Золотой вепрь - Владислав Русанов

Антоло согласился не раздумывая. Не слишком ли высокого мнения о своих прелестях эта девчонка, еще вчера помогавшая отцу месить тесто, а сейчас ловко управляющаяся с метлой, ведрами и тряпками? Да будь она хоть последняя женщина на свете…

Бывший студент сел и с хрустом потянулся.

– О! Проснулся! – тут же отметила это событие Лейна. Она сидела на краешке топчана и переплетала косу. Пальцы девушки так и мелькали, ловко затягивая светло-русые пряди.

«А вообще-то на мордашку она ничего», – подумал Антоло и как можно приветливее пожелал «невесте» доброго утра.

– Кому доброе, а кому и работать спозаранку…

«Интересно, кем она себя вообразила? Такие, как ты, девочка, созданы, чтобы работать. Это Цветочек может на все наплевать и уйти разведчиком в крестьянскую армию, потом бросить повстанцев и примкнуть к банде наемников, забраться в осажденный город через потайной ход. А ты работала и будешь работать – мыть полы, стирать, готовить еду. Даже если выйдешь замуж за своего сержанта. Это сейчас он кажется тебе пределом желаний, сказочным принцем на белом коне. А дойдет дело до семейной жизни…»

– Что насупился, будто с похмелья? – Лейна перебросила косу через плечо и сунула ноги в башмаки. Оделась она заранее, еще до того, как студент открыл глаза.

– Я не насупился. Я думаю.

– Ах, мы думаем! Скажите пожалуйста, какой умный! То думает, то книжки читает… Ты, часом, не жрец? Или, может быть, знатный господин?

Антоло недовольно повел плечом. Нашла чем попрекать! Голова человеку для того и дана, чтобы думать. И сюда, в Медрен, он пробирался не за тем, чтобы ведра с грязной водой таскать. Хотя… Ведра – это часть его маскировки. Только так, пользуясь положением приехавшего из деревни жениха-простачка, помогающего по мере надобности своей подружке, он может гулять по графскому дворцу и где захочет, и когда захочет. Ну, может, не совсем так – совесть надо иметь и опаску тоже, чтобы в кабинет его светлости не вломиться, – но охрана дворца и приближенные ландграфа мало обращали внимания на прислугу. И зря, кстати, Лейна пытается его уязвить. Кто же ей помогал вчера весь день?

– Опять молчишь? Неразговорчивый ты какой-то… А еще жених! – Девушка обиженно повела плечом. – Или только о том и думаешь, чтобы носом в свою книжку уткнуться? Читака! – Ее брезгливо оттопыренная губка добавила в последнее слово столько презрения, столько пренебрежения к занимающемуся бесполезным, на взгляд простолюдинки, делом, что Антоло не выдержал, вскочил на ноги.

– Ну да! Кто-то же должен читать, раз человек писал! А у вас в Медрене, я гляжу, книги больше под сковородки подкладывают!

В азарте студент даже рукой взмахнул, но наткнулся на непонимающий взгляд, как бы заявляющий: ну, чего расшумелся, было бы ради чего огород городить? – поперхнулся на полузвуке и замолчал. Невольно обернулся посмотреть – на месте ли его находка? Распушенный уголок пергаментных листов, старых, затертых, цвета не слишком крепкого чая, выглядывал из-под сложенной вчетверо тряпки, заменившей парню подушку.

Эту книгу Антоло нашел совершенно случайно вчера. И не в кабинете ландграфа Вильяфа, где разумно было бы предположить ее нахождение, а в оружейной комнате, где они с Лейной терли мокрыми тряпками стойки с доспехами, собирали паутину, повисшую по углам, и отскребали грязь с пола. Увесистый том с оборванным переплетом оказался засунутым под стойку, на которой покоилось четыре старинных двуручных меча – в отличие от простого и безыскусного оружия Мудреца, каждый из них выглядел подлинным произведением кузнечного искусства: один, особо запомнившийся студенту, был увенчан повыше гарды лезвием топорика с шипом-противовесом, а волнистое лезвие второго устрашающе покрывал мрачный, вытравленный на темной стали узор. Не хотелось даже задумываться, какие страшные раны могло оставлять это оружие…

Антоло вызволил книгу, подсунув на ее место деревянный чурбачок. Изначально свой поступок он оправдывал уважением к любой книге, въевшимся в плоть и кровь за долгие годы обучения в университете. А уж тем более к старинной, написанной вручную на пергаментных листах. Одно лишь это свидетельствовало о почтенном возрасте фолианта – пресс для печати книжных листов с готовых матриц изобрели в Сасандре полтора века назад, бумагу делать научились еще веком раньше. Он и заглянул-то в пухлый том только из любопытства (вначале просто хотел отнести в кабинет ландграфа). Нет, интересно все-таки знать, что пишет неизвестный ученый, умерший много лет назад. Именно ученый, книг для развлечения – хоть отпрысков дворянских родов, хоть черни – тогда еще не делали.

Первая страница, где положено было бы указать имя автора и наименование трактата, отсутствовала. Неизвестные дикари выдрали и второй, и третий лист…

Чернила на верхней уцелевшей странице размазались и частично стерлись, но те строки, что поддавались прочтению, поразили начинающего наемника в самое сердце.

Здесь начинались наставления полководцам. Речь шла сразу о кавалерии:

…если противник составил щиты в четырехугольник, выставил вперед копейщиков и прикрывает их стрелками, наша конница должна обойти вражеский строй с фланга, но не следует углубляться слишком далеко, дабы не быть окруженными. Наноси жалящие удары, рассеивай внимание лучников противника, попытайся ударить в стык между полками, но не иди в лоб на щиты и копья, если желаешь сохранить свою конницу для продолжения войны…

Антоло, что называется, затаил дыхание. Он, конечно, знал, что молодых дворян, прибывающих в полки, наставляют опытные офицеры, готовят их к будущему самостоятельному командованию войсками. Но никогда не слышал о существовании учебников сродни трудам известных ученых по логике, богословию или астрологии.

Что же дальше?

…когда линия щитов противника непрочна, строй имеет бреши и слабые места, а его командиры не желают атаковать, терзай их набегами сзади и сбоку, делай неожиданные выпады слева и справа, тереби их, не давай покоя, держи в тревоге и постоянном бодрствовании. Обойди с двух флангов и ударь по ним, зажми пехотную баталию[34] в клещи, и враг будет напуган, ряды его рассыплются и он побежит…

Интересно излагает… Хорошо было бы спросить у опытного вояки вроде Кулака или Мудреца, так ли обстоят дела на самом деле, как написано в книге. Хотя слова неведомого стратега весьма и весьма правдоподобны, но кто его знает?

…если враг глубоко проник в наши земли и широко расставил силы, осаждает крепости и завладевает городами, пусти конницу в свободный поиск по тылам. Не давай фуражирам подвозить сено и зерно, грабь обозы, окружай и уничтожай спешащие к противнику подкрепления. Посей панику, лиши продовольствия, перекрой снабжение, и когда солдаты вражеского войска будут голодать, а кони откажутся нести седоков в атаку, ты возьмешь его голыми руками.