АтакА & Исключительная - Anne Dar

дверь моей комнаты постучали, и порог переступила та, о ком я думала.

– Как-то слишком тепло, – заметила я.

– Кайя сегодня ночью кашляла, – с этими словами она подошла к моей кровати и села на её край, сбоку от меня. – Уличный термометр уже показывает минус пятнадцать. Ночью температура ещё упадёт. Пусть она хотя бы этой ночью погреется.

– Погреется… – хмыкнула я. – В прошлой жизни, существовавшей ещё прошлой зимой, никто бы не позволил спать своему ребёнку в такой низкой комнатной температуре – обогреватели бездумно работали на полную мощность.

– Ну, это было в прошлой жизни, и ребёнок этот не наш, – ухмыльнулась сестра, на что я отреагировала ответной ухмылкой. – Первым пойдёт мыться Маршал. Потом Рагнар. Кажется, Кайя нашла для них халаты и чистую одежду нужного размера. Повезло, что чета Агилера занималась аграрным туризмом и в последний момент поверила новостям о Стали.

– Да уж.

– Не совпадает, – голос моей собеседницы резко стал на тон ниже. – Твой день рождения первого декабря. Ты стрелец.

– Может, они путают что-то…

– Да нет, не путают. Я водолей и Кайя водолей. Все, кого мы похоронили, не были причастны к воздушным знакам зодиака: твоя мать, наш отец, дядя и тётка Кайи, те туристы и работник фермы, которых мы перетащили в братское захоронение – я только что проверила найденные при них документы, никто из них не родился в период воздушных знаков зодиака. Мистер Агилера вообще был стрельцом, как ты. Ты что же… Исключение из правил?

– Ладно, – сдавшись, я тяжело вздыхаю. – Всё указывает на то, что это и вправду может быть… Я могу быть каким-то исключением. Предупреждая твой следующий вопрос: я не знаю, в чём может крыться причина такой исключительности.

Томирис оперлась предплечьями о колени, а я слегка откинулась назад и уперлась ладонями в прохладное покрывало. Мы помолчали с минуту, по истечении которой Томми вдруг сказала:

– Знаешь, мне даже немного жаль, что до всей этой заварушки мы с тобой совсем не общались. Ты оказалась ничего, хороша.

– Ты тоже своя в доску, – непроизвольно ухмыльнулась в ответ я. И вдруг задала вопрос, который не собиралась задавать: – У тебя был парень?

– Нет.

– Почему?

– А у тебя был?

– Понятно, замяли.

– Ты о Рагнаре переживаешь?

– Тоже заметила, как он на тебя смотрит?

– Я, знаешь ли, зоркая. Маршал тоже на тебя не просто так поглядывал за столом. Кстати, они оба и вправду рукастые: Маршал починил дверцу верхнего кухонного шкафчика, а благодаря стараниям Рагнара мой стул больше не скрипит… До Атаки ты была знакома с ними?

– Как и ты: только с Маршалом.

– И давно вы знакомы?

– С детства. Мне было пять, а ему четырнадцать, когда его оставляли присматривать за мной. Подростком он был несносным. Постоянно задирал меня. Зато его боялись все остальные дети и его ровесники, так что благодаря его охране никто не смел обижать меня. Впрочем, мне хватало и того, что меня постоянно цеплял он сам.

– Прикольно, – собеседница ухмыльнулась. – Я его знаю только взрослым мужиком. И, кстати, знаю исключительно с хорошей стороны, – она как будто рекомендацию мне на него выдаёт. – А вот про Рагнара слышу впервые. Тёмная лошадка.

– Знаешь, сегодня забери Кайю на ночь в свою комнату, запрись и будь при оружии.

– Брось, я доверяю Маршалу, как доверяла бы отцу. Он часто бывал у нас, мы друзья. Но, ладно, на эту ночь поступлю так, как ты просишь. Ты сама-то не забудь запереться.

В отличие от Томирис, я совету внимать не собиралась. Стоило ей уйти, как я, вместо того, чтобы подойти к двери и щелкнуть замком, просто сняла с кровати покрывало и, не переодеваясь в привычный спальный комплект одежды, в халате залезла под одеяло и убрала пистолет в полку прикроватной тумбочки. Прошло, может быть, немногим больше получаса после этого, я уже даже начала впадать в лёгкую дрёму, когда дверь моей спальни приоткрылась с едва уловимым скрипом. Я не шевельнулась, только слегка приоткрыла глаза. Он зашёл в комнату и осторожно прикрыл за собой дверь, после чего тихим, однако не таящимся шагом приблизился к кровати. Я перевернулась с бока на спину, таким образом давая понять, что я всё понимаю, не высказываю возмущения, а значит, не против.

Откинув угол одеяла, Маршал снял пояс со своего халата и, аккуратно разместившись надо мной, накрыл нас одеялом. Наши взгляды встретились, он поцеловал меня, и я ответила взаимностью.

Он был настолько аккуратен, как будто боялся или сломать, или спугнуть меня: его большая и очень горячая рука медленно скользила под моим халатом, плавно сжимала и разжимала мою грудь, он неторопливо двигался на мне, и я сама не спеша обвила его торс своими напрягшимися ногами. Всё было настолько нежно и чувственно, что в первый раз я испытала внешний оргазм уже во время предварительных ласк. Но стоило ему достать из кармана своего халата презерватив, надеть его и наконец войти в меня, как я, резко выгнувшись и полностью отдавшись мужской мощи, окончательно оторвалась от реальности и с неописуемым удовольствием растворилась в происходящем.

Глава 24

Стараясь соединять наши тела без лишних звуков, – чтобы своими порывами страсти случайно не привлечь к себе внимание других обитателей дома, – мы всё сделали в одной позе – он был сверху, – и при этом я получила такую порцию кайфа, что, кажется, на мгновенный повтор не согласилась бы, хотя от повтора в будущем, конечно, не отказалась бы.

Сейчас мы лежим почти тихо – только наши сердца всё ещё колотятся и дыхания остаются предательски прерывистыми. Он обнял меня, и я перекатилась на его грудь:

– В детстве ты обижал меня.

– Ну не обижал, а немного задирал…

– Почти доводил до слёз.

– Я вовремя останавливался и потом угощал тебя конфетами.

– Ты на целых десять лет старше меня…

– Ну не на целых, мне сейчас только тридцать четыре.

– Четырнадцатилетний подросток обижал пятилетку.

Он вдруг коснулся моего подбородка своими горячими пальцами и приподнял его вверх, таким образом заставив меня посмотреть ему в глаза:

– Я тебя никогда больше не обижу. Обещаю.

Сказав так, он начал целовать меня в губы, его отросшая борода сразу же приятно защекотала мою кожу, и я ответила на его поцелуй взаимностью, но всё равно отстранилась первой – всё же я не была готова к мгновенному продолжению. Чмокнув его в последний раз, я перекатилась на свою подушку и, тяжело выдохнув, прикрыла глаза, уже не сомневаясь в том, что сегодня я засну быстрее, чем обычно.

– Я был в Оттаве, когда всё началось.

Резко распахнув глаза, я повернула голову в направлении Кроуфорда и попыталась рассмотреть его лицо в темноте: за окном густо падал снег, так что ночь стала чуть светлее. Он продолжил:

– В мегаполисах всё было совсем ху́до. Кайя сказала, что её мать должна