Уст твоих бурный ветер - Евгений Лотош

К счастью, люди так и не обнаружили ни одной разумной расы, с которой можно сойтись в сокрушающей схватке. Лишь на некоторых планетах нашлись древние - а кое-где и относительно свежие - развалины, оплавленные чудовищным жаром или просто уничтоженные безжалостным временем. По всей видимости, все похожие на людей племена истребляли сами себя в безумных пароксизмах массовых убийств. Лишь много, много позже люди встретили одну-единственную высокоразвитую цивилизацию. Но та оказалась настолько чуждой людям, что долгое время никто не верил в разумность инородцев. Разговаривать с ними оказалось особенно не о чем, делить нечего, так что вселенская военная машина людей развалилась просто от всеобщего разочарования.

Время шло. Люди придумали себе еще более совершенные и долговечные тела, сплетенные из потоков невидимой материи. Больше ничто не сдерживало их в бесконечной экспансии по бесконечной Вселенной. Но экспансии не получилось. Разумеется, люди и в новых телах оставили себе возможность заводить детей, но как раз детей у них почти и не рождалось. Зато очень быстро пропали, уснули вечным сном и просто пожелали умереть почти все те, у кого не осталось в жизни цели. Не прошло и пары сотен лет после Великой Экспансии, как от сотен миллиардов осталась жалкая горсточка в десятки тысяч. Среди выживших очутились в основном ученые, исследователи и, как ни странно, художники. Неприкаянные, они метались от звезды к звезде в надежде найти хоть что-то, что скрасит безнадежную скуку их существования.

И опять прошло время. Сколько - не знает никто: летописей и хроник в тот период не вели. Может, потому, что ничего особенного не случалось. Научные архивы пополнялись регулярно, но никто из пополнявших их не заботился вести точный счет летящим годам. Пытаясь забыть о бесцельности своего существования, люди увлеченно раскрывали загадки Вселенной, и общее количество знаний росло все быстрее. И в один прекрасный момент люди осознали, что выдуманные боги их младенчества ничто по сравнению с ними самими. Мир звездной пылью светился у них под ногами, и все его дороги лежали перед ними, покорные, просящие - встань и иди. В гордыне своей люди назвали себя Демиургами, что на одном из древних языков их родины означало - Творцы.

Так начался новый упадок. К чему творить, зная, что каждый при желании сотворит картину или напишет стих не хуже твоего? К чему узнавать новое, если все в мире ты никогда не узнаешь? Зачем жить, если не осталось недостижимых целей? Бессмертие и всемогущество сами упали в руки, как перезрелые плоды, но именно человеческие руки и не могли их удержать. Человек, хотя и назвавшийся Демиургом, оказался просто не приспособлен к ним.

Началась затяжная депрессия. Как встарь, численность Демиургов начала сокращаться. Один за другим они просто тихо исчезали, а оставшиеся избегали упоминать их имена в разговорах. Все шло к тому, что скоро от Демиургов останутся лишь руины - пусть не полуразрушенные каменные стены, а облака космического газа, но руины.

Спасение пришло неожиданно. Первый Игровой Мир создал Демиург по имени Джао для каких-то своих экспериментов. За первым миром последовали другие. Одна звезда или десяток, несколько планет, одна или несколько разумных рас. В Игровых мирах Демиурги наконец-то смогли реализовать свою давно, казалось бы, забытую страсть к убийству. Одни Демиурги стали Стратегами. Они создавали и сталкивали друг с другом гигантские армии, захватывали страны и покоряли континенты. Другие превратились в Тактиков. Им больше нравилось нацепить на себя человекоподобную (или какую еще) личину и в одиночку или в компании авантюристов шататься по дорогам Игрового Мира, наслаждаясь взаправдашней кровью и почти настоящими опасностями. Почти настоящими - тело Игрока можно уничтожить, но сам Тактик не страдает. Ему лишь засчитывается поражение в игре, так же, как и проигравшему главные битвы Стратегу. Победа же в Игре приводит к начислению дополнительных очков, что повышает рейтинг Игрока.

Очень быстро общество Демиургов разбилось на две касты - Создателей и Игроков. Малочисленные Создатели строили новые игровые площадки, Игроки же с упоением использовали их по назначению. Главной ценностью оказался Рейтинг. Чем выше оказывалось положение Игрока, тем больше его уважали остальные. И наоборот - тех, чей рейтинг низок или кто вообще не увлекался Игрой - нашлись и такие - нет, не презирали. Презрению, к счастью, не осталось места среди Демиургов. Но и уважения к ним выказывали не в пример меньше. Наблюдал за общим Рейтингом Комитет Чемпионов - полсотни лучших Игроков. Впрочем, необходимость в его созыве возникала крайне редко - только по требованию следящего за игрой Арбитра. Однако и кара оказывалась соответственной. Зачастую злостному нарушителю просто обнуляли рейтинг, сбрасывая его к подножию социальной пирамиды.

По окончании Игры мир отпускали в свободное плавание. Это правило являлось железным. Демиурги не желали зла своим детищам, а войны… Что войны? Все разумные расы отличались друг от друга внешним видом, но не образом мышления. А образ мышления всегда походил на тот, что присущ самим Демиургам. Сильно отличающиеся расы просто не пользовались популярностью. Так что воевать существа Игрового Мира все равно не перестанут, а если Демиурги и воспользовались этим на ранней стадии, то должны же они что-то иметь с вложенного труда?

Мира перевела дух и внимательно посмотрела на завороженно смотрящую на нее Элизу.

– Ты хоть что-то понимаешь в моих бреднях? - спросила она.

Элиза кивнула. Мысли разбегались в стороны, но главное она уяснила: дело куда хуже, чем могло показаться. Одно дело, когда люди для богов - дети, которых нужно направлять и учить. Или даже просто скот, поддерживающий собственное существование. О детях и домашнем скоте хотя бы заботятся. Но совсем другое дело оказаться игрушкой. Надоевшую тряпичную куклу просто бросают в очаг…

– Ты уже поняла, что наш мир - из игровых. Имя Демиурга, который играл здесь в войны и империи, ты знаешь. Его звали Майно.

Элиза вздрогнула и с трудом подавила желание сотворить охранный знак.

– Вижу, знаешь. Но сейчас бояться нечего. Его нет уже почти тридцать лет. Горстка героев проникла в его цитадель и уничтожила безумного бога. В день его гибели кокон, что скрывал наш мир, лопнул, и тогда Пришли Звезды.

Мира тяжело вздохнула.

– Я была несмышленой девчонкой, но хорошо помню ночь, когда Огненный Пруд впервые взошел из-за горизонта. Ночью… ночью воцарилось безумие. Мои родители принадлежали к небольшому племени биберов. Как и все биберы, моя мать гадала, а отец воровал что мог. В тот вечер мы добрались до Зибарона, а ночью всех нас вырезали. Местные жители решили, что наше племя принесло с собой гнев Назины, и решили умилостивить ее. Я чудом осталась в живых, - Мира издала странный звук. Элиза покосилась на нее, решив, что это всхлип, но глаза женщины оставались сухими. - Знаешь, мне до сих пор иногда снится отблеск звезд в лужах крови на базарной площади, где стоял наш табор. - Она сглотнула. - Несколько дней шла резня. Нашлись фанатики, предвестившие скорый конец света. Они потребовали каяться перед богами, а когда их не послушали, призвали своих сторонников и устроили бессмысленную бойню. Потом люди поняли, что звезды не несут угрозы, и безумие постепенно сошло на нет. Но малые города заметно обезлюдели. Говорят, Граш беспорядки почти не затронули - стража Великого Скотовода и наемники храмов подавили их в самом зародыше.