Эрик - Михаил Ланцов

Следующие дни он сохранял выбранный режим посещения дворянских встреч и сохранял абсолютное спокойствие, по крайней мере, внешне. Тем временем агентурная сеть начинала кушать денарии и давать свои результаты. К концу недели общими усилиями информацию для него собирало около трех сотен человек, большая часть, правда, были детьми. Задачи, которые ставились перед агентурной сетью, были несколько неопределенные и довольно сложные – нужно было взять под контроль всех ключевых игроков на политической арене Венеции и держать их под круглосуточным наблюдением. Дополнительно держалась рука на пульсе в преступном мире, и отмечались все более-менее подозрительные приезжие. Как только сеть начала действовать информация пошла весьма солидным потоком, от которого, честно говоря, он уже отвык. Пришлось спешно заводить что-то вроде дневника. На первое время он купил себе два чистых свитка пергамента, ну, не совсем чистых, а очищенных. Но это был не выход. Возиться с этим ресурсом было очень неудобно. Нужно было срочно искать выход. Делать бумагу было опасно, так как это добавит подозрений. Немного помучившись, он остановился на тонкой ткани из беленого льна, которую нарезал аккуратными прямоугольниками, и, во время письма, вставлял в простые самодельные пяльцы из дерева. Размер листов были примерно 20 на 30 сантиметров. Вырезал самостоятельно, по мерке, так что листы получались практически идентичные. Края у этих импровизированных листков аккуратно подшивались, дабы не допускать их роспуска. Это увлекательное дело он поручил древлянину, дабы не отвлекать остальных, загруженных агентурной работой, подчиненных. Организацию разрозненных листов ткани он решил довольно просто – нумеруя их и подшивая по двадцать листов в одну тетрадку. Для нумерации страниц (и вообще записи цифровой информации) он использовал визуально не обусловленную форму записи в виде простых геометрических фигур, выражающую десятичную систему, а сами записи вел на современном русском языке. Этими средствами он вполне надежно уберегал от прочтения этих текстов своих нынешних современников в случае кражи или силового изъятия при обыске. К концу второго месяца у него было уже около ста пятидесяти аккуратно исписанных листков с информацией и довольно ясное понимание ситуации. Все началось с того странного прецедента в Вене, когда он пострелял французских рыцарей. До их сюзерена эта информация дошла через герцога Австрийского в процессе разборок. Само собой – это короля заинтересовало, так как ситуация была довольно необычная. В общем, выслал он к Эрику своих шпионов разведать, что к чему, а потом решил посмотреть, что он за человек, уж больно неоднозначные данные поступали. Нужна была провокация, но такая, которую сложно было бы проигнорировать. Именно поэтому на сцене появился Бодуэн, который прежде был очень грамотный и совершенно безынициативный исполнитель. Его обработали, внушили некое величие, а потом выделили Гаспара, который, к слову, был совершенной пешкой в той игре. В общем – Жан гибнет. Герцог, поняв, что началась интересная игра, приставляет своих лучших шпионов следить за фон Ленцбургом, которые чуть ли не в обнимку с людьми Филиппа держали его под колпаком. Эти ушлые европейские правители ожидали разных сюрпризов, но он смог превзойти все их ожидания и произвел буквально фурор. Вы только представьте – сидит он дома, ничего не делает, иногда в кузнице груши околачивает, иногда по рынку гуляет. А потом вдруг вечером исчезает Гаспар, а следующим утром находят труп де Мореля с весьма красивой инсценировкой. При этом – ни одного, совершенно ни одного следа или ниточки к Эрику найдено не было, но всем заинтересованным лицам было понятно, что это сделал именно он. И вот теперь, за бароном пристально следят три любопытных взгляда: короля Франции Филиппа II Августа, герцога Австрийского Фридриха I Банберга и великого магистра рыцарского ордена тамплиеров – Жильбера Эраля. Не самые приятные новости. Хотя они компенсировались полным провалом их агентуры, так как наш хитрец уже всех вычислил, выследил и держал под контролем, то есть, вся информация, которая от них поступала нанимателям, была известна и ему тоже. Хороший козырь в игре. Да, картина персоналий прояснилась, стало ясно – кого он заинтересовал. Намного сложнее выяснить чем. Для этих задач должен быть кто-то из дома, например Филиппа, тот, кому доверяют, так как обычными агентурными средствами эту задачу решить было нельзя. Из имеющихся персоналий очень большой интерес представлял тот самый Тибо III Шампанский и его зять Балдуин I Фландрский, так как они имели прямое отношение к ныне царствующему дому во Франции. Это вызвало изменение инструкций для разведывательной деятельности, а потому уже спустя две недели Эрик прохаживался рядом с рабочим столом и обдумывал дальнейший план действий.

Да – информацией эти ребята, несомненно, владели. А интерес у всех трех заинтересованных сторон одинаковый, ну или примерно одинаковый. А даже, если это не так, то получив сведения об интересах хотя бы одной из сторон, будет на что опираться при дальнейшем расследовании. Единственной точкой вхождения в эту изолированную для него парочку информаторов была жена Балдуина и дочь Тибо – Мария Шампанская, весьма колоритная и милая натура 25 лет. Немного подумав, он, все же, решил делать ставку на нее, а потому следующие две недели все силы агентуры были направлены на выяснение всех подробностей о Маше, совершенно всех, даже очень пикантных. Задача оказалась не сложной, ибо дама была вполне известная и держалась на виду. Мало этого наша девица оказалась человеком с тонкой душевной организацией – поэтессой. Беседы о прекрасном, литературе и поэзии были для нее как воздух, но, увы, муж не мог ей их дать. Равно и отец – они оба были представителями своего времени – крепкие, сильные, эффектные и не очень умные мясники. Выйдя замуж в 12 лет, Мария не была счастлива. А после того, как родила двух девочек, и муж охладел к ней, разуверившись в том, что она способна родить ему сына, совершенно упала духом. И представляла собой некую пародию на персонажа эпохи декаданса. Что же касается непосредственно пристрастий физиологического плана, то супруги никогда не были в восторге от выбора их родителей и терпели друг друга из необходимости. Поэтому последние лет 5 она не имела близости с мужчиной, от чего ее жутко ломало и заставляло направлять всю невостребованную сексуальную энергию в русло сублимации. В данном случае это была поэзия, да и вообще – любое изящное искусство. Чисто визуально дама была довольно компактна, с милым, одухотворенным личиком и в аккуратной фигуре, которая практически не испортилась после родов. Итак – информация собрана, цель поставлена, задачи определены, ресурсы ясны и доступны. Поэтому 7 декабря 1198 года, когда он оказался на очередном приеме в доме, что арендовал Тибо, решил ловить ее на живца. Искать повода пришлось довольно долго, так как разговоры все шли исключительно о крупном военном походе, который готовился в ближайшие несколько лет. Случай подвернулся совершенно неожиданно. Пьер заметил небольшой свиток пергамента у нее на поясе и решил пошутить по деловитую жену, которая ответственно относиться к обязанностям секретаря мужа. Но тот свиток оказался записью нескольких ее стихов, а потому де Шамону пришлось, из вежливости, просить их прочитать. Дальше завязалась небольшая дискуссия на тему полной бесполезности поэзии, где ее называли пустым и бестолковым делом. Но в самом конце, когда самодовольные мужики и погрустневшая дама, уже были готовы перейти к другой теме, встрял Эрик. Причем весьма оригинально – он начал декламировать по памяти Одиссею, у которой, в свое время выучил первую песню. Само собой – декламировал на древнегреческом, которого никто не знал, а потому вслушивались в мелодику текста. Немного понимал отрывки фраз только Пьер, который терпимо говорил на византийском языке. Декламировал он красиво, на распев, с правильной долготой звуков и интонацией, а потому уже на втором стихе все мило заткнулись и стали слушать. Когда он закончил, наступила пауза и лишь спустя минуту Мария слегка взволновано спросила: "Что это было?" В общем – весь оставшийся вечер они беседовали об этой поэме, о героях, мифических существах и так далее. Эрику удалось убедить всех присутствующих, что поэзия не простая болтовня, она позволяет сохранить в памяти людей героические поступки и пронести их сквозь многие столетия. В общем, очередное глуповатое совещание о том "кого они куда и как" наш барон превратил в небольшой дискуссионный клуб и добился своего – на него обратила внимание и выразила заинтересованность в дальнейшем общении та, чьего внимания он искал. Бинго! Цель поражена с первого захода.