Тертый калач ищет ромовую бабу - Маргарита Южина

– Да и потом… – кивнула Аня. – Деньги же все равно за квартиру Павла Петровича, правда?

– Конечно!

– Я о другом… – Лиманова не знала, как сказать, но потом вдруг выпалила: – Он же… он все пропьет и не сможет вернуться!

Лицо Веры Матвеевны на миг затуманилось, но тут же снова разгладилось:

– Я ему верю. И ведь ты тоже. Иначе бы ты не пришла. Не бойся, девочка, все будет хорошо, – успокоила женщина и вздохнула. – Да только скорее бы уже приехали. А то все разбрелись. Я здесь квартиру сторожу, вещи собираю. Паша занимается переездом в деревню. Людочка тоже все глаза проглядела – Валентина ждет, а мужички наши у немцев уму-разуму учатся. Но ничего, это все ненадолго…

Аня уходила от Веры Матвеевны с совершенно легким сердцем. Будто камень с души упал. Она уже спустилась на два пролета вниз, как Лешкина дверь снова отворилась и Вера Матвеевна закричала:

– Танечка!!! Тьфу ты, Аня!!

Аня стрелой взлетела обратно.

– Ты уж прости старуху, – извинилась совсем не старая еще женщина. – Самое главное забыла. Леша просил передать.

И она передала Ане небольшой плотный конверт.

Лиманова не вскрывала конверт до самого дома, и только когда разделась, уселась на диван, с трепетом отрезала ножницами узкий край.

Там была новенькая сберегательная книжка на ее имя со вкладом в пятьсот тысяч рублей. И записка: «Свои долги я плачу сам».

Настроение мгновенно упало, как будто корова языком слизала. А например: «Любимая Анечка, жить без тебя не могу, прости меня, дурака такого», он написать не мог?

И все же теперь ей было намного легче. А что? Ее мужчина занят серьезным делом, стажируется, можно сказать, в Германии. Правда, этот мужчина еще не знал, что она его к себе приписала. Но так было гораздо легче ждать. И на работе теперь она сидела с совершенно иными глазами.

– Анечка, на вас приятно смотреть, – сыпала комплименты Лидия. – Вы просто как Афродита из пены! Вся такая возрожденная!

– Между прочим, Николай Степанович уже приехал, можете не стараться так, она все равно его больше не замещает, – беззлобно фыркала со своего места Наташа. – А вот я, например, никакая не Афродита! Я – Венера, богиня любви! Потому что у меня молодой человек появился. Та-а-акой краса-а-авец! Скоро познакомлю.

– Ух ты, господи, – шумно вздыхал Мишка. – Хорошо, что про богиню любви сказала, а то я уж подумал, что ты Венера, потому что без рук. Вчера тебе дал перепечатать новый план, и где он?

В таких беззлобных перепалках и проходили рабочие дни. Николай Степанович уже давно вернулся. Аня теперь особой нагрузки не ощущала и была легка, свободна и счастлива. В конце концов, ожидание счастья – это тоже счастье. И еще неизвестно, что лучше. Папахин как-то растерял свой лоск, а может, к его вытравленной челке и темным маслянистым глазам уже все пригляделись, привыкли, и не казался он таким недоступно-прекрасным. Правда, однажды, на обеде, когда Аня вопреки обыкновению сидела за столиком не с Лидией и Наташей, а одна, потому что говорила по телефону и те пообедали раньше, к ней подсел Родион и выставил на столик свои тарелки. Есть он между тем не торопился. Поковырявшись вилкой в остывшем уже шницеле, Папахин вдруг спросил:

– Анна Вадимовна… Аня, ты помнишь нашу прогулку по лесу? Ты еще тогда про уродов всяких говорила… Я вот все время вспоминаю, всю голову себе сломал: а что, женщинам правда все равно, как ты выглядишь?

Аня удивленно на него взглянула, потом помолчала приличия ради и обстоятельно, как на докладе, завела:

– Понимаешь, Родион… Внешний вид мужчины играет огромную роль. Однако до той поры, пока он не откроет рот. И опять же… А что ты ко мне прицепился? Сходи на прием к сексопатологу, если у тебя проблемы какие. Откуда я знаю?

– Но ты смогла бы полюбить человека… скажем так, красивого, хорошо одетого, умного, смышленого, находчивого, который учился в школе хорошо… который чего-то добился, смогла бы?

Аня кивнула:

– Конечно!

– Так почему не любишь?! – почти выкрикнул он. – Я тут каждый день в парикмахерскую ношусь, маникюры делаю, на костюмы трачусь! А ты!..

– Приятного аппетита, Родик, – мило улыбнулась ему Аня и вышла из-за стола.

Ну сколько раз можно человеку объяснять, что не в маникюре счастье. Хотя для женщин маникюр – штрих просто необходимый! Но ведь на то они и женщины…

В один из вечеров раздался звонок в дверь, и Аня напружинилась. Никто, кроме Изобарова, к ней прийти не мог. Потому что для нее уже почти месяц никого не существует, кроме Изобарова!

Оказалось, на свете еще благополучно здравствует Ирка Дронова.

– Привет, Анюта! – быстро прошлепала та в комнату и брякнулась на диван, широко раскинув на спинку руки. – А я ведь пришла…

– …За деньгами? – спросила Аня.

– А как ты догадалась? – чуть не подскочила от удивления гостья.

– Ха, вот уж загадка! Да ты ко мне больше ни за чем и не приходишь.

– А вот и нет, – замялась Ирка. – А вот и пришла… за другим. Не за деньгами. Но если, конечно, сама предложишь, не откажусь.

Аня предлагать не стала. На улице в разгаре июнь, первый летний месяц, нетрудно угадать, на что потребуются Ирке очередные тысячи. Дронова тоже маялась. она же и в самом деле пришла за деньгами, а теперь вот сидела и думала, о чем бы таком с Лимановой поговорить, чтобы и поболтать было интересно и чтоб та потом в деньгах не отказала.

– Ань, я ведь чего пришла… – вдруг вспомнила она. – А правда говорят, что нашего Изобарова в наркологическую клинику упрятали от пьянки лечить?

– Что-о? Изобарова? – вытянулось лицо у Ани. – Да ты… ты вообще хоть когда-нибудь думаешь, что ты говоришь? Лешку Изобарова от пьянки?! Да он… Он в Германии сейчас, чтоб ты знала! На повышении квалификации!

– Анька, ну чего городишь-то? Какая у него к черту квалификация – водку хлестать? – криво усмехнулась Ирка. – Он же…

– Да что ты про него знаешь?! – не давала вставить слова Аня. – Ты его когда видела? Кто тебе такую лапшу на уши навесил? А вообще, у тебя уши здоровенные, на них белье сушить можно! Ну надо же – Лешку и в наркологию!

Аня от возмущения забегала по комнате, периодически останавливаясь возле Ирки. Всякий раз Дронова не на шутку опасалась, что оскорбленная хозяйка заедет в физиономию.

– Ну чего ты кричишь? Я же просто спросила… – уже шла на попятный Ирка. – Потому что я же знаю: его Игорь хотел в авиакомпанию устроить. А Изобаров не удержался, напился и понес всю компанию по кочкам, потом его уволили… Поэтому и спросила.

– А нечего всякую ерунду спрашивать! – рычала на нее Аня. – И в компании он правильно сделал! Я бы тоже напилась! И вообще! Он сейчас открывает свое дело, будет коттеджи строить, понятно?! Там такой материал появился, новый, – захлебывалась Аня, ей никто об этом не говорил, но она уже сама все додумала. – Такой материал – жутко дешевый. Дома получаются легкие, теплые и совсем недорогие, вот! Из него и будут строить. А им надо узнать технологию. Поэтому его и пригласили в Германию!