Генетический взрыв - Вадим Денисов

Запомнилась и тяжелая дверь шкафа. Шкаф полный. Значит, в основном отсеке висит и моя скромная одежда. Вот эта дверь открывается, показывая мне стопку хозяйского постельного белья, чистого, глаженного, с запахом положенного на самый низ кусочка ароматного мыла, это малина… – и, хрясь! в грязь ямы вместе со мной!

– Прекрати… – прошептал я.

В кармане куртки, между прочим, притаен мой мандат с уродской цифровой фотографией, выписанный лично Игорем Залетиным, между прочим, как я без документа? Это пропуск и полномочия, авторитет какой-никакой, почти что обратный билет до Сочи. Два белых платка в боковых карманах… Дорожных чеков, баксов и евро, спрятанных в запасных трусах, а еще – международного паспорта гражданина РФ там точно нет, не нужны теперь никому эти важные в прошлом бумажки. Фу… А что, если это все-таки не Крым, а, например, Турция или, что еще хуже, Украина?

Не-не, лучше уж Ботсвана какая-нибудь или Конго!

Ерунда какая-то, что за мысли дикие? В Турцию я даже теоретически не мог попасть, далековато даже от Адлера, а вот на Украину…

– И хрен ты там объяснишься, на погранпереходе никакие документы не помогут, СБУ примет как положено.

Если кто-нибудь встретится в логове погранцов, что далеко не факт, там блокпост появляется раз в полгода на три дня, пока энтузиазм не иссякает. Да откуда сейчас СБУ возьмется? Пустота кругом сейчас, много пустоты, при сноровке везде можно пролезть незамеченным. Стоп, а кто мне все это рассказал?

– Пройти всегда можно, как диверсантам из Сектора.

Хлоп! Глаза окончательно открылись, пелена спала. И все-таки темновато тут.

Уже лучше. Много вспомнил, даже напугался.

Там, в ящичках столика, нашелся чудом недоломаный штопор и пустая стеклянная солонка без крышки, ага, деталировка вспоминается! Кроме того, в левом ящике лежал пяток дерьмовых китайских ложек с неудобными по форме короткими пластиковыми ручками. И один красавец нож – старинный немецкий кухонник, большой и серый от благородной патины, вещь антикварная, которой никак не место в хате, сдаваемой на постой заезжим авантюристам. Я им в первый же день порезался. По-моему, года три ножами не резался, хоть работаю ими чуть ли не каждый день. Взял в руки, подержал, подумав, что нож не нашенский, не таежный – нашел, с чем сравнить! – и германец тут же меня цапнул! Сказать, что я удивился, значит не сказать ничего. Послюнявил ранку – не хватило, давление доброе, течет, зараза. Перетянул платком, поругался втихаря… А потом что-то у меня закусило, принялся размышлять, как же это вышло с моим-то опытом? Ничего ведь еще не делал, никакой работы, за какие грехи? Хотя чего самого себя дурить?.. Не могут предметы никого цапнуть, тут всегда присутствует ошибка оператора, сам дурак, сам и концентрируйся-упражняйся.

Понял вот что: если ножик как-то сразу глянется, то в руки его берешь плотно. А не так, как взял его я. Как жабу. Сам всю жизнь ругаю-увещеваю молодых: «Никогда не работай кончиками пальцев. Взялся, начал – держи нормально! Действуй смело и уверенно, не бойся испачкаться, если хочешь все сделать быстро и правильно». А то нагляделся, люди держат клинок так, что… Ну, примерно как подросток-компьютерщик первый раз в жизни меняет автомобильное колесо или молодой муж чинит сантехнику – именно кончиками пальцев. От неумения, страха испачкаться и липовой чистоты души и тела. Я почему-то взял именно таким образом – и не почувствовал тактильной обратной связи: баланса и углов, габаритов и векторов, ни хрена в руку не вошло! Там уже был блок: непривычный нож, значит, не вполне годный. Не склеилось взаимодействие, я его заранее словно заблокировал, а острые предметы такого не прощают. Взял неплотно и неуверенно, с желанием подержать из вежливости и положить неугодного, и ножик сразу же меня наказал. Обидно! Только к концу разделки большого куска мякоти подстреленной косули мы смотрели друг на друга нормально, признали. Как мне такой ножик не запомнить?

…Хорошо, а в яме-то ты почему оказался?..

Это было утро, зуб даю. Потому что я садился в машину именно утром, а сейчас где-то полдень, сообщило мне склонившееся над ямой небо. Положение светила заметно сквозь тучи. Хорошо, что день на дворе, есть время на решение проблем. Между утром и днем я куда-то крайне неудачно заехал и во что-то такое мерзкое конкретно врюхался. Лежу вот теперь, размышляю.

Что тут скажешь, итог, надо бы его оценить.

За спиной громко зашуршало. Я осторожно оглянулся, боясь услышать предательский хруст шейных позвонков. Спокойно, Гош, спокойно, это просто земля осыпается ручейками.

Спокойно? А что, нужно чего-то опасаться?

«Диверсант…»

Это тебе не змея, которой вполне мог оказаться безобидный степной полоз. Минер! Мне опять стало страшно, но на этот раз дико, по-первобытному, рефлекторно, как в далеком детстве, когда, боясь заснуть в темноте, я втихую брал фонарик и светил себе под одеялом, вместо того чтобы проверить, хорошо ли закрыта входная дверь в квартиру и на месте ли родители. Казалось, что все мои кошмары прогонит свет. Кнопку нажал, чтобы страшно не было, и нет проблем.

Бум! В виски стукнула мгновенно разогнанная адреналином кровь. Я сразу почувствовал чудовищную жажду, надо бы как-то собраться с силами и поискать в салоне, у меня там в бардачке даже пиво имелось, одна банка. И пластиковая бутыль с родниковой водой, почти полная, только вчера набирал. Сглотнув в попытках добыть слюну, я перевел взгляд на край ямы.

Бум-бум! Достаточно, переформатировался, вспомню все.

«Вот это номер, Санин! Ты чего, ждешь, когда тебя контролить придут?»

Пистолет, собака! Ствол мой где, гангрена тебе в мозг!

У меня на поясе всегда висела закрытая кобура. Значит, висит и сейчас. Дотянувшись левой рукой, я коснулся указательным расстегнутого клапана и понял, что пистолета на месте нет.

«Ты же стрелял из него!»

А ведь точно, стрелял! Но где тогда ствол?

И тут чертова память, очевидно, злая на меня и на судьбу за полученное головное ранение, наконец-то смилостивилась и подгрузила видеоролик крайне барахлового качества, натуральный CAMRip. Но смотреть можно, особенно если тебе не качество нужно, а ценная информация. Контент, так сказать.

Да, был поворот.

Темно-синий «Спортейдж» уверенно зашел в него почти по сплошной разметке осевой, цепко держась широкими колесами за асфальт, система курсовой устойчивости была включена.

Тревожного пляшущего человечка я прошляпил, увидев поздно, метров за сто пятьдесят, правда, среагировал вполне адекватно: угроза! Скорее всего, он просто затянул с минированием. Такой же олух, как я. Уж не знаю, чем диверсант был занят: спал, ел, курил, водку пил – но звук приближающегося автомобиля он услышал поздно, действовать начал с задержкой, и поэтому после активации взрывного устройства спрятаться не успел. Наверное, все-таки не услышал… На невезучем стареньком «Спортейдже» был установлен не турбированный дизель, а простенький бензиновый атмосферник в два литра. Мотор работал так тихо, что я после запуска несколько минут прислушивался: а он точно работает?

Мужик в пятнистом зеленом камуфляже был отлично виден на фоне красноватых скал, лежка у него находилась слева от дороги, так что стрелять мне было вполне удобно, а «глок» я схватил левой сразу же, как только его засек. Почему вообще палить начал? Потому что разозлился – смертельно! Мне стало обидно до изумления: как я смог так глупо нарваться? Смотри чуть повнимательней, пристальней, не включи громкую отвлекающую музыку с заранее записанной флешки – увидел бы его раньше!

Он тянул от дороги провод, часто поглядывая на меня и разевая рот, кричал, наверное. Человек в камуфляже выскочил в пустынном и всегда спокойном месте между горой Госфортой и поселком Гончарное. Вы могли бы решить, что он устанавливает между населенными пунктами поврежденную линию связи?

И мне не поверилось.

Здесь и тарелки-то не летают, даже чрезвычайно ослабленная система ПВО Севастополя и Балаклавы наглухо закрывает небо над большей частью полуострова. Черные к местам базирования флота изредка пробираются, но очень хитро и только в хорошую погоду.

Обстановка менялась стремительно.

Форточка была полностью открыта, рука с оружием вылетела наружу, от ярости удерживая пистолет на удивление ровно. Машину стабилизировало ускорение поворота, меня – та самая злость. Нет, не получится сейчас воспроизвести жаркие мысли всех этих страшных мгновений, разве что попробовать представить их: «Ты тупой! Тормозить бессмысленно, свернуть некуда, слева яма, справа пропасть, и сейчас бабахнет! Вали его тогда, забирай с собой гада!»

Расстояние быстро сокращалось, и половину магазина я высадить успел, надеясь, что цапану-таки эту сволочь. Так попал или нет?

Диверсант тоже разозлился. Повернувшись ко мне, он беззвучно заорал, быстро склонил голову и что-то там нажал. Успел! Зачем он вообще взрывать стал, неужели не видел расклады? Подождал бы себе спокойно другую жертву или меня же на обратном пути.