Генеральный штаб в годы войны - С Штеменко

"- Товарищ Никишев, почему от Вас все время опаздывает представление боевых донесений на имя тов. Сталина?

- Докладываю: Первое. Не очень хорошо обстоит дело с управлением (связь), как у нас с армиями и особенно - в армиях. Второе. Оперативный отдел и вообще штаб работает в четырех местах: Сталинград, Красная Слобода, Ивановка и Ольховка. Откровенно докладываю - зашиваюсь. Фактически выполняю обязанности и начальника отдела и всех... Вот почему запаздывают. В ближайшие дни этот вопрос будет отрегулирован, штаб соберется. Донесение сейчас иду докладывать...

- Постарайтесь наладить четко работу штаба. Директивы Ставки и указания Генерального штаба должны выполняться точно в установленные сроки. Все.

- Есть, постараться. Налажу в ближайшее время. Ясно. Будет точно выполняться, как Вы указываете"{3}.

К чести фронтового штаба, надо сказать, что управление войсками вскоре действительно улучшилось, чему немало способствовала твердая рука представителей Ставки.

Истощение сил некоторых армий Сталинградского фронта при настой-чивых попытках ликвидировать прорыв противника к Волге и соединиться с 62-й армией не укрылось от внимания Г. К. Жукова и А. М. Василевского. На запрос И. В. Сталина 7 сентября 1942 года - достаточно ли сил имеют наши фронты для полного разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом - представители Ставки и представитель ГКО четко ответили: "Для полного разгрома противника под Сталинградом тех сил, которые имеются под Сталинградом у обоих фронтов, явно не хватит. Необходимо дополнительную группу войск сосредоточить с тем, чтобы в кратчайший срок нанести более сильный удар противнику"{4}.

Представители Ставки, фронтовые и армейские командования в то же время не прекращали попыток улучшить положение под Сталинградом наличными силами. При этом большое беспокойство советского командования вызывало несоответствие линейного расположения наших войск в районе Сталинграда тем задачам, которые стояли перед ними.

Во время доклада обстановки на фронтах в ночь на 10 сентября 1942 года Верховный Главнокомандующий выразил крайнее неудовольствие по поводу топтания на месте наших армий к северу от Сталинграда и большое беспокойство в связи с дальнейшим обострением обстановки в самом городе. В 4 часа 30 минут полковник И. И. Бойков (начальник направления на Сталинградский фронт) связался с начальником оперативного управления фронта И. Н. Рухле и спросил: не лучше ли будет собрать "сгусток сил" на фронте одной из армий (была названа 1-я гв. армия) и протаранить оборону противника так, чтобы облегчить положение в Сталинграде, нависнуть на фланге группировки противника, а затем провести и сам фланговый удар. Тот ответил, что всякая перегруппировка связана с потерей времени и снижением нажима на противника, а это очень невыгодно для Сталинграда. Обстановка требовала усиливать нажим и, наступая, перегруппировываться{5}.

Так и делали, но это наступление в условиях чрезвычайно напряженной обстановки успехом не увенчалось. Новая попытка советского командования восстановить связь с 62-й армией ударом с севера потерпела 10 сентября 1942 года еще одну неудачу.

А как обстояли дела в стане противника? Фашистское командование не решило своей главной задачи - овладения Сталинградом. Немецкое наступление здесь застопорилось, причем наиболее боеспособные, хорошо вооруженные и управляемые немецко-фашистские войска находились на решающем направлении в центре фронта в компактной группировке, а на флангах у них были значительно менее боеспособные, хуже вооруженные венгерская, итальянская и румынская армии. Битва на Кавказе, хотя и дала заметные территориальные успехи, не была завершена - Баку и Черноморское побережье оставались для гитлеровских войск недосягаемы. Отборные соединения вермахта завязли на Тереке и перевалах Кавказского хребта.

...11 сентября 1942 года в ставку Гитлера под Винницей были вызваны командующий группой армий "Б" фон Вейхс и командующий 6-й армией Паулюс для доклада о положении в районе Сталинграда. В целом оно оценивалось как вполне благоприятное. Еще накануне совещания с фон Вейхсом и Паулюсом начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер сделал в своем военном дневнике короткую запись: "У Сталинграда отрадные успехи в наступлении, на северном участке - успешное отражение атак противника". Тем не менее доклады у фюрера, по оценке того же Гальдера, "прошли в ледяной атмосфере".

От генералов потребовали предельно быстрого захвата города. Посчитали, что десяти дней на это хватит, и приказали приступить к штурму Сталинграда 14 или 15 сентября. Они же считали это нереальным и привели доводы, доказывающие существование реальной угрозы гитлеровским войскам в районе Сталинграда. Паулюс указал на то, что немецкий фронт под Сталинградом является слабым. Наибольшая опасность усматривалась на левом фланге 6-й армии, где находились войска итальянских и других союзников Германии. По мнению Паулюса, создалась необходимость использовать немецкие соединения на участке союзников и держать их там в качестве резерва группы армий.

Совещание продолжалось два дня. Относительно конечных результатов действий мнения разошлись. Оба командующих придерживались "среднего решения": учитывая сильное сопротивление советских войск, не пытаться полностью овладеть городом, но добиться, чтобы Сталинград потерял свое значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций. Это, мол, можно сделать и с помощью тяжелого оружия. Особенно упорствовал командующий 6-й армией. Участник обсуждения Гальдер выразил свое впечатление, записав в дневнике 12 сентября 1942 года всего одно слово: "Паулюс!" На следующий день, 13 сентября, Гитлер подписал директиву. Группе армий "Б" было приказано подготовить "среднее решение" вопроса о начертании линии фронта. Вместе с тем там же было сказано: "Если наступление натолкнется на слабеющее сопротивление противника, то следует предпринять усиленные попытки уничтожить врага ударом подвижных войск через конечный рубеж, намеченный по "среднему решению".

Удар на Астрахань не отменялся, и его приказывалось готовить. Что же касается левого фланга 6-й немецкой армии, вызывавшего у немецкого командования большие опасения, то здесь в спешном порядке стали оборудовать оборонительные позиции на Дону западнее и южнее Воронежа. Кроме того, в сентябре - октябре на участок фронта от Клетской до Еланской была переброшена 3-я румынская армия. В отношении правого фланга 6-й армии командование противника опасений не проявило, полагая, что удар на Астрахань будет успешным и необходимость обеспечения фланга отпадет сама по себе.