Дом страха - Майк Омер

из комнаты в комнату, Глен вертел головой по сторонам. Полный бардак — пыльная гостиная, грязная кухня с раковиной, полной немытой посуды, недоеденный сэндвич прямо на столе, без тарелки.

Единственная закрытая дверь. Он подергал за ручку.

Заперто.

Она за этой дверью — Глен был в этом совершенно уверен. Зачем еще запирать дверь внутри собственного дома? Он оглядел замок. Плевое дело. Взялся за дело, навострив уши, — не открывается ли дверь гаража? В какой-то момент с улицы послышался шум машины, и его сердце замерло, но гаражная дверь оставалась закрытой, а машина проехала мимо.

Наконец еще один щелчок, и когда он нажал на дверную ручку, дверь открылась. Вниз уходили несколько ступенек. Глен начал медленно спускаться.

— Кто там? — послышался голосок. Девчоночий.

Глаза быстро привыкли к тусклому свету, и Глен различил фигуру Эбигейл Лисман, сидящую на матрасе посреди подвального помещения. Он нашел ее! Сердце радостно зачастило.

— Меня зовут Глен, — ответил он. — Я пришел спасти тебя!

Такие простые слова, растиражированные во множестве фильмов и книжек. Он никогда не верил, что и сам когда-нибудь их произнесет.

Девочка не двинулась с места.

— Вы коп? — спросила она.

— Я… что-что? Нет, я не коп. Пошли!

Когда она по-прежнему не двинулась, Глен спросил:

— Тебя что, привязали к матрасу?

— Нет, — ответила девочка, помотав головой, и встала, вся дрожа. — А что если они вернутся?

— Мы услышим гаражную дверь, — нетерпеливо отозвался он. — Ну пошли же, давай выбираться отсюда, пока это и впрямь не произошло!

Она сделала несколько прерывающихся шажков. Улыбнувшись ей, Глен направился обратно к ступенькам. Успел подняться на три ступеньки, но вдруг нахмурился и опять повернулся к Эбигейл.

— В каком это смысле «они»? Здесь же вроде только один человек живет?

— Есть еще женщина, — сказала Эбигейл. — Она тоже сюда приходит.

— Женщина? Я видел только… — Слова застряли у него в горле, когда глаза девочки распахнулись, а рот в ужасе приоткрылся. Она напряженно смотрела куда-то поверх его плеча.

Глен повернулся, и тут же страшная боль расцвела у него в груди. Он поперхнулся. Попытался вдохнуть — боль была просто жуткой, — а потом что-то острое стало втыкаться в него, раз за разом; в животе было такое чувство, будто кишки разрываются на части. Глаза едва отметили женщину, стоящую прямо перед ним. Пару холодных, пустых карих глаз. Ноги уже не держали его; он падал на ступеньки, слыша истошные крики девочки и грохот захлопнувшейся двери над собой, повергшей комнату во тьму.

Глен застонал, пытаясь сказать девочке, что что-то с ним не так, попросить ее помочь ему. Он не мог дышать, не мог двинуться, и все вокруг быстро тускнело. Он больше ничего не видел — слышал лишь девочку, которая быстро бормотала вновь и вновь:

— Она убила его, о боже, она убила его, о боже, я видела ее лицо, я видела ее лицо, я видела ее лицо…

Глава 14

Митчелл Лонни остановил машину на Сайприс-стрит, сразу за серым «Ниссаном Альмера» медэксперта. Вздохнул и потер глаза, все еще полусонный. Телефонный звонок из центральной диспетчерской разбудил его в четверть третьего ночи, и девушке, работающей за пультом, пришлось три раза повторить, прежде чем она убедила его, что и впрямь придется проснуться. Он жалел, что не остановился где-нибудь по пути выпить чашку кофе.

Едва Митчелл открыл дверцу машины, как леденящий ветер с улицы сразу заморозил его чуть ли не до смерти. Он пошарил рукой в поисках куртки, которую бросил на заднее сиденье, и быстро натянул ее. А потом выбрался из машины, давая себе клятвы как можно скорей найти другую работу, и направился к месту преступления.

Танесса стояла на тротуаре, глядя на него с жалостью в глазах, пока он шаркающей походкой плелся к ней. Позади нее виднелась красная «Хонда» с открытым багажником, вокруг которой сгрудились несколько человек.

— Привет, — хрипло произнес он.

— Митчи, ты выглядишь просто ужасно, — отозвалась она.

— Для тебя — детектив Митчи, сеструха. Будешь выглядеть так же, если кто-нибудь разбудит тебя среди ночи и потащит на другой конец города.

— А я вот регулярно не сплю по ночам, — заметила она.

— Ну да, никто не заставлял тебя быть копом. Что мы тут имеем?

Глаза ее стали серьезными.

— В час пятьдесят в диспетчерскую позвонил ка-кой-то парень, сообщил, что на Сайприс-стрит в багажнике машины лежит мертвец. Я приехала сюда буквально через десять минут, нашла машину с открытым багажником и трупом внутри. Парень, который звонил, стоял рядом, совершенно обдолбанный. Трудно было понять, что он говорит. Насколько я могу судить, он уверяет, будто просто проходил мимо, заметил открытый багажник и позвонил нам.

— Так-так.

Танесса пожала плечами.

— Так он, по крайней мере, сказал, Митчелл. Мне требовалось поскорей огородить место происшествия, не было времени его опрашивать. Сейчас с ним общается офицер Бертини.

— Ну ладно… Когда сюда приехала Энни и все остальные?

— За пару минут до тебя.

— Джейкоб уже тут?

— Не-а. — Она сунула ему регистрационный журнал. — Распишись-ка вот тут, пожалуйста.

Он накорябал на странице свою подпись, а потом подошел к «Хонде». Вокруг багажника стояли трое. Энни Тёрнер, медэксперт, была в толстой оранжевой куртке почти того же цвета, что и ее волосы. Она приглядывалась сквозь очки к содержимому багажника, подсвечивая себе маленьким фонариком. По бокам от нее расположился дуэт криминалистов — Мэтт Лоуэри и Вайолет Тодд. Вайолет делала снимки открытого багажника. Мэтт склонился внутрь, тоже чем-то занятый.

Подойдя к машине, Митчелл заглянул в багажник.

— Ни хера себе, — пробормотал он. Труп принадлежал совсем молодому человеку — может, лет шестнадцати или семнадцати. Одет тот был в небесно-голубой свитер с огромным бурым пятном по всему переду. Глаза у него были закрыты, кожа бледная, на правой щеке — большой багровый кровоподтек. Мэтт соскребал что-то со дна багажника в маленький бумажный пакет.

— Перчатки, детектив, — напомнила Вайолет, мотнув головой на коробку с латексными перчатками. Натянув пару, Митчелл подступил ближе и еще раз заглянул в багажник.

— Здрасьте, детектив, — произнесла Энни, не сводя глаз с тела.

— Что у нас тут, Энни?

— Молодой мужчина, несколько ножевых, — отозвалась она, нацеливая фонарик на живот трупа. — В момент нанесения ударов был жив, но вскоре умер. Пробито как минимум одно легкое. — Она указала фонариком на его губы, с которых спускался бурый потек свернувшейся крови. — Трупное окоченение наступило полностью. Признаки трупного пятна на правой щеке, хотя нашли его лежащим на спине. Детектив, не поможете перевернуть его на бок?

— Конечно, — отозвался Митчелл. — Мэтт, не отойдешь на секундочку?

Мэтт подвинулся в сторону. Митчелл ухватил труп за руку. Она оказалась твердой, как железо, и ощущение было не из приятных. Преодолев свой готовый взбунтоваться желудок, Митчелл помог Энни повернуть тело на бок. Энни задрала на нем свитер, обнажив кожу трупа. По всей спине мертвого парнишки расплывалось здоровенное синюшное пятно.

— На спине тоже трупные пятна, — констатировала Энни, опуская свитер обратно. — Можешь перевернуть его обратно.

Митчелл аккуратно вернул тело в первоначальное положение.

— Итак, — произнес он. — Трупные пятна на боку и спине. Значит, тело перевернули через несколько часов после убийства, верно?

Энни отошла на шаг от машины.

— Верно, — подтвердила она. — Видишь — тело согнуто, но ноги почти прямые?

— Угу.

— Посмертное окоченение началось еще до того, как тело передвинули. А вот ноги им согнуть не удалось, чтобы оно поместилось в багажник. Вот почему тело согнуто в основном в поясе. Могу предположить, что переместили его… — Она пожевала губу. — Примерно часов через пять после убийства.

— А можешь назвать примерное время смерти?

— Только весьма приблизительно. Окоченение и трупные пятна