Пока Земля спит - Алексей Евтушенко

Ещё один длинный прыжок-полёт, и мы достигаем подножия холма. Здесь, в ложбине, течёт самый настоящий ручей.

– Всем тихо, – поднимаю руку и стою, прислушиваясь. Кажется, погони нет. Пока. Отдалённые звуки продолжающегося наверху, в резиденции, боя и только. Чёрт, опять я забываю, что у нас есть робот. А у робота сенсоры.

– Карба.

– Я.

– За нами сейчас гонятся?

– Нет.

– Калитка закрылась, когда мы выскочили за стену?

– Да. Автоматически.

Отлично. Есть надежда, что нашего исчезновения никто не заметил. Потому что того, кто заметил, я застрелил. Это был мой второй убитый за сегодняшний день и всю жизнь.

– Нам бы спрятаться где-то, – смотрю я на Эйшу.

Она отвечает мне взглядом, в котором читается гнев:

– Прячутся трусы. Там, – она показывает кивком головы назад, – остались мой отец и дядя. И прадедушка.

– И что ты предлагаешь? – спрашиваю я. – Вернуться и храбро погибнуть? Боюсь, твои папа, дядя и прадедушка не одобрят подобного решения с моей стороны.

– Но…

– Эйша, послушай меня, – стараюсь говорить спокойно, твёрдо и убедительно. – Я всё понимаю. Ты хочешь помочь своим. Но нужно смотреть правде в глаза. Мы с двумя ручными плазмотронами и одним, пусть даже и обладающим боевыми функциями, роботом ничем сейчас клану Ружебо не поможем. А вот если ты попадешь в плен или, не дай Вездесущий, погибнешь, то это и впрямь будет для клана невосполнимой потерей. Подумай сама, и всё поймёшь. Знаешь, что нам сейчас по-настоящему необходимо?

– Что? – спрашивает она, и гнев в её прекрасных глазах сменяется нерешительностью. Ага, значит, я выбрал правильный тон. Продолжим.

– Спасти твою свободу, а, возможно, и жизнь, затем прийти в себя и спокойно всё обдумать. Не знаешь часом подходящего для этого местечка?

– Знаю, – после короткого размышления говорит Эйша. – Так и быть, пошли. Может быть, ты и прав.

Господи, благослови её благоразумие! Интересно, она сама такая уродилась или сказывается воспитание?

Мы двинулись вверх по ручью.

Теперь впереди шла Эйша. За ней, держа наготове ручной плазмотрон, следовал я, а замыкал движение Карба. Тоже с плазмотроном в манипуляторе. Может, обратно ему свой отдать? Нет, боевые функции боевыми функциями, но когда оружие у нас двоих, надёжнее. Или хотя бы спокойнее. Мне. Пока на нас не напали, всё было в порядке. Но после всего, что произошло сегодня, без плазмотрона я буду чувствовать себя, как без мобильного телефона, выходя из дома в родном городе, на родной Земле. Ущербным и чуть ли не голым.

Ручей был неглубок, с мелкогалечным дном, и пусть ноги промокли насквозь, идти было относительно удобно. Хотя бы потому, что по берегам густели такие заросли – глядеть страшно, не то что продираться сквозь них. А тут – знай отводи случайные ветви в сторону да наклоняй вовремя голову. Опять же, если что, собаки на текучей воде след потеряют. Хотя откуда здесь собаки? Ну, может, не собаки, а какие-нибудь аналогичные домашние и служебные животные. Или те же специальные поисковые роботы, оснащённые сверхчувствительными сенсорами. Понятия не имею, есть ли здесь такие, но предположить можно.

По моим расчетам, мы прошлёпали по воде что-то около километра, когда я решился спросить:

– Эйша, кто это был? Кто на нас напал?

– У клана Ружебо много врагов, – она обернулась на ходу, откидывая волосы со лба, и моё сердце снова пропустило удар. – Но давай обсудим это потом. Вместе со всем остальным.

Разумно. Кажется, она немного успокоилась, и это хорошо.

– Что это за место, куда мы идём? – теперь, когда горячка боя отступила, меня начало ощутимо потряхивать и потянуло на болтовню. – Оно достаточно безопасно? Нас там не найдут?

– О нём, кроме меня, никто не знает, – коротко ответила она и замолчала, видимо, считая, что сказала достаточно. Или же предоставляя мне возможность ощутить всю глупость задаваемых вопросов. Мудро. Ещё один плюс к тем, что уже меня в ней бесконечно восхищают… Ох, что ж так колбасит-то, а? Оказывается, людей убивать – это вам не лобио кушать. Совершенно не помню, откуда у меня это лобио в башке засело. Почему именно лобио, а не гречневая каша, например? Впрочем, и хрен с ним. Сейчас бы выпить, вот что. Выпить бы сейчас. Это да. Коньячку. Грамм пятьдесят. А лучше сто. И закурить.

Я машинально похлопал себя по груди и немедленно обнаружил в нагрудном кармане распечатанную пачку сигарет, о которой совершенно забыл.

Так, уже легче. А вдруг и… Чем чёрт не шутит, пока бог спит. Спросить – язык не отвалится.

– Карба, – обернулся я к роботу. – Скажи мне, пожалуйста, мой железный друг, нет ли у тебя в заначке пары глотков спиртного для измученного стрессом человека? Чисто случайно.

– Есть, – невозмутимо ответил робот.

Вот так вот. Что значит догадаться вовремя задать правильный вопрос.

– Постой, Эйша, – попросил я. – Две минуты. Что-то меня всего трясёт, надо хлебнуть для успокоения нервов. Погони за нами вроде бы нет, и две минуты роли не играют.

– Хорошо.

Мы выбрались на берег, где нам очень кстати подвернулось упавшее дерево.

– В ногах правды нет, – сообщил я Эйше и уселся на поваленный ствол. – Так у нас говорят. Присаживайся. Хотя при такой силе тяжести, как здесь, данная пословица малоактуальна. Стой хоть сутки напролёт, всё равно не устанешь.

– В ногах правды нет, – повторила Эйша и села рядом. – Красиво. Но устать, если долго стоять, можно запросто и здесь. Ты просто не знаешь этого пока.

– Тем более, – согласился я и посмотрел на робота. – Ну что, Карба, стоишь, как засватанный? Доставай спиртное.

Карба чем-то щёлкнул в районе левого бедра и протянул мне плоскую флягу. Воистину, это не слуга, а кладезь полезных сюрпризов. Сначала оружие, теперь выпивка. Интересно, сколько у него внутри ещё припрятано всякого разного? Надо будет провести потом небольшую инвентаризацию. Так, для порядка. Чтобы не спрашивать, а сразу приказ соответствующий отдавать.

Я не большой знаток спиртных напитков, но, как мне показалось, во флягу было налито что-то вроде хорошего крепкого рома. Грамм четыреста, не меньше.

Приложился, выдохнул, втянул носом воздух.

Ф-фух, уже легче.

– Будешь? – протянул флягу Эйше.

– Давай.

– Смотри, крепко.

– Напугал…

Даже не поморщилась. Лихо. Вот что значит дочь, племянница и правнучка настоящих разбойников. Ещё глотнуть, что ли? Нет, пока хватит. Рано расслабляться.

Я достал сигарету и обнаружил, что зажигалки-то у меня и нет. Слишком поспешным было бегство – забыл прихватить.

– Карба, у тебя есть какой-нибудь огонь?

– Есть.

– Тогда дай прикурить.

Он протянул манипулятор, на конце указательного пальца с лёгким шипением заплясал огонёк.

– Спасибо, Карба. Ты просто незаменим.

– Пожалуйста.

– Что это? – спросила Эйша. – Что ты делаешь?

Я коротко рассказал ей про сигареты и табак.

– Значит, ты наркоман? – осведомилась она, и сочувственных ноток в её голосе я не уловил.

А ведь она права, возразить нечего. Никотин – это наркотик. Следовательно, курящий человек – наркоман. Можно сколько угодно говорить о том, что наркотик этот лёгкий, что сознание он не меняет и прочее бла-бла-бла, однако факт остаётся фактом: попробуйте, если вы курите, бросить и сразу всё осознаете.

– Есть маленько, – криво ухмыльнулся я. – Но это не страшно. И вообще табакокурение у нас, на Земле, не считается наркоманией. К тому же у меня масса положительных качеств. В противовес, так сказать.

– Каких, например?

– Ну… я добрый. И смелый. Временами. Надёжный товарищ, на которого можно во всём положиться. Это так, первое, что приходит в голову.

– А главное – хвастливый, – усмехнулась Эйша. – Как и большинство мужчин, кстати. И почему это, интересно?

– Что именно?

– Почему вы, мужчины, так любите хвастаться?

– Как же иначе? – удивился я. – Нам ведь нужно, чтобы вы, женщины, обратили на нас внимание. Хвастовство – самый простой и быстрый способ этого добиться. Но вообще-то не все мужчины любят хвастаться. Просто… впрочем, это долгий разговор, а нам нужно идти, – я в три затяжки докурил сигарету, загасил её о ствол дерева, сунул окурок в пачку (брошенный окурок – отличная метка для умелого преследователя) и поднялся. – Далеко нам ещё?

– Не очень.

Оказалось и впрямь не очень – прошёл час с минутами, когда по-прежнему шедшая впереди Эйша остановилась и сообщила:

– Это здесь.

Я огляделся, не понимая, что именно она имеет в виду. Ручей давно свернул в сторону, последние пару километров мы шли посуху и теперь находились на длинном, пологом, сплошь заросшем лесом склоне холма.

Склон на первый взгляд как склон, ничего особенного… Стоп. А это что за камни? Мох на них сплошняком, кустами мелкими обросли со всех сторон, деревца даже вон кое-где корни в трещинах пустили. Но, ежели приглядеться, видно, что это не простые валуны или обломки скал, не сами по себе они тут валяются. Такое впечатление, что были они когда-то неким сооружением, которое или само, под тяжестью прожитых лет, развалилось и утратило своё функциональное, конструктивное, а возможно, и эстетическое значение или же было специально порушено людьми.