Теракты и диверсии в СССР. Стопроцентная раскрываемость - Вадим Удилов

Кто выпускал подобные утятницы? Поиск носил затяжной характер, но в конечном итоге помогли индивидуальные особенности ее изготовления. Примерно через два месяца поиска мастер подсобного цеха завода лентотранспортного оборудования в Харькове, посмотрев на ручку от утятницы, твердо сказал: «Эту утятницу делал я!» С трудом разобрались в заводской документации — когда выпускались утятницы синего цвета и куда эта продукция рассылалась. Итог также был неутешителен: в 45 городов!

Помимо осколков от утятницы в вагоне метро были найдены и другие осколки. По всей вероятности, преступники добавили их в пустующие места бомбы для большей поражаемости. Экспертиза установила, что все другие осколки имеют природную примесь мышьяка. Пришлось переключиться на поиски рудника, где добывается эта руда и куда она рассылается. Рудник с помощью Министерства черной металлургии был установлен: это Камыш-Бурунское месторождение в районе Керчи в Крыму. Руда из него поставлялась на Украину, в Закавказские республики и частично в Литву.

А это уже немаловажно, так как существенно сужался круг поиска. Добыча руды на Камыш-Бурунском месторождении была сравнительно небольшой, и поступала она в указанные места мелкими партиями. Ясно, там она переплавлялась и использовалась. Поскольку все другие, кроме утятницы, осколки были с примесью мышьяка, следовательно, их могли собрать только там, где они фигурировали в качестве металла, изделий и лома. Вряд ли их могли завезти, используя для усиления бомб, куда-нибудь на Урал, в Сибирь, Нечерноземную зону, особенно в области, лежащие по соседству с Московской. До этого вывода экспертизы мы с полным основанием могли подозревать в совершении диверсионного акта каких-либо озлобленных лиц из москвичей, которым после отбытия по суду наказания запрещалось жить в столице, и они селились на сто первом километре или в соседних областях, и которые в порядке мести могли решиться на этот акт. Поскольку бомбы были самодельными, мы подумали, что вряд ли за указанными осколками преступники специально ездили в Камыш-Бурун, Закавказье, на Украину, тем более — в Литву.

Мы с еще большим вниманием сосредоточились на тех районах, где процветали националистические тенденции. Это ОУНовские и бандеровские националисты, литовские экстремисты, последователи грузинских меньшевиков и армянской организации «Дашнак-Цутюн». Таким образом, фронт поиска сузился, но до финиша было еще далеко.

3. Как уже говорилось, на месте взрыва нашли стальные шпильки. Длина их была 170 миллиметров, толщина — 6 миллиметров. Через специалистов и систему ГОСТов был установлен завод-изготовитель. Им оказался Контакторный завод в Ивановской области. Здесь нам повезло чуть больше: шпильки указанного размера рассылались всего в 12 городов.

Исследования проводились и по всем другим деталям, входящим составными частями во взрывные устройства: гайкам, болтам, проводам, латексу, часовым механизмам и прочему. Все это сличалось, и устанавливалась рассылка по городам. Списки городов, куда высылалась интересующая нас продукция, тщательно сверялись на предмет повторяемости. В списках фигурировали чаще всего три города: Харьков, Ереван, Ростов-на-Дону.

4. Проводились и другие экспертизы на предмет определения личностей преступников, их навыков, возможного образования и т. д. Например, исследование самодельных часовых механизмов давало основание считать, что их изготовил специалист, разбирающийся в электромеханике на уровне инженера.

Весьма интересный вывод сделала экспертиза, исследуя следы сварки бомб. Оказывается, все сварочные работы на бомбах были произведены специальным электродом, который используется только в оборонной промышленности. Отсюда можно было предположить, что одного из преступников следует искать в привязке к номерному заводу.

5. Параллельно с исследованиями вещественных доказательств интенсивно велась работа по проверке сигналов, поступающих из периферийных органов. Например, в доме лесника Лобова (Тамбов) при вскрытии посылки произошел сильнейший взрыв, в результате чего жена и две дочери лесника погибли. При проведении обыска у подозреваемого по этому взрыву Платова изъяли часы с приваренными к ним проводками, как это имело место в часовых механизмах, использованных преступниками в бомбах, взорванных в Москве.

Кстати, поиск взрывников помимо КГБ был поручен также и МВД СССР. К нашему приезду в Тамбов местная милиция уже имела «чистосердечные признания» Платова, что помимо убийства семьи Лобова он совершил также взрывы бомб в Москве. Однако он не сумел ответить ни на один из поставленных нами вопросов, в том числе таких: в каких местах Москвы были совершены взрывы? Что использовалось в качестве корпусов бомб?

Стало ясно, что в желании отличиться местный начальник милиции упорно «посоветовал» Платову взять взрывы в Москве на себя. Примерно месяц ушел на выяснение обстоятельств тамбовского дела. В результате было установлено, что Платов инвалид, сторож лесоводческого хозяйства, он же изобретатель и народный умелец, попытался убить Лобова за его издевательства над ним, оскорбления его как инвалида и за постоянное вымогательство взяток за ловлю рыбы на реке Цна. Часы же с проводками обвиняемый использовал в сочетании с радиоприемником для того, чтобы в нужное время поднять любителей-рыболовов перед рассветом…

Подобные случаи пересылки по почте бомб имели место в Белоруссии. Самодельные бомбы были обнаружены в Орловской области, на Урале и т. д. Была обнаружена даже утятница с приваренной к ней шпилькой. Ее нашли в старом русле (старице) Оки, где, как выяснилось, хозяйничали рыбные браконьеры. И везде нужно было довести дела до логического конца.

А время шло неумолимо, и преступники, почувствовав свою безнаказанность, могли пойти на новое преступление.

Наконец повезло и нам. Молодой сотрудник, проходивший стажировку в КГБ Узбекской ССР, дежурил в ташкентском аэропорту и среди толчеи пассажиров увидел женщину с хозяйственно-дорожной сумкой. А сумку он где-то видел! Но где? Пока он вспоминал, женщина прошла на посадку самолета Ташкент — Бухара. И тут он вспомнил, что видел фотографию этой сумки при инструктаже перед выходом в наряд. Оперработник бросился догонять женщину. В конечном итоге она добровольно обменяла свою сумку на другую, предоставленную ей сотрудниками КГБ. Внутри изъятой сумки на ярлыке было написано: «Кожгалантерейная фабрика города Еревана».

Таким образом, Ереван профигурировал по всем нашим вещдокам и позициям.

Известными стали также умения и навыки преступников, наличие у них технического образования, их работа в оборонной отрасли промышленности и, конечно, склонность к националистическому экстремизму. Был канун 60-летия Великой Октябрьской социалистической революции, и оперативно-следственная группа, руководство которой было поручено мне, по указанию Ю.В. Андропова и на его служебном самолете срочно вылетела в Ереван.