Табу для мажора - Злата Романова

мне делать, Варь. Ты ведь знаешь, как я мечтаю о том, чтобы занять его место, когда придет время. Он и слышать об этом не хочет.

– Ты не сможешь повлиять на его мнение, сколько бы не обижалась и не ругалась с ним. Попробуй где-нибудь еще, Ваня. Это я говорю тебе не как твоя сестра, а как человек, знающий тебя и знающий нашего отца. Ты ведь умница, сестренка! Я с детства говорила, что у тебя мозги работают лучше, чем у нас с Васей вместе взятых. Ты можешь построить карьеру в любой компании, я уверена, что к тридцати ты добьешься большего, чем многие твои сверстники. Папа не сможет игнорировать твои достижения, когда они станут реальностью. Да, он жуткий шовинист, но кто знает, может со временем что-то изменится?

Я и сама думала об этом. Я упрямо хочу нашу семейную компанию, это главная цель моей жизни, которая с каждым годом захватывает меня все больше. Но я действительно должна показать себя в деле, чтобы папа понял свою ошибку. Хватит сидеть и мечтать. Надо уже начать что-то делать.

– Ты права, спасибо, – улыбаюсь сестре, беря ее за руку. – Я подумаю о том, чтобы сменить тактику. А теперь, если не опаздываешь, может накормишь завтраком меня? Потому что я не спала всю ночь и дико хочу есть.

Глава 19

Ваня Стужева всегда была девчонкой с гонором. Ее сестра, которая ближе мне по возрасту, тоже любила построить из себя важную кису, но это был лишь образ, как и у Аришки. Вася была неплохой девчонкой, но слишком эмоционально зависимой, так что Антона она часто подбешивала своим нытьем и тем, что вечно ходила за ним, как привязанная.

Как в это уравнение затесалась Стужа? Без понятия. Откровенно говоря, я уже тогда заметил, что девочка выросла, тело отвечало недвусмысленным интересом, но она была малолеткой, так что я просто игнорировал ее существование, ведь в море было полно другой, более доступной рыбы. А потом Тоха погиб и оставил мне это гребаное письмо.

Первым порывом было отомстить эгоистичной сучке. Потому что в отличие от нынешних друзей, мое отношение к нему было другим. Мы были близки по-настоящему. Как братья. Я, блин, любил этого придурка не меньше, чем Аришку! Его смерть очень сильно повлияла на меня, но здравый смысл победил и я решил не трогать Стужу. Пока она не поступила в мой универ и не начала маячить перед глазами, напоминая о себе снова и снова.

Не знаю, в чем причина: в том, что я стал старше и набрался мудрости или в том, что мое эгоистичное желание трахать ее возобладает над старой привязанностью к мертвому другу, но сейчас я смотрю на ситуацию по-другому. Стуже было шестнадцать, когда все это случилось. Она была глупой и самоуверенной малолеткой. Кто вообще думает о последствиях своих решений в этом возрасте? Девочка захотела самоутвердиться и совершила мерзкий поступок. Не единственный в ее короткой жизни. Я не раз становился свидетелем того, как она унижает и втаптывает в грязь человека. Но почему-то это не мешает мне хотеть ее. Я хочу, до боли в яйцах. Хочу вдалбливаться в ее сексуальное горячее тельце, пока не потеряю сознание от усталости. Пока она настолько не приестся мне, что у меня больше никогда на нее не встанет. И видимо давно пора было это сделать, потому что эти мысли сводят меня с ума уже не один год. Стоит ей появиться перед глазами и она все, о чем я могу думать. Так почему бы не оставить, наконец, прошлое в прошлом и не удовлетворить эту дикую жажду?

– Ты снова про меня забыл, – врывается в мои мысли недовольный голос Оксаны.

Я бросаю взгляд на ее голое и выставленное напоказ тело, лениво обводя взглядом торчащие соски и длинные стройные ноги с красиво очерченными мышцами. Спортивная девочка, я таких люблю. Но на сегодня я с ней закончил, на третий раз уже не тянет. Да и вообще, кажется, больше не тянет. Решение приходит в одно мгновение и я даже не раздумываю, правильное оно или нет. Просто делаю то, что хочу в этот момент. Как и всегда по жизни.

– Я больше не приду, – говорю прямо, вставая с кровати и поднимая свои джинсы с пола.

– В смысле? – садится она, тянясь к простыне, чтобы прикрыть себя.

Да, детка, ты правильно все поняла. Блин, надеюсь хоть истерику не закатит!

– В смысле все, Оксан. Конец, – уточняю, натягивая на себя одежду. – В койке ты огонь, но у меня сейчас другие интересы.

– То есть другая, да? – сердито сводит она брови.

– И это тоже. Я в принципе не сторонник моногамных отношений и мы с тобой договорились, что будем вместе, пока не надоест. Мне надоело. Хочу разнообразия, так что прощаемся.

– Какой же ты гад, Фед! – шипит она, бросая в меня подушку и начиная метаться по комнате, как разъяренная львица. – Ты ведь намекал, давал мне понять, что все идет к чему-то большему!

– Я не намекаю, я всегда говорю прямо то, что думаю, так что не надо обвинять меня в своих иллюзиях, – злюсь я. – Я пошел, удачи.

Направляюсь к двери, но она перехватывает меня, вцепляясь мне в руку.

– Подожди, Фед! – говорит, прерывисто дыша и глядя на меня влажными глазами. – Не надо так. Я… Если тебе нужно разнообразие, мы можем что-нибудь придумать. Например, свободные отношения! Что скажешь?

– Нет, – твердо отказываюсь я, глядя ей в глаза и давая шанс сохранить лицо. – Я не хочу всего этого дерьма. И ты не хочешь.

– Ты прав, не хочу, – резко отшатывается Оксана, отворачиваясь. – Убирайся отсюда.

Я ухожу, глядя на часы и раздумывая, стоит ли ехать к Стуже в два часа ночи. Пропахший другой женщиной и сексом. Нет, не стоит. Она борзая, сразу выставит и придется попотеть, прежде чем снова заполучу ее. Но домой тоже не хочется, в голове неспокойно, так что я просто катаюсь по городу, а потом убиваю время и энергию в зале, пока не устаю настолько, чтобы вырубиться безо всяких мешающих мыслей. Слишком уставший, чтобы снова и снова прокручивать в голове то, чем терзаюсь уже несколько дней. С тех пор, как увидел ее на дне рождения Аси. Такую красивую и такую, блядь, недоступную! Ваня Стужева – проклятье моего существования, но я, кажется, нашел способ избавиться от него. И на этот раз я им воспользуюсь безо всяких оговорок.

* * *