Жизнь Льва Шестова. Том 2 - Наталья Баранова-Шестова

***

Как уже указывалось, начиная с июня 1922 года, Шестов читал свободный курс по философии на Русском факультете при Парижском университете. До 1933 г. курс читался в Сорбонне, чаще всего в аудитории № 9, потом в Институте славяноведения, на улице Мишле. Начиная с 1932/1933 учеб-

ного года, в течение нескольких лет, Шестов читал курс «Достоевский и Киркегард». Последние лекции были прочитаны в декабре 1937 г. В 1938 г. Шестов не мог возобновить курса из-за болезни (см. стр.174–175). Передаем несколько недатированных отзывов о лекциях Шестова, относящихся к тридцатым годам. В статье «Поля Елисейские» В.Яновский описывает некоторые из своих встреч с Шестовым и рассказывает о его курсе о Киркегарде. Лекции, которые описывает Яновский, надлежит отнести к 1934 г. или 1935 г. Мы приводим его рассказ, хотя обычная склонность автора к мрачным тонам проявилась и в этом описании и он несомненно неправильно осветил обстановку, в которой происходили лекции:

Я забегал к Шестову в какую-то школу, где он числился профессором (вероятно, Институт восточных языков). Там, в классной комнате, уставленной детскими партами, он читал свой курс о Киркегарде. На скамьях сутулились серые старушки с постными лицами: казалось, если им вручить даровой билет в соседнее кино, то они все разбегутся. Я сказал ему: «Напрасно вы читаете по рукописи, получается скучно». Он ответил: «Это чтоб не видеть лиц слушателей. Иначе совсем невыносимо».

Слова «Иначе совсем невыносимо», вероятно, действительно, принадлежат Шестову и объясняются тем, что в эти годы лекции его сильно утомляли. В двадцатые годы они ему давались сравнительно легко, хотя и тогда чтение курса его тяготило, отнимая время и силы. Надо заметить, что Яновский пишет, что Шестов читал лекции в классной комнате, уставленной детскими партами. Возможно, что в Институте славяноведения ему пришлось некоторое время, вероятно, недолго, читать в «классной комнате». Курс Шестова был необязательный, и слушателей было обыкновенно немного, человек десять-двадцать, иногда и меньше, а иногда много больше. Среди слушателей всегда была сестра Шестова Соня, часто присутствовала жена Шестова. Других «старушек» как будто не бывало. Иногда приходили дочери. Одно время лекции посещал поэт Виктор Мамченко, поклонник Шестова, Валентин Дудкин, будущий зять Шестова, поэт и литературный критик Юрий Мандельштам и другие почитатели Шестова. Совсем иначе, чем Яновский, описывают лекции Ловцкий и Юрий Мандельштам и рассказывает о них Фондану сам Шестов:

Чтения его имели большой успех, в особенности, когда он от экзистенциальной философии Киркегарда переходил, применяясь к тайным желаниям своей аудитории… [к] философии Владимира Соловьева. (Ловцкий, неизданное, стр.14).

Он всегда говорил и читал только о тех проблемах философии, которые его занимали в данный момент. Он и на кафедре создавал ту атмосферу, в которой зарождается… свободное исследование в философии. (Ловцкий, «Новый журнал», № 85, 1966, стр.208.).

На его лекциях в Сорбонне бывало всего по несколько человек. Может быть, это отчасти объяснялось лекционной манерой Шестова, отнюдь не похожей на блестящие приват- доцентские доклады. Шестов всегда как бы при нас совершал трудную и ответственную работу… приобщал нас к своему труду… Все это, естественно, могло оттолкнуть любителей эффектных эмигрантских религиозно-фило- софских собраний. (Юрий Мандельштам, «Возрождение», 2.12.1938).

Гляжу я на учеников моих курсов. Они надеются, что я сделаю для них трудную работу и снабжу их легкими решениями. Но для меня самого решения становятся все труднее и трудности увеличиваются с каждым годом. (Фондан, вероятно, конец 1935 г., стр.46).

Случалось, в процессе чтения я замечал, что аудитория настроена отчужденно, враждебно. Тогда незаметно я менял тему: мы, так же как и музыканты, умеем взять несколько промежуточных аккордов. И вот я уже говорил не о

Киркегарде, а о Соловьеве. Сразу зал вздыхал с облегчением. На следующей лекции моя аудитория увеличивалась вдвое. Иногда количество слушателей доходило до 80 человек. (Фондан, январь 1937, стр.80).

*

Работу о Жильсоне (см. стр.129) Шестов закончил 25 февраля 1935 г. Шлецер ее перевел, и Шестов отнес ее Леви-Брюлю 7 июля (письмо Шестова Шлецеру от 4.07. 1935). Работа появилась в двух номерах «Ревю Филозо- фик» (ноябрь/декабрь 1935 и январь/февраль 1936) под заглавием «AthenesetJerusalem». По-русски она в то время не появилась. Впоследствии заглавие «Афины и Иерусалим» было дано Шестовым книге, в которую была включена и статья о Жильсоне. Сама статья вошла в книгу под новым заглавием: «Delaphilosophiemedievale» («О средневековой философии»). По прочтении статьи Жильсон шлет Шестову письмо:

Jeviensdedevorervosdeuxarticles. Bien entendu, il уa des raisons particulieres pour qu'ils m'interessent, mais je ne peux m'empecher de croire qu'ils eveilleront un interet assez general, a cause de Timportance du probleme et de la maniere si simple, si vivante, si penetrante dont vous le discutez. II me semble assez remarquable que dans une communication de 1924 sur l'Humanisme de Saint Thomas, au Congres de Naples, j'ai cite aussi la parole de Tertullien[77] mais en уajoutant cette reponse: qu'y a t-il de commun entre Athenes et Jerusalem? Reponse: Rome. C'est evidemment la le fond du debat — Vous revenez, sinon a Luther, du moins a ce qu'il уa de Luther dans votre cher Dostoiewsky. Je crois, au contraire, que Dieu parle par TEglise de Rome, que la revelation continue par elle, et qu'elle a d'ailleurs pour objet de nous remettre devant les yeux la revelation totale. II уa plus que de l'arbitraire dans TAncien Testament.

Mais сеsont la questions d'attitudes globales qu'aucun texte isole ne tranche; les attitudes commandent les textes. Je regrette de n'avoir aucun exemplaire de ma communication de 1924, mais je vous enverrai autre chose qui, j'espere, vous interes- sera. II faudra quelques mois pour rassembler et imprimer ces papiers; ces questions ont la vie dure, elles pourront attendre. Merciencoreetcroyezamesfidelessentiments. (11.03.1936)[78].

5 мая 1935 г. Шестов читает публичный доклад «Киркегард и Достоевский» на заседании Религиозно-философской Академии. Текст доклада опубликован в журнале «Путь» № 48 (июль/сент. 1935). Впоследствии статья появится по-французски («Кайе дю Сюд» № 18, март 1936), по-голландски и по-испански. По поводу французского издания статьи Шестов беседовал с Фонданом, который, по его просьбе, предложил статью журналу «Кайе дю Сюд»:

Я очень рад, что «Кайе дю Сюд» хотят напечатать мой доклад о Киркегарде и Достоевском (будущее предисловие к книге «Киркегард и экзистенциальная философия»). Необходимо, чтобы некоторые вещи были сказаны; необходимо преградить дорогу «интерпретации» Валя. Может быть, я ошибаюсь, но она меня оскорбляет. (Фондан, стр.34).

*

В июне 1935 г. муж Лизы, Лев Евсеевич Мандельберг, приехал из Тель-Авива в Париж сделать операцию. К радости Шестова и всей семьи, операция прошла благополучно. В августе Лев провел несколько недель в Шателе и вернулся затем в Тель-Авив.

Перед отъездом в Шатель Шестов виделся с Фонданом:

Однажды, — рассказывает Фондан, — Борис Шлецер и г-жа Беспалова были у Габриэля Марселя. Оба заметили