Лев пустыни - Виктор Островский

Пляж явно пользовался большой популярностью, и по обеим сторонам дороги к морю устроились продавцы с лотками, громко расхваливавшие свой товар и зазывавшие клиентов. Натан сильно проголодался, и дразнящий запах кебаба из молодого барашка показался ему страшно соблазнительным. Он уже было собрался подойти к молодому продавцу, когда заметил возле жаровни двух сирийских солдат, и аппетит у него мгновенно пропал.

Нужный Натану дом оказался как раз рядом с тем разрушенным зданием, которое он заметил с яхты. Дом был крыт красной черепицей, большие окна-арки напоминали о давних временах турецкого владычества. Особняк был в прекрасном состоянии, свежеокрашенные белые стены придавали ему нарядный вид. Номер дома красовался на дубовых дверях, и, хотя на стук никто не отозвался, Натан был уверен, что пришел именно туда, куда должен был явиться.

Он подождал несколько минут, а затем решил обогнуть дом и найти вторую дверь, выходящую на пляж. Через несколько секунд Натан обнаружил, что сзади к особняку примыкает небольшая веранда с немного заржавевшей металлической балюстрадой, с маленьким входом с левой стороны и с металлическими же ступеньками. Веранда возвышалась над землей метра на два. С того места, где стоял Натан, пляж выглядел весьма заурядно и походил на любой пляж где-нибудь, скажем, в Калифорнии.

Завернув за угол и миновав верандочку, Натан прошел вперед и только теперь увидел большую часть огромной, облицованной мрамором террасы. На террасе стоял выкрашенный в белый цвет изящный железный столик со стеклянной столешницей. А рядом со столиком Натан заметил пару загорелых и невероятно стройных ног.

Медленно поднимаясь по мраморным ступеням, Натан мог подробнее ознакомиться и с прочими деталями этого великолепного и, безусловно, женского тела. Масло для загара блестело на гладкой бархатистой коже. Натану хотелось надеяться, что и лицо незнакомки не обманет его ожиданий.

– Извините, – заговорил он учтивым тоном, опасаясь испугать женщину своим внезапным появлением.

Она медленно, словно нехотя, повернула голову, взглянула на Натана – и у того захватило дух. Трудно было поверить, что реальная, живая женщина может быть столь прекрасной. Великолепные темные волосы оттеняли светло-оливковую кожу, большие зеленые глаза, загадочно мерцая, смотрели на Натана. Он не мог оторвать от незнакомки взгляда…

– Вы говорите по-английски? – наконец обрел он дар речи.

– Что вам угодно? – осведомилась она мелодичным голосом.

– Я ищу Ибрагима, – ответил Натан, как было условлено.

– Тут нет никакого Ибрагима, – отрезала женщина и, надев темные очки, приняла прежнюю позу.

– Но он договорился встретиться со мной именно здесь, – настаивал Натан.

– Ибрагим в Вашингтоне, – проговорила она, не поворачиваясь.

– А вы кто? – не сдавался Натан.

– Я его сестра. А вы? – совершенно равнодушно спросила она.

– Я тот, кому он обещал помочь. Но если вам нечего мне сообщить, я пойду, не буду отнимать у вас время. – Он повернулся, чтобы уйти, однако молодая женщина остановила его вопросом:

– Как вас зовут?

– А в чем дело? – Натан все еще пытался сохранять хладнокровие.

– Ни в чем,, я спрашиваю просто так, из любопытства. У вас есть паспорт? – вдруг поинтересовалась она.

– Да, разумеется, – удивленно посмотрел на незнакомку Натан.

– Можно на него взглянуть? – На ее лице появилась легкая улыбка.

Он достал из кармана паспорт и протянул женщине. Она бросила взгляд на фотографию, потом посмотрела на Натана и вернула ему документ.

– С фотографией все в порядке, – заметила незнакомка. – Так как же вас зовут на самом деле?

Натану стало не по себе. Он не привык к допросам, и вся эта игра в кошки-мышки очень ему не нравилась.

– Надеюсь, вас это интересует не только из любопытства? – не скрывая раздражения, спросил он.

– Возможно. Итак? – выжидательно посмотрела на него она.

Несколько секунд Натан колебался, но в конце концов решил, что если бы его хотели заманить в ловушку, то схватили бы сразу, как только он поднялся на террасу. Поэтому он ответил:

– Натан. Меня зовут Натан.

Женщина встала и, с улыбкой подойдя к гостю, крепко пожала ему руку.

– А меня – Надин, – проговорила она. – Мой брат немножко о тебе рассказал и просил, чтобы я помогла, если ты появишься, в чем он, по правде говоря, сильно сомневался. – И, кивнув на высокие застекленные двери, ведущие в дом, девушка добавила: – Пройдем в комнату.

Следом за ней он вошел в прохладное помещение. Девушка двигалась с грацией пантеры – неторопливо, бесшумно и изящно. Натану, опьяненному исходящим от нее ароматом, Надин казалась олицетворением женской красоты, воплощением высшего ее совершенства.

– Не стесняйся, устраивайся поудобнее, возьми себе что-нибудь выпить. Бар вон там, в шкафчике, – она указала на длинный буфет красного дерева. – Извини, я пойду переоденусь. Не совсем прилично, принимая гостя, расхаживать перед ним в купальнике.

– Мне это не мешает, можешь не переодеваться, – не скрывая своего восхищения, попытался пошутить Натан.

Она улыбнулась в ответ и вышла из комнаты.

В этом доме Натан чувствовал себя в безопасности, но время шло, через час ему нужно было вернуться на яхту, а через сорок восемь часов покинуть эту страну. Сидя в – прохладной комнате и поглядывая на голубое, подернутое легкой дымкой море, он чувствовал себя весьма странно. Задуманная операция казалась ему теперь любительским и ненадежным предприятием. Чем дальше он увязал в этом деле, тем оно становилось опаснее. В любую минуту могли возникнуть неожиданные осложнения. Его могли, например, арестовать из-за какого-нибудь пустяка или просто потому, что сирийский вояка решит сорвать на нем свое дурное настроение. Ведь не секрет, что сирийцы, орудующие в Ливане, – исключительно нервные ребята…

Нельзя также сбрасывать со счетов и Гамиля. В любую минуту он может проинформировать своих шефов о странном канадце. Натан ничего не успеет предпринять, как информация уже поступит в Моссад через многочисленных осведомителей и агентов «фирмы» в Бейруте. Стоит им прогнать полученную информацию через компьютер – и Натану крышка. Вот он, собственной персоной!

Натан налил себе текилы и одним глотком осушил бокал, надеясь успокоить нервы. Надо сохранять хладнокровие и самообладание во что бы то ни стало, твердил он себе.

Надин вернулась через несколько минут. На ней была галабия – белое хлопчатобумажное платье, украшенное сверху красным бисером и прошитое золотой нитью. Девушка села на деревянный стул напротив Натана и взяла из стоявшей на столе стеклянной вазы турецкое пирожное. Откусив кусочек, она с явным удовольствием слизала с губ сахарную пудру.

Натан с трудом отвел взгляд от разреза на боку платья, открывавшего ее великолепные ноги.

– Итак, чего ты от меня хочешь? – спросила Надин, ничуть не смущаясь.

– Разве твой брат Ибрагим ничего тебе не сказал? – Натан медленно приходил в себя.

– Ибрагим не мой брат, и тот человек, который прислал тебя сюда, тоже, – спокойно заявила Надин. – У меня есть брат, но он в Наблусе. Меня попросили помочь тебе – в том случае, если ты появишься, хотя, как тебе известно, они в это мало верили. Потому я спрашиваю: чего ты хочешь?

По-английски она говорила прекрасно, с легким оксфордским акцентом. Натан в ответ пояснил:

– Мне нужна твоя помощь, чтобы помешать убийству.

– Кого собираются убить? И кто? – бесстрастным тоном осведомилась девушка.

– Одна террористическая группа собирается ликвидировать палестинских примиренцев, целую делегацию, которая должна выехать на мирные переговоры.

– Террористы – название неточнре; для одних – террористы, для других – борцы за свободу, – заметила Надин.

– Тех, о ком я говорю, трудно причислить к борцам за свободу, – усмехнулся Натан.

– А ты не боишься, что я из их числа? – внимательно посмотрела на него девушка.

– Если бы ты была из их числа, меня бы давно уже не было в живых. Послушай, если ты собираешься мне помочь, давай перейдем к делу, – попросил Натан.

– Прежде чем мы перейдем к делу… если мы к нему вообще перейдем… замечу, что в тебе есть нечто такое, что меня тревожит, – призналась Надин. – И не только меня, но и человека, который прислал тебя сюда… Ты, кажется, полагаешь, что мы тебе должны быть благодарны по гроб жизни за то, что ты решил вступиться за палестинцев. Ждешь, что мы с поклонами начнем выполнять твои приказы. Давай говорить начистоту. Лично меня эти самые делегаты нисколько не волнуют. Мне плевать и на примиренцев, и на экстремистов.

– Ты это серьезно? – Натан был потрясен.

– Серьезнее не бывает, – решительно заявила девушка. – Я не верю, что они хоть чего-нибудь добьются. Им вряд ли удастся хотя бы оттянуть начало неизбежной кровавой бойни. Но на всякий случай, – вдруг примиренцам и вправду удастся склонить твое неподатливое правительство вести себя более разумно, – я согласна тебе помочь, насколько это в моих силах. Но прошу не зачислять меня в свои покорные слуги.