Джульетта поневоле (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

Лихие молодцы поняли, что мои слова нашли-таки лазейку к сердцу герцога и поспешили вмешаться.

- Мой герцог, этот кот напал на Ромео, словно обуянный демонами!

Герцог холодно усмехнулся:

- Теперь вы кота обвиняете в разжигании вражды? Кот не собака, его нельзя натравить на кого-либо по прихоти хозяина. Выходит, Ромео чем-то напугал несчастное животное, раз оно набросилось на него.

Если быть точным, молодой Монтекки взбесил кота, но об этом, опять-таки упоминать не стоит. Излишняя разумность животных нервирует и пугает даже в двадцать первом веке, что уж говорить про эпоху шпаг и зарождение инквизиции!

Герцог повелительно вскинул руку, пресекая возмущённые шепотки со стороны дружков Ромео:

- Я решил. Тибальт, как более уличённый в разжигании вражды, но чья вина всё же имеет смягчающие причины, будет выслан из Вероны в Мантую. Ему надлежит покинуть наш славный город сегодня же, ибо завтра поутру, если он останется в Вероне, его будет ждать смерть.

Ну вот, приплыли. Мало того, что эти ухари меня чуть не прирезали, так ещё и герцог во всех смертных грехах обвинить готов. Зашибись, справедливое правосудие! Хорошо хоть, сразу не убили, «всего лишь» выдворяют из города, словно зачумлённого или жалкого бродягу.

- Ромео, также повинный в произошедшем, но более Тибальта пострадавший, приговаривается к аресту. Своей волей и законом, коий я представляю в этом городе, я запрещаю молодому Монтекки покидать пределы его дома в течение месяца. В случае ослушания его ждёт смерть. Я всё сказал.

Ромео повернул ко мне свою окровавленную физиономию и прошипел, только что ядом не брызгая:

- Наш разговор не закончен, проклятый Капулетти. Даже отъезд в Мантую тебя не спасёт, ходи и оглядывайся!

Я тоже решил не оставаться в долгу, честное слово, надоело в миротворца играть:

- Удачного пребывания дома, синьор. Обязательно попрошу слуг передать вам, как хороша была Джульетта в день венчания.

Ромео сдавленно зарычал, но покосился на мрачного, словно грозовая туча герцога и не кинулся, сдержался. Эх, такая провокация провалилась! Ладно, как говорится, ещё не вечер. Покидать Верону я, само собой не буду. Сейчас схоронюсь у брата Лоренцо, а в сумерках наведаюсь к Юле, успокою её да заодно узнаю, как дела у Александра, а то что-то он совсем плох, задние лапы вообще плетью повисли и холодные. Не помер бы невзначай, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не накаркать.

***

Юля

Вот объясните мне, как такое может быть: оставляешь двух взрослых и разумных (как мне казалось) мужчин, получив от них заверение, что домой они доберутся без приключений, а получаешь в итоге одного из них да и то полудохлого?!

- Что сложного было в том, чтобы добраться домой без приключений?! – я шмякнула ладонью по полу, едва не попав по миске с водой. – Вот где теперь Яр?! А если с ним что-нибудь случится?!

- Ну, распните меня на кресте, - огрызнулся Александр, тщетно пытаясь взмахнуть хвостом. – Не доглядел за вашим ненаглядным.

Я медленно выдохнула через плотно стиснутые зубы, закрыла глаза, мысленно начала считать до десяти, но закончить счёт не успела, Опалов взвыл над ухом сиреной:

- Я не понял, мне будут помощь оказывать или нет?! Я, между прочим, если это кому-нибудь интересно, лап не чувствую!

Ой, точно. Я прикусила губу, даже покраснела от смущения, погладила Александра по голове, даже за ушком его почесала ласково.

- Прости, прости, пожалуйста. Я сейчас…

- Да ты продолжай, продолжай, не отвлекайся, - промурлыкал Опалов, жмуря глаза и то выпуская, то втягивая коготки, - может, мне ещё на спинку лечь, ты бы мне ещё и брюшко почесала?

Нет, наглость у некоторых просто фантастическая, Александр даже в тяжёлом состоянии гусарствует!

- Опалов, не наглей, - я слегка (помня о том, что моему коллеге по театральной сцене и так досталось) шлёпнула кота по боку. – Я, к твоему сведению, дама замужняя!

- Ты не поверишь, я в курсе, - фыркнул Александр, нервно дёрнув ушами, - даже на вашем венчании присутствовал. Скучища смертная, я минут пять позевал, а потом ушёл, чтобы на всю церковь не захрапеть.

Скучно ему на венчании, скажите, пожалуйста! А я тогда так счастлива была, обо всём на свете забыла. Я улыбнулась и тут же помрачнела, вспомнив, что Яра приговорили к изгнанию из Вероны. Вот где он теперь, а? Что с ним? И Александра на его поиски не отправишь, куда он полупарализованный денется?!

- Лучше бы ты потом вовремя ушёл, - в сердцах буркнула я, чувствуя, что ещё немного и расплачусь от тревоги и обиды. – Из-за тебя Яра из города выгнали.

Опалов от моих слов раздулся и даже хвостом слабо махнул:

- Из-за меня?! Да я ему жизнь спас, если бы не я, твоего красавчика бы тонким слоем по всем поверхностям размазали!

Да уж, какие бы испытания не выпали нашему театральному Казанове, а его самомнение остаётся незыблемым, словно самое прочное железное дерево. Я отвернулась, не желая продолжать глупый спор и ломая голову над тем, как мне связаться с Яром. Хорошо, если он сегодня вечером придёт ко мне, а если нет? А если его под конвоем из города выдворят и до самой Мантуи сопровождать будут, что тогда?! А если Ромео и его дружки Яра подкараулят в какой-нибудь тёмной подворотне и зарежут? А если он уже покинул город? Я застонала, сжимая голову, пытаясь силой унять разбушевавшуюся не на шутку тревогу и подстёгнутое ею воображение. К счастью для меня, а то бы точно истерить начала, в комнату заглянула кормилица. Огляделась по сторонам и шмыгнула внутрь, ещё и коридор осмотрела прежде, чем дверь закрыть, конспираторша! Что это с ней? Не иначе, задумала что-то.

- Синьора Джульетта, есть у меня известие о дорогом вашем сердцу синьоре.

Очень хочется надеяться, что она сейчас не о Ромео говорит.

- Ходила я… в город, на прогулку, - кормилица как-то странно хихикнула и оправила юбку, - а после, памятуя о вашем, голубка, сердечном интересе, зашла в церковь. Я подумала, что брат Лоренцо, добрейшая душа, наверняка не отказал несчастному изгнаннику в приюте.

Если кормилица не перестанет делать такие паузы между словами и так жеманничать, меня просто разорвёт от нетерпения.

- И?! Ты видела его, говорила с ним?

Кормилица принялась подолом обмахивать лицо и жаловаться на духоту, усталость, старые больные ноги, которым никто не даёт ни минутки покоя. Нет, она точно издевается! И ведь знает, что я буду её умолять продолжать, ведь нет хуже пытки, чем пытка неизвестностью!

- Кормилица, милая, - я схватила Марию за руки, усадила прямо на кровать, - скажи: ты видела его? Видела… - я чуть не назвала Ярополка, но вовремя исправилась, - Тибальта? Как он? Жив, не ранен?

Кормилица с ласковой улыбкой погладила меня по голове.

- Видела, голубка моя. Жив ваш красавец и здоровью его ничего не угрожает, только уж очень об вас печалится. Погодите-ка, он же вам письмо передал. Где же оно? Куда я его убрала? Уж не потеряла ли, оборони Дева Мария?

Я чуть в голос не взвыла, пока кормилица с хитрой улыбкой опытного провокатора хлопала себя по бокам и даже груди в поисках письма. Да разве можно так издеваться?!

- Кормилица!

- А матушка-то ваша где? – словно не слыша меня, спросила Мария.

Понятия не имею, но очень надеюсь, что как можно дальше от моей комнаты. Как показывает практика, появление синьоры Капулетти не сулит мне ничего хорошего. Конечно, вряд ли синьора с самого рождения была такой ледяной статуей, скорее всего, боль, обида, равнодушие окружающих и полное отсутствие такого простого, но жизненно необходимого человеческого тепла постепенно превратили милую и доверчивую девочку в бездушную деревяшку, но факт остаётся фактом. Синьора Капулетти – ледяная статуя, общаться с которой у меня нет ни малейшего желания.

- Кормилица, - я взяла Марию за руку, требовательно заглянула в глаза, - где письмо от… - я кашлянула, опять чуть не проговорившись, - Тибальта?

Кормилица расплылась в широкой добродушной улыбке и протянула мне тщательно сложенный несколько раз листок: