Выбор - Анна Белинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я очень волнуюсь и моя собственная дыхательная гимнастика, которую я так рьяно пропагандирую своим «пациентам», со мной не работает.
Вчера вечером мы созванивались с Полиной Андреевной и она подтвердила, что всё по согласованному плану готово. По голосу я поняла, что женщина безумно нервничает, но это приятное и будоражащее волнение. Как у меня.
Я предусмотрительно обговорила свой план с Георгием Артуровичем и лечащим неврологом Филатова, чтобы получить рекомендации и некоторые советы. Не хотелось экспериментировать без утверждения начальства, ведь то, что я планирую может проявиться в двух совершенно разных стезях: мы либо растеряем всё, что с т рудом удалось собрать по крупинкам, либо приобретем гораздо больше. Я надеюсь на последнее.
К Филатовым я приезжаю раньше намеченного времени, чтобы успеть подготовиться к празднику. Да, и на то, что наше мероприятие несомненно должно стать праздником, я надеюсь тоже.
Данила находится в комнате и не знает о моем здесь присутствии.
Восторженно оглядываю беседку, в которой мы прошлый раз занимались, и понимаю, что мне всё нравится! Я улыбаюсь Любе, когда она с особым трепетом заканчивает расставлять чашки с блюдцами. Стол ломится от огромного количества десертов, пирогов, выпечки и фруктов. Сколько же времени невероятная Люба потратила на приготовление всего этого лакомства? Восхищаюсь!
Мы натянули распечатанные гирлянды-плакаты вроде «Данила, с возвращением!», «Данила, мы тебя любим!», а Полина Андреевна по периметру всей беседки расставила цветы. Как же красиво! Невероятно! А главное, что сама погода благоволит этому потрясающему майскому дню, радуя нас теплой, солнечной безветренной погодой. Внутри меня разливается счастье, гордость, предвкушение и я напрочь гоню из головы мысли, что, возможно, где-то в доме находится чудовище, рядом с которым я не узнаю себя. Сейчас мне нужна ясная голова, поэтому по максимуму загружаю себя подготовкой к празднику.
Остается совсем мало времени, и я пытаюсь настроить Никиткину портативную колонку, которую сын мне любезно одолжил.
— Добрый день! – подпрыгиваю на месте и прикладываю руку к груди, закрывая глаза. — Простите, ради Бога! Мы не хотели вас напугать.
А вот и первые гости. Здороваюсь с двумя симпатичными парнями, примерно такого же возраста как Данила.
— Вы, наверное, Александра? Полина Андреевна нам рассказывала про вас.
— Да, это я! — улыбаюсь молодым людям, любезно приглашая внутрь беседки. – Располагайтесь. А вы…
— Андрей и Михаил! Однокурсники Данилы, — поясняют ребята. — Спасибо вам. Большое спасибо.
Изумленно хлопаю глазами.
— За что?
— За это, — обводит рукой беседку парень, кажется, Михаил. — За Даню.
Робко улыбаюсь в ответ, потому что мне неловко принимать похвалу, ведь не известно, как Филатов воспримет мою инициативу. Получается так, что я влезла без приглашения и спроса в его личные границы. То, что он раскрывается со мной наедине, совсем не говорит о том, что так будет и с другими.
Постепенно беседка начинает наполняться людьми. Я некоторых узнаю по фотографиям, но большинство мне не знакомы. Атмосфера заряжена позитивом: молодые люди непринуждённо общаются между собой, шутят, смеются, а я взволнованно поглядываю на часы. Скоро мама Дани должна привезти его сюда.
***
Я обращаю на себя внимание присутствующих и прошу установить тишину.
Полина Андреевна прислала сообщение, что они с Даней в пути к беседке. Мы договорились, что она завяжет парню глаза, ссылаясь на то, что об этом попросила я для нашего занятия.
Мы замечаем Данилу и Полину Андреевну издалека: женщина приятно улыбается, а вот Даня предельно серьёзен. Его плечи скованы, это заметно даже на расстоянии.
Мои ладони мгновенно увлажняются, а сердце делает кульбит и скачет, словно гончая лошадь.
Кивком головы показываю Полине Андреевне, что можно снимать повязку. Мне кажется, что нервы натянуты сейчас у всех, потому что напряжение, которое ощущается воздухе, настолько сильное, что я ощущаю, как пульсирует кровь в венах.
Данила смешно щурится. Яркое солнце и темная повязка сделали свое дело, лишая парня на несколько секунд зрения. Он прикрывает глаза рукой у лба, делая ее козырьком, и замирает. Каждая доля секунды, пока парень обводит лица присутствующих, ощущается невыносимо долгой и болезненной. Даже фоновая музыка не спасает от сковывающей тишины и ожидания.
Данила внимательно рассматривает каждого, на ком-то задерживаясь чуть дольше, на ком-то меньше. Выражение его лица настолько выдержанное и ровное, что я начинаю волноваться. Ни одной эмоции, ни одной мимической подсказки. Обычно я легко считываю настроение Дани, его глаза всегда разговаривают со мной. Но сегодня в них тишина. Тишина до тех пор, пока не начинает катиться одинокая, едва-заметная слеза, а губы трогает робкая искренняя улыбка.
И всё.
И большего не надо, чтобы кинуться обнимать, целовать, кричать, смеяться и плакать.
Я облегченно выдыхаю, глядя на то, как парни обнимаются, обмениваются рукопожатиями и дружескими похлопываниями по спине, а девушки ревут и вытирают от слез мокрые щеки.
