Артефактор Пушкин - Сергей Александрович Богдашов

его бизнес-план не преуспел. Непонятно, на что он надеялся, но спустя полтора года его кредиторы устали ждать, и предъявили векселя к оплате. Теперь дети продаются, а Мариинка взялась провести аукцион, чтобы оставить часть детишек у себя.

Вроде бы дичь какая-то, а по нынешним временам довольно нередкое явление. Так что Мариинка — это далеко не самый плохой выход для детишек.

Мне невольно вспомнилось Грибоедовское, из пока что не написанного:

Или вон тот ещё, который для затей,

На крепостной балет согнал на многих фурах

От матерей, отцов отторженных детей⁈

Сам погружён умом в зефирах и амурах,

Заставил всю Москву дивиться их красе!

Но должников не согласил к отсрочке: — Амуры и зефиры все

Распроданы поодиночке.*

* А судьи кто? Монолог Чацкого.

Хех, очень похоже на то, что Мариинка решила выкупить себе часть бывшей труппы крепостного театра, которая так и не закончила там обучение. Но обставлено всё довольно хитро — вроде того, что платить будут благотворители, а сливки снимать — дирекция театра. Им бесплатно прирост в труппу идёт.

Я поехал посмотреть, чисто ради любопытства. Сильно опоздал к началу. И офигел…

Первое, что я успел заметить, так это то, как только что трёх девочек — балалаечниц продали за тридцать восемь рублей.

— Эй, любезный, а тут можно в личное пользование кого-то выкупать? — мановением пальца подозвал я к себе некоего распорядителя этого карнавала, отчего мужика слегка скривило.

Похоже, он, приодевшись в форменную ливрею театрального работника, посчитал себя частью богемы, а тут — на тебе. Его одним обращением спустили с небес на землю. И нет — я вовсе не сторонник дворянской спеси. Поймал его за рукав, и даже воротник ему поправил.

— Ну? Я же тебе вопрос задал.

— У нас благотворительный вечер, — проблеял он в ответ.

— Зашибись. Дальше что?

— Нет, если желаете, то себе можете выкупить, но это крайне неприлично будет выглядеть, — промямлил он, — Их выкупают, чтобы театру оставить. Себе таких вряд ли кто возьмёт.

— С чего бы? — словно невзначай тряхнул я его за плечо.

— Так девки-то все наверняка порченные! Сами должны понимать, чему французы их обучали.

Мда-а… И тут французы. Что им у себя во Франции не живётся?

Чисто из принципа, чтобы не печалиться о напрасном визите, я поучаствовал в выкупе очередного лота, дав за четверых юных певичек сто рублей, но мою ставку перебили, и я, махнув рукой, засобирался домой.

— Ваше Сиятельство! Александр Сергеевич, — услышал я смутно знакомый голос.

Оглянулся. Статский советник Александр Иванович Блок, управляющий канцелярией Её Величества. Знакомы мы с ним лишь шапочно, но мои визиты к матери Императора, а самое главное — та скорость, с которой мне их разрешали, не могли остаться им не замечены.

— Александр Иванович, — учтиво откликнулся я, останавливаясь.

— Не уделите мне немного времени? Я видел, как вы пытались поучаствовать в аукционе, но вас перебили. Ничего страшного, не расстраивайтесь. Пойдёмте лучше до буфета прогуляемся и шампанского выпьем. Угощаю.

— Есть какой-то повод? — поинтересовался я чисто из вежливости.

Идти мне никуда не хотелось, но и поближе познакомиться с довольно важной придворной фигурой лишним не будет.

— Позавчера Действительного дали, и я место службы сменил, — довольно улыбаясь, известил меня Блок о своём движении по карьерной лестнице.

— То есть, я теперь вас не вдруг и увижу? И куда же вас направили?

— Ныне стал Управляющим Придворной конторой Великого князя Николая Павловича, — сумел удивить меня Александр Иванович.

Упс-с-с… А вот это уже серьёзно. Очень серьёзно.

— А и пойдёмте отметим. Повод и в самом деле просто замечательный, — быстро нашёлся я.

Уже Действительный статский советник моё согласие встретил с воодушевлением и мы спустились в буфет, большой зал которого был малолюден по причине недавно начавшегося аукциона.

А я, со своим багажом послезнания, пытался понять, насколько глубокую и многоходовую интригу я сейчас наблюдаю.

Что такое Управляющий канцелярией, или, в данном случае Придворной конторой?

Для начала — это одно из самых доверенных лиц своего шефа. За примером далеко ходить не надо. Именно такую должность сейчас при Александре Первом занимает Аракчеев.

А тут, Её Величество отпускает своего управляющего к своему сыну. Это выглядит разумно и очень заботливо, с одной стороны, а с другой… Как по мне, так очень похоже на ненавязчивый родительский контроль, и всё бы ничего, но до коронации Николая Первого осталось восемь лет. И кем тогда станет мой собеседник? Крайне важным по значимости лицом, если говорить об этом на примере нынешнего графа Аракчеева.

В буфете мы, под лёгкие закуски, быстро расправились с первой бутылкой шампанского, и браво перешли ко второй. Пока говорил в основном Александр Иванович. Удивительный человек — он уже полчаса меня просвещает, а я не узнал ни единой новости из тех, о которых не писали бы газеты.

Когда поток его красноречия начал выдыхаться, а я, парень, которого он почти что в два раза старше, по его мнению дошёл до кондиции, ситуация изменилась. Теперь он начал задавать мне вопросы, претендуя на ответную откровенность.

Надо же, как заразителен пример Аракчеева, который «знает всё». Теперь и этот решил пойти по апробированному пути.

— Александр Сергеевич, в кулуарах с восторгом рассказывают про ваши небывалые изобретения в деле создания перлов. Как вам это удаётся? — спросил он, «чисто по-дружески».

— Скажу честно, я сам над этим не раз задумывался, и как мне кажется, нашёл ответ, — постарался я сохранить самое серьёзное выражение лица, так как давно дожидался этого перехода.

— И каков же он, по вашему мнению?

— Я не раз пытался понять, что же меня отличает от государственных Формирователей перлов, и пока что нашёл всего лишь два серьёзных отличия: во-первых, Царскосельский лицей заложил в меня замечательную базу знаний, а во-вторых — я самоучка, что, как ни странно, сыграло положительную роль, так как имею незашоренный взгляд. Я просто не знаю, что можно, а что нельзя, оттого много экспериментирую. Ну, и кой-какие Родовые знания мне перепали, чего уж там скрывать. Было, на чём поучиться.

— Неужто кто-то из предков у вас в Формирователях был?

— Был или не был, достоверно не скажу, но вот от Арапа Петра Великого мне знаний изрядно перепало. Хороший труд он после себя оставил. Воистину — памятник нерукотворный.

— А поделиться с