Насмешка Купидона - Алекс Джиллиан

к ее щеке. Даже сквозь загар я вижу, как она бледнеет, перехватывая мое запястье, когда я собираюсь убрать руку.

У нее удивительное лицо. Живое, красивое, естественное и яркое, наполненное внутренней энергией. Высокие изогнутые брови, дерзкие и в то же время ранимые глаза, огромные, выразительные, светлые и мерцающие на фоне смуглой кожи, длинные черные ресницы, какие бывают у восточных красавиц, и такие же волосы, струящиеся до поясницы густой волной. Маленький нос, полные губы и очерченные скулы, придающие аристократичность экзотическим чертам. Ни грамма фальши, полное отсутствие лоска или грима на идеально-ровной коже. От таких лиц сложно отвести взгляд, и мне жалко тех мужчин, которым она однажды разобьет сердце. Их будет бесконечное множество. Она еще совсем девчонка и не осознает своей силы и власти, которые когда-нибудь превратит в оружие. Хочется верить, что Эби использует их правильно, не растратит на случайные удовольствия и мимолётные увлечения.

Мне бесконечно жаль, что не смогу направить ее, помочь сделать верный выбор, научить тому, что знаю сам, защитить от посягательств умудрённых опытом хищников. Но я верю в ее здравый смысл. Мы оба видели, как выглядят любящие друг друга люди. Возможно это единственное воспоминание, которое поможет ей однажды не ошибиться.

— Ты скажешь мне, какой будет эта жизнь? — требовательно спрашивает она, отпуская мое запястье, но продолжая сверлить напряженным взглядом.

— Тебе решать, какой она будет, Эби.

— Меня зовут Элизабет, Джером, — хмуро отвечает она.

— Это ненадолго. Совсем скоро у тебя будет другое имя и другая жизнь.

— А если я не хочу? — в притихшем голосе звучат отчаянные нотки, и такое же выражение мелькает в глазах.

— Элизабет Флойд погибла на яхте со своим отцом и братом, — категорично отрезаю я, замечая, как опускаются хрупкие плечи. — Ты получила шанс на новую жизнь, где тебе ничто и никто больше не будет угрожать. Это как выиграть лотерейный билет в момент полного упадка. Ты справишься, Эби. И будешь счастлива.

Ее взгляд, обращенный на меня, застывает, отражая многообразие оттенков противоречивых эмоций. Отрицание, неверие, гнев, боль. Новая страница — всегда страшно, путь в светлое будущее или в никуда. И только от нас зависит, что случится дальше. Неизвестность пугает, когда среди множества открытых дорог ты хочешь выбрать одну единственную, ставшую недоступной. Если бы мы могли себя заставить желать правильно, было бы гораздо легче жить. Я знаю, что она ждет от меня других слов и обещаний, но я не могу ей лгать и давать надежду, чтобы потом отнять. Если я правильно ее разгадал и понял, то Эби будет ждать. Точно так же, как делал я долгие годы.

— Как только документы будут готовы, ты покинешь страну и поедешь туда, куда сочтешь нужным. Можешь оправиться в кругосветное путешествие или пойти учиться, купить дом, встретить хороших людей, выйти замуж и стать счастливой женой и матерью, завести собаку, заняться тем, чем всегда мечтала, не оглядываясь назад и не опасаясь преследования. Тебя не будут искать. Ты призрак, Эби, — протянув руку, я сжал ее ледяную ладонь, пытаясь придать моему голосу беспечность.

— Еще скажи, что мне повезло, — резко отвечает она, вырывая свои пальцы и отворачиваясь от меня.

— Не скажу, — печально качаю головой, ощущая ее боль, как свою собственную. — Никому не повезло. Ни тебе, ни мне. Ты пережила ужасные события. Но достойна того, чтобы стать свободной.

— Ты за этим приехал, Джером? Прочитать мне лекцию о том, какой счастливой будет моя жизнь в полном одиночестве где-то на краю света? Появился, чтобы снова исчезнуть? Это твой грандиозный план? — она вскочила с кровати и обернулась, сверкая глазами. Опираясь спиной на изголовье, я сложил ладони на животе, терпеливо ожидая, пока она закончит изливать на меня свой гнев.

— Почему обязательно край света? Ты можешь поехать в любую страну, кроме Америки и Испании. Здесь нельзя оставаться, — поясняю я ровным твердым голосом.

— То есть ты бросаешь меня? После нескольких часов? Вот так просто? — с недоумением и потрясением спрашивает девушка.

— Я пытаюсь защитить тебя, — мягко напоминаю я.

— А я не нуждаюсь в твоей защите, я не ребенок. Как ты недавно сказал, — вздернув подбородок, воинственно заявляет Эби. Однако ее поведение и реакция противоречат смелому заявлению. — И ты не имеешь права указывать, что мне делать.

— Имею, Эби, — утвердительно киваю я, невозмутимо выдерживая неистовый взгляд изумрудных глаз. — Я единственный, кто может позаботиться о тебе. Обеспечить тебя.

— Но я хочу поехать с тобой, — восклицает она с досадой в голосе. Мне огромных трудов стоит сохранить самообладание. Хочется обнять ее, утешить, но я сделаю только хуже, проявив мягкость.

— Это невозможно, — категорично качаю головой. — Без вариантов, Эби. И ты сама понимаешь почему.

— То есть ты можешь изображать из себя мстителя, а я нет? Вообще-то, я тоже потеряла родных!

— Откуда ты знаешь, что я что-то изображаю? Или кому-то мщу? — опустив ноги на пол, я рывком встаю, разворачиваясь к ней лицом. Мы стоим напротив, разделенные кроватью, олицетворяющей сейчас ту самую пропасть, которая совсем скоро развернётся между нами. Но если я хочу, чтобы она нашла в себе силы жить дальше, то обязан разрушить тот образ, что она видит сейчас во мне. Мне придется смириться с ее презрением, но это та цена, которую я заплачу без особого труда. Ненависть предпочтительнее еще одной потери. Слишком много смертей вокруг. Эби должна жить.

— Что ты вообще знаешь обо мне, Эби? Мы не виделись семь лет. Неужели ты не допускала мысли, что я принял случившееся и мне понравилась та жизнь, которую предложили Морганы?

— Нет, — в расширившихся зрачках мелькнуло смущение, неуверенность. — Не верю. Они убили отца и Гектора.

— Я не мог это предотвратить, — небрежно пожимаю плечами, изображая из себя хладнокровного сукина сына. — Но помочь тебе исчезнуть способен. У меня пока нет достаточной власти, чтобы влиять на принятие решений Логана Моргана. Но когда-нибудь я займу его место и найду тебя. Сейчас находиться рядом со мной смертельно опасно.

— Ты сам сказал, что меня не будут искать, — возражает Эби, подозрительно сощурив глаза.

— Не будь наивной, они знают, как ты выглядишь. Все мое ближнее окружение тщательно проверяется. Твою истинную личность раскроют в мгновение ока. Я могу окружить