Уст твоих бурный ветер - Евгений Лотош

Девушка замолчала. Мира долго смотрела на нее странным взглядом.

– Знаешь, - вздохнув, сказала она, - Тилос подобрал меня, когда я была на пару лет младше тебя. Тогда здесь еще не построили ничего, по всей Чаттануге лишь джунгли, болота и тучи москитов. И не только в Чаттануге. Он только недавно пришел в Граш с севера и начинал обустраиваться. Так вот, ты знаешь, мне потребовалось три дня лишь на то, чтобы поверить - цветные пятна и есть наш мир. А найти нужное место на карте я сумела лишь через неделю. Ты же справилась за пять минут. - Мира встала, подошла к Элиза и крепко прижала ее к себе. - Никуда я тебя не отпущу. Ни через два года, ни через пять. А Тилосу в ухо плюну, если настаивать начнет.

Ошарашенная Элиза не сопротивлялась. Плюнуть в ухо Тилосу? Интересная мысль. И все-таки - кем ему приходится Мира? Жена, любовница? Не похоже. За всю дорогу от Граша девушка не заметила за ними тех мелочей, что водятся между настолько близкими людьми. Тилос обращался с ней как с хорошим другом, не более того. Родственница? Мира только что сказала, что Тилос подобрал ее… Получается, что двадцать лет назад, даже больше. Стоп! А сколько же тогда лет самому Тилосу? За пятьдесят? Шестьдесят? Выглядит он совершенно неопределенно, в зависимости от освещения можно дать от тридцати до сорока. Зрелый мужчина в расцвете сил, еще не успевший поседеть, но много повидавший в жизни. Учитывая сорок лет Миры, ему все-таки далеко за пятьдесят. Ну да, и Мира тоже выглядит куда моложе своих лет. Значит, шестьдесят… Но столько не живут!

Проделав эти умозаключения, Элиза почему-то расстроилась. Осознавать, что обаятельный Тилос отделен от нее пропастью времени, почти полувеком, было неприятно. Опомнись, дура, насмешливо сказал ей внутренний голос. Пятьдесят лет разницы! Он тебе в прадеды годится!

– Мира, - осторожно спросила она, отстраняясь. - А сколько лет Тилосу?

– Триста пятьдесят, что ли… - безразлично ответила Мира, но тут же вздрогнула, спохватившись. На ее лице явно читалась досада. - Чтоб мне о порог запнуться! Расчувствовалась, дура… - Она снова плюхнулась на стул и со злостью стукнула кулаком по столу. - Ладно, слово не птица, назад не возьмешь. Садись!

Элиза присела на краешек стула, недоверчиво посматривая на Миру. Что за шуточки? Или не шуточки?

– Нескладно получилось, - Мира уже успокоилась, на лицо вернулось всегдашнее безмятежное выражение. - Но рано или поздно тема все равно бы всплыла. Имей в виду, все, что ты сейчас узнаешь, ты не имеешь права рассказывать никому, если только не разрешит Тилос персонально. Иначе - помнишь, вчера речь шла о ментоблоке?

Элиза кивнула. По коже снова прошел знакомый холодок. Может, и врут насчет внезапной смерти, но проверять это она решительно не собиралась.

– Хорошо. Ты должна знать следующее: Тилос - не человек. - Мира сделала паузу.

– А кто? Дух? - глупо спросила Элиза и тут же выругала себя за поспешность.

– Если бы… - печально улыбнулась женщина. - Прежде чем говорить о Тилосе, нужно поговорить о богах.

– Ты же говорила, что их нет, - напомнила Элиза.

– Да. Тех богов, которым поклоняются в храмах, нет. Богов, которые живут на небе, в океане, под землей, которым приносят жертвы и которым служат толпы жрецов, никогда не существовало. Все куда хуже.

Давным-давно далеко-далеко отсюда жили люди, мало чем отличающиеся от нас. Они так же растили хлеб, охотились, любили, строили города и с удовольствием разрушали их в войнах. Их любимым развлечением стало придумывать новое оружие. Сначала стрелы сменились пулями - маленькими кусочками металла, летящими быстрее ветра, а тараны - огненным составом, разрывающим любую стену. Потом появились самоходные повозки, и очень скоро умельцы додумались поставить на них пулеметы, а потом и оружие помощнее. Затем человек научился летать, и железные птицы сбрасывали смерть на врага. Шло время, оружие становилось все мощнее, пока не придумали машину, способную уничтожить одним ударом целый город и надолго поселить на его пепелище невидимую смерть. В тайных лабораториях разрабатывались яды, одной капли которых хватало, чтобы убить тысячи, и болезни, от которых не существовало лекарств. Такое оружие оказалось даже не обязательно сбрасывать на противника. Приведи его в действие на своей территории - и очень скоро в целом мире не останется никого живого. Только тогда те люди, наконец, поняли, что еще немного - и воевать станет не с кем. Да и некому.

Потянулись столетия вынужденного мира. Люди довольствовались мелкими по их масштабам стычками - десяток тысяч убитых, сотня тысяч бездомных. Некоторым хватало войн понарошку, с игрушечным оружием, в которых никто не умирал. Самой большой потерей оказывалась случайная шишка, да и ту машины сводили за несколько секунд. Некоторые упоенно сражались в иллюзорных мирах, создаваемых чем-то вроде магии, стреляя из несуществующего оружия по призрачным врагам. Но ничего не помогало. Внутри человек оставался все той же кровожадной обезьяной с большой дубиной, что и на заре развития. Он не мог существовать без войны, память о которой передавалась от родителей к детям так же, как передается цвет волос и форма носа. Он не мог жить без драки, без разорванного в клочья сырого мяса и потоков крови. Загоняя звериную натуру глубоко внутрь, люди добились лишь роста числа самоубийств: не имея возможности убивать других, они дотягивались до единственной доступной жертвы - себя самого.

К тому времени люди выяснили, что их мир - не центр мироздания. Оказалось, что все они живут на хрупкой корочке вокруг расплавленной каменной капли, вращающейся вокруг огромного огненного шара - такой же звезды, что ночами мириадами горели в их родном небе. Довольно скоро люди научились добираться до других звезд и находить вращающиеся вокруг них планеты. В то время военная наука людей претерпела краткий период расцвета. Кабинетные полководцы, не участвовавшие ни в одном настоящем сражении, в голос завопили о угрозе со стороны тех, кто мог населять новые миры. Армия спешно увеличивалась и оснащалась последними образчиками оружия. Дошло до того, что в солдатах оказалось чуть ли ни три четверти населения, благо занятий людям в массе своей не нашлось. Верхом изобретательности того времени стали искусственные тела, во всем похожие на человеческие, но куда более прочные, умелые и долговечные. Именно тогда почти все люди поменяли старые тела - куски мяса, страдающие разными болезнями и недугами - на новые совершенные и почти бессмертные формы.

К счастью, люди так и не обнаружили ни одной разумной расы, с которой можно сойтись в сокрушающей схватке. Лишь на некоторых планетах нашлись древние - а кое-где и относительно свежие - развалины, оплавленные чудовищным жаром или просто уничтоженные безжалостным временем. По всей видимости, все похожие на людей племена истребляли сами себя в безумных пароксизмах массовых убийств. Лишь много, много позже люди встретили одну-единственную высокоразвитую цивилизацию. Но та оказалась настолько чуждой людям, что долгое время никто не верил в разумность инородцев. Разговаривать с ними оказалось особенно не о чем, делить нечего, так что вселенская военная машина людей развалилась просто от всеобщего разочарования.