Семейка (СИ) - Ульяна Каршева

том уровне, какой был предусмотрен ею. А что будет, если ты продолжишь читать заклинание с того места, на котором остановилась?

И откинулся на спинку дивана, скептически глядя вперёд.

— Ты имеешь в виду — что будет с задумкой бабули? — уточнила Алька.

— Ага.

— Но ведь она уже добилась своего! Даже по тому, как она ворковала с этой Валерией, ясно, что бабуля хотела её оставить в доме!

Алик вздохнул, с мечтательно-хулиганской улыбкой продолжая пялиться в стену.

Пожав плечами, Алька тоже устроилась на диване посвободнее, не только прислонившись к брату, но и взяв его за руку. Подумав немного, спросила:

— Ты думаешь, моя метель закончится завтра? — И ахнула. — Ты не хочешь возвращаться домой?!

— Нашей бабули Инги всё равно не будет ещё с неделю, — сказал он. — А мы получим больше, чем получили бы, оставаясь здесь только до завтра-послезавтра. Учёбу я имею в виду. Алька, давай попробуем!

— А когда? — нерешительно спросила она, ещё не совсем вникнув в его идею, но почему-то первым делом подумав о самом Игоре — и не о его уроках.

— Ну, смотри. Сначала я иду к Игорю на час. Это до девяти. Потом — ты на час. В десять он уходит в свой домик рядом с домом бабули. А мы бежим в эту метель — и! — Алик ухмыльнулся. — Посмотреть бы на лицо бабули, когда она увидит, что начнётся за окном!

— А если не начнётся? — поддразнила Алька, сама смеясь.

— Вот и проверим, — ещё больше оживился Алик. — Ведь нам, по сути, всё равно, что произойдёт. Экспериментировать — так экспериментировать! Да и, честно говоря, Алька, нам бы надо побольше узнать о магии. А в городе все скрывают. Понимаю — почему. Но мы-то должны знать! А ещё… Аль, экспериментировать — так экспериментировать! А давай попробуем прочитать заклинание вдвоём? Ты объяснишь, как это делается, а потом мы ка-ак…

— Э! Э! Ты не слишком увлёкся? — даже испугалась она и внезапно сощурила на него глаза. — Так-так… Ты не из-за этой Валерии так увлёкся? Ведь, случись что с метелью, она тоже останется здесь надолго!

— И что? — не смутился Алик. — На войне, как говорится, все средства хороши! А у бабули Ангелики разве не война с этой, как ты говоришь, риелторшей? Невидимая! Как их ещё называют? Шпионские-то?

— Хорош зубы заговаривать! — хмыкнула Алька. — Да и время. Шагай к Игорю! И пока ничего не говори ему про книги, понял?

Брат встал с дивана и, загадочно ухмыляясь, уточнил:

— Это ещё почему? Потому что тебе-то он легко нужные книги отдаст?

— Это ты сейчас на что намекаешь?! — изумилась Алька.

— Я?! Намекаю?! Алька, да ты посмотри на него — глазами! Когда он рядом с тобой — он же в столб превращается, лишь бы тебя не спугнуть! Хочешь сказать — не замечаешь?!

Она снисходительно скривилась в усмешке.

— Это ты мне сейчас зубы опять заговариваешь, чтобы я утешилась из-за Семёна?

Брат посмотрел на неё, покрутил пальцем у виска.

— Да я уже забыл про твоего Семёна!

— Бывшего моего!

— Ну, бывшего. Если ты, Аль, ещё не поняла, сама присмотрись к Игорю!

Брат вышел за дверь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Алька посмотрела ему вслед и вздохнула. Мысли с выдумки брата про Игоря логично перетекли на другое. В комнате сидеть не хочется, но и выходить… как-то зябко. И не из-за метели, из-за которой в комнате заметно похолодало. Алька подошла к батарее, которая здесь не была похожа на обычные городские — ребристые, а состояла из толстой трубы. Осторожно (а вдруг горячая?) дотронулась, а потом и вовсе положила ладонь на гладкую поверхность. Тепло. Нормально.

Выходить не хочется, потому что из-за того коридора остался иррациональный страх перед беловолосой девушкой. Пусть Алик и нечаянно и обнаружил свои чувства к ней — пока что любопытство, но…

Над братом Алька не любила посмеиваться в таких вопросах. Он однажды тоже вляпался — и так крепко, что потом долго не мог отойти от своей истории… Ей-то повезло, что брат в последнее время всегда старался быть рядом. А он пришёл раз поздно вечером — сам каменный, как будто его ударили так, что он до сих пор в себя прийти не может. Вошёл в их, двоих, комнату и свалился на постель. И лежал так, глядя в потолок. Ни дозваться, ничего… Пришлось бежать к бабушке Инге… Алька так и не узнала, что произошло. Поняла лишь, что он поссорился со своей девушкой, с которой дружил ещё с выпускного класса. Поняла потому, что та пропала из их обоих жизни. Хотя раньше часто забегала… А Алик тогда три месяца в себя прийти не мог. Рассорились? Она ли предала?..

Когда брат очнулся от убийственной депрессии, он принялся развивать свой дар предвидения. Не магически, поскольку книг невозможно было достать. Но нашлись книги иного толка — психологические, а ещё больше эзотерические. Денег и на них не было, но Алик упорно ходил по книжным магазинам — всякий раз в разные, благо в городе их много. И в каждом понемногу читал нужные книги, пока не получал необходимые сведения. И тогда начинал искать другие… И сумел хоть немного усилить предвидение, пусть не пророчество.

Не оттого ли он постоянно в последние дни ходил за Алькой, когда та даже бегала на свидания с Семёном? Боялся, что она останется в одиночестве, узнав, что Семён не для неё? Боялся, что и она переживёт страшные минуты? Как он когда-то…

Она подошла к окну.

Университет всё-таки хочется закончить. Не напрасно же они готовились к поступлению. Чьи-то места заняли… Но Алик тоже прав. То, что они получили уже сейчас от Игоря, — это огромно!

Для Альки, конечно, стало разочарованием, что она не обладает способностями брата к прорицанию, что карты таро ей ничего не показывают — разве нечто смутное пару раз шевельнулось в пространстве над раскладом. Но Ангелика Феодоровна, проверив её, улыбнулась ей подбадривающе и сказала:

— Деточка, да это же даже очень хорошо, что у вас способности разные! Вы намного сильнее будете в этой жизни — вдвоём!

И принялась учить тому же, что и Игорь — основным магическим приёмам, которые могут пригодиться в быту и в защите. То, о чём рассказал Ангелике Феодоровне домоправитель об учёбе с девушкой, она не стала трогать. Заклинатель должен учиться у настоящего учителя.

Услышав мельком про настоящего учителя, Алька удивилась:

— Разве Игорь — учитель по магии?

— Был им, — с небольшой печалью отозвалась бабуля в конце занятия. Кажется, она заметила,