Революция и флот. Балтийский флот в 1917–1918 гг. - Гаральд Граф

Руденок, Дючков, Измайлов, Дыбенко и другие, если только они еще живы, должны примерно расплатиться за свои злодеяния. Это все – старые матросы, но таких было немного.

Убийцы же в Гельсингфорсе и Кронштадте, а также герои Петрограда были большей частью или «ряженые», или молодые матросы, еще не имевшие никакого представления о флоте.

К этой же формации принадлежала и команда «Хивинца», укомплектованная по выбору Смольного. Большевистский переворот и демобилизация застали «Хивинца» в Неве, и матросы с него играли видную роль при первых шагах новой власти. Вот из кого состояли те «матросские» патрули, которые посылались большевиками для производства обысков и арестов, неизменно сопровождавшихся грабежами и насилиями. «Хивинец» был даже непосредственно соединен с Гороховой, 2 полевым телефоном, по которому и получал распоряжения. Команда его ни в чем не нуждалась: она получала от Смольного особое денежное довольствие, неограниченный паек и белый хлеб. Но среди них не было ни одного настоящего старого матроса.

Именно такого рода были и те матросы с «Рюрика», которые служили палачами в кронштадтской чрезвычайке, за плату в 125 рублей с головы расстрелянного.

Но какое отношение к флоту имеют все они, не видевшие не только войны, но даже моря? Их срок службы был не старше – 1917 и 1918 годов.

Была и совершенно особая категория «красных матросов». Так, когда часть Минной дивизии из-за своей большевистской «неблагонадежности» была уже переведена поближе к Обуховскому и Невскому заводам, под угрозу орудий «Хивинца», на нее был назначен комиссаром некий Буш. Матросом он никогда не был и надел матросскую фланелевку и фуражку только в феврале 1918 года. Прошлое его терялось во мраке неизвестности, а относительно настоящего не могло быть сомнения, что это – платный агент Смольного. Всегда расфранченный, донельзя вежливый и аккуратный, он скорее напоминал не простого матроса, а бывшего студента. Неужели и его следует причислить к среде матросов и на этом основании делать какие-нибудь выводы?..

Отвращение, питаемое обществом к матросам, вытекает именно отсюда, из таких примеров. Обобщать – легко, хотя следовало бы и разобраться.

Являются ли матросы печальным исключением из русского народа? Большая часть их, несомненно, – глубоко преступна, но разве меньшее количество таких же злодеев можно найти среди солдат, рабочих или крестьян? Революция развратила весь народ. Матросы же – плоть от плоти и кровь от крови этого народа, со всеми его плюсами и минусами, – не избежали той же участи. Почему же обобщают только матросов, но не обобщают весь русский народ?

Когда был здоров народный организм – были хороши и все его составные части, когда же яд разложения коснулся Русского Колосса, то в нем оказался отравлен каждый атом. Вот такими-то атомами и являются матросы. Действие яда не осуждают, но с ним борются, стараются локализовать дальнейший процесс разрушения. Матросы будут опять хороши, когда выздоровеет Россия.

V

Международное политическое положение после войны. История союза России с державами Согласия. Роль русской «общественности» в подготовке войны. Война, Россия и союзники. Требования союзников и резолюция государя императора. Участие представителей союзных держав в февральском заговоре. Сэр Джордж Бьюкэнен. Отказ представителей Англии в содействии спасению царской семьи. Деятельность союзников на юге России. Обзор состояния Черноморского флота до 18 июня 1918 г. Совещания относительно его судьбы. Виновники Новороссийской трагедии. Союзники в Севастополе. Вторичный уход флота в Новороссийск. Ликвидация Севастопольской крепости и оставшихся кораблей. Остатки Черноморского флота в Бизерте. Английская политика на Балтийском море. Англичане в Северной области. Смерть адмирала А.В.Колчака. Россия и державы Согласия. Результаты и выводы мировой войны на море. Памяти Русского флота

Кончилась мировая война.

Молчат орудия; не работают пулеметы; опустели окопы… Не бороздят морей грозные эскадры дредноутов; не рассекают волны легкие, грациозные корпуса крейсеров, и быстроходные миноносцы не снуют по необъятной шири водных пространств; не видно больше и коварного перископа, незаметно подбирающегося к своей жертве. Моря опустели, но вот понемногу, по всем направлениям, поползли неуклюжие «купцы», уже спокойно везущие свои грузы. В воздухе – тишина, и не носятся в нем легкокрылые стальные птицы, венец творения человеческого гения; не плывут воздушные корабли, бесшумно направляясь к чужим городам, чтобы под покровом темноты сбросить там свои бомбы…

Почти пять лет длилась война, и Европа стояла, залитая потоками крови. Сколько убитых и искалеченных! Сколько лишено крова и обездолено! Огромные цветущие районы превращены в пустыни, а города – в развалины; уничтожены дивные памятники искусства; сведена на нет упорная работа целых поколений. Пройдет много времени, прежде чем все будет восстановлено и жизнь опять войдет в старое русло.

Эти годы великой борьбы видели много героизма, много чудес храбрости обеих противных сторон. Такой войны еще никогда не знала история ни по оружию, ни по способам ведения, ни по количеству жертв. Человеческий гений неустанно работал над средствами истребления, и с изумительной быстротой совершенствовались аэропланы и воздушные корабли, подводные лодки и мины, орудия, пулеметы, газы и так далее. Вся энергия мира была направлена исключительно на то, чтобы достичь наибольших результатов в области разрушительной техники.

Все на фронт! Все для войны! Война до полной победы! – вот лозунги, которыми проникся и жил обезумевший мир.

Исход войны был уже заранее предрешен, так как Германия, героически боровшаяся одна против многочисленных врагов, не могла победить. Не побежденная в военном искусстве, она пала, раздавленная численностью противников.

Германия была добита; принуждена была склонить свою гордую голову пред неумолимыми врагами. Но, кроме нее, есть еще и другие жертвы этой войны, и среди них – Великая Россия. Она – тоже в числе побежденных, но побеждена не в борьбе, а происками союзников и внутренними врагами. Прежде державная и могучая, ныне она – нищая, несчастная, безответная раба иноплеменных правителей и иностранных вожделений.

Результаты войны для России и Германии невольно вызывают в уме картину смертельной борьбы между двумя орлами, схватившимися в воздухе. Вокруг них, в ожидании конца боя, вьются многочисленные вороны. Удары орлиных клювов следуют один за другим, и одна за другой наносятся страшные раны… В пылу борьбы орлы не слышат зловещего крика вороньей стаи, которой сами же себя обрекли в добычу. Только почуяв предсмертную тьму и камнем летя из-под небесных высей на чуждую землю, они замечают наконец опасность, но поздно: они обессилены и сопротивляться не могут… Торжествуя, набрасывается на них воронье, терзает и тащит по кускам могучие орлиные тела…

Как бы там ни было, но цель, поставленная союзниками в начале войны, была достигнута. Германия была побеждена, «русская опасность» – ликвидирована. Не выдержали нервы русского и германского народов; не хватило терпения, которое к тому же умело подтачивалось и тайной работой революционных партий. Из войны родились революции, и, кроме победы Антанты, она несла с собой разрушение императорским тронам и рабство народам под пятой красного интернационала.

Гуманные принципы, торжественно возвещенные Вудро Вильсоном в его пресловутых 14 пунктах, прозвучали жестокой насмешкой. Они были использованы лишь в выгодах победителей, и мирный договор, выработанный через год, был полон небывало суровых требований к побежденным державам. Он лишал их армий и флота, наносил страшный удар промышленности и всему благосостоянию стран, втаптывал в грязь народную гордость. Чаша весов справедливости была резко перетянута пристрастием и корыстью…

Скрепя сердце, с непримиримой ненавистью центральные державы подписали мир и эту ненависть глубоко затаили в себе. Своими чрезмерными требованиями союзники зародили в них идею будущего реванша, укрепили ее и подготовили опасность нового пожара войны.

Правда, в мирном договоре среди имен побежденных держав России не было, но ее не было и в ряду торжествующих победителей. Все державы Согласия требовали себе вознаграждения за понесенные во время войны жертвы. Только Россия не могла иметь никаких претензий, и никто ни о чем ее не спрашивал. Наоборот, пользуясь ее временной слабостью, союзники принялись систематически ее расчленять и отнимать даже то, что искони ей принадлежало. Думается нам, что, когда возродится Россия, державы Согласия симпатий в ней не встретят.

Итак, война не разогнала черных туч, не установила политического равновесия. Страсти продолжают бурлить: вновь созданные государства, влача жалкое существование, непрерывно враждуют друг с другом, а большие, не уверенные в прочности сфабрикованного мира, продолжают все время быть наготове. Торжествует принцип: «Хочешь мира – готовься к войне!» Революционные смуты вспыхивают то здесь, то там и подтачивают вековые устои государств. Всем тяжело, все недовольны…