СССР: вернуться в детство-2 - Владимир Олегович Войлошников

В коридоре было тесновато, и народ проникал внутрь… поступательно.

Бабушка переодеться, естественно, не успела, но большой павловский платок с кистями на плечи для красоты накинула и теперь солидно приветствовала делегацию.

Я думала, опять пришли условия проживания проверять (ну, мало ли — вдруг мы тут прикидываемся). Несколько новых дам озирались по сторонам, многозначительно переглядываясь с остальными членами этой комиссии, о чём-то слегка покачивали головами.

Из маленьких комнаток появились принаряженные молодые (даже слегка помятый Женя). Две больших компании столпились напротив друг друга; наши не вполне понимали, что происходит, и тоже переглядывались — только слегка растерянно. Стол всё ещё стоял посередине, после вчерашних посиделок, и выглядело всё, как будто два мафиозных клана пришли на переговоры.

17. СПЛОШНЫЕ ПРИБЫТКИ

ВОТ ЭТО ПОДАРОК!

— Ещё раз здравствуйте, товарищи, — начала дама с парикмахерским гнездом на голове. — Вчера товарищи из местного комитета[26] микрорайона вынесли на праздничное заседание райкома остро вставший в вашей семье жилищный вопрос. Мы, как коммунисты, конечно же не могли остаться в стороне и постарались изыскать пути решения проблемы.

Как же, — подумала я, — если бы не телевизор да не газета, фиг бы вы встрепенулись. Хотя, быть может, я зря на людей наговариваю, и следовало бы быть понастойчивее, походить по кабинетам, поискать сочувствующего руководителя?..

— Мы с товарищами пришли к совместному решению, что обеспечить вас жильём является одной из первоочередных задач нашего Исполкома. В текущем году в Свердловском районе сдаётся в эксплуатацию несколько новых домов. Заканчивается отделка сразу нескольких домов в микрорайоне Первомайском, затем, в июне месяце, ожидаем сдачу последней блок-секции дома номер двадцать два в Юбилейном, — в этом месте все наши как будто разморозились и начали переглядываться, — и, наконец, ближе к осени будет сдано несколько жилых домов улучшенной планировки в микрорайоне Синюшина гора.

Наши снова переглянулись.

— Вы сказали про Юбилейный? — высказала общую мысль бабушка. В Юбилейный добираться было трудновато, но Синюшка и Первомайский в те годы — это ж вообще был пипец.

— Да, — кивнула дама, раскрыла свой портфель и выложила на стол несколько картонных папок на верёвочках. — Было такое предположение, что вы захотите остаться в привычном вам микрорайоне. Но, видите ли, в чём дело. В первую очередь перед нами стоит задача обеспечить наиболее остро нуждающуюся семью. По результатам осмотра это семья с двойней, они в данный момент размещены в наименьшей спальне, верно?

— Н-ну? — осторожно ответил Наиль.

— По новым нормативам вы должны получить квартиру жилой площадью сорок восемь квадратных метров.

— Та-ак, — подтвердил очевидное Наиль.

— А этот дом, к сожалению, был заложен до принятия изменений к жилищному кодексу, и жилая площадь квартиры на два и шесть — два и семь десятых метра меньше положенной. А вот на Синюшиной горе…

— Нет, я на Синюшку не хочу ехать, как хотите, — махнула рукой бабушка.

— А мы хотели бы с мамой, хотя бы рядом, — придвинулась к бабушке моя матушка.

— И мы, — с другой стороны симметрично подшагнула Даша.

Мадам с гнездом вздохнула.

— Хорошо. Но если в вашей семье дети одного пола, — кивнула она Даше, — то в вашей, — это уже нам, — дети разнополые. А спален по проекту всего две, родительская и детская. И если мы разместим вас в трёхкомнатной квартире, площадью меньше положенной, да ещё с нарушением… Может быть, всё-таки, на Синюшину гору? Там есть четырёхкомнатные планировки?

— Но вы же сами озвучили этот вариант, — сказал вдруг молчавший до того Женя, — значит, выход есть?

— Есть, — немного кисло сказала мадам. — Не вполне общепринятый, но есть. Эту квартиру, в которой вы сейчас проживаете, после получения жилья нужно будет сдать в жилищный фонд, и тогда мы можем вписать старшую девочку в ордер с бабушкой. Вот, посмотрите техпаспорта квартир, которые мы вам можем предоставить. Эти, как я и говорила — трёхкомнатные, а вот эта — двухкомнатная квартира, одна комната — как бы бабушке, и вторая — вашей семье, на расширение.

Тут наши взрослые заговорили хором, мол: ой, давайте-давайте, так и сделаем, мы согласны, только, пожалуйста, поближе друг к другу, а то скоро на работу выходить, а дети маленькие…

— Я думаю, это вопрос мы решим — верно товарищи? — главная дама оглянулась на свой парт-актив и развязала верёвочки верхней папки. Кто-то подвинул ей стульчик, подал папку, мадам достала из неё какие-то бумаги…

Я не удержалась и подошла поближе. Она взглянула на меня вполне доброжелательно, и я сказала:

— Вы не против, если я посмотрю? Мне очень интересно.

Эта простая фраза отчего-то вызвала оживление в рядах партийного актива, они как-то задвигались, но в целом всё это звучало довольно одобрительно.

— Конечно, можно посмотреть, — милостиво кивнула мадам и начала заполнять бланки.

Вот что это были за штуки! Ордер на нашу нынешнюю квартиру я, конечно же, видела. А вот что у ордера, как у квитанции, есть вторая половинка, корешок — не знала.

У бумажек были серии, номера — всё как положено, и даже заранее проставленные синие печати.

В ордерах значилось:

РСФСР

Исполнительный Комитет Свердловского Районного Совета депутатов трудящихся

02.05.1984 года

Выдан гражданину такому-то (этот, который первым из семьи значился, потом назывался «главный квартиросъёмщик»)

на семью из стольки-то человек, на право занятия жилой площади (количество квадратов), состоящей из стольки-то комнат в ОТДЕЛЬНОЙ квартире

по адресу микрорайон Юбилейный

дом № 22 корпус № — квартира № (у нас были 107, 108 и 109)

Основание выдачи ордера: Решение (был ещё вариант «распоряжение», и, если честно, я не очень видела разницу) Райисполкома от 01.05.1984 года № (435, 436 и 437, соответственно)

Внизу полагалось две подписи.

«Председатель Райисполкома» расписаться уже успел.

«Зав. отделом по учёту и распр. жилой площади» — тут тётя с гнездом лихо подмахнула витиеватую роспись. Вот, значит, кто она такая.

На обратной стороне поимённо указывались все будущие жильцы, внизу тоже уже расписался какой-то бухгалтер — и снова тётенька с гнездом.

В корешки вносилась примерно та же информация — ну, логично, должны же они как-то запоминать, кому и что выдали.

— По сроку сдачи ожидаем к десятому июня, уточнять можно в месткоме, — сказала она напоследок, — или позвонить в исполком, там подскажут. После сдачи дома в течение двух недель вам нужно будет переехать, — она вздохнула. — Мы, конечно, постарались сделать как лучше, с учётом пожеланий семьи, но… как бы нам по шапке не настучали за отселение ребёнка от матери.

Пока все были заняты беседами, я повернула к себе техпаспорта́. Ну, как я и подозревала! Обе наши будущие квартиры выходили в один крошечный аппендикс коридора. В моём прошлом будущем этот тип планировки стал фактически преобладающим в Иркутских девятиэтажках, и, с началом перестройки и буйства преступности, люди начали массово скидываться квартирами и ставить на коридорчики мощные железные двери. Безо всяких согласований, конечно. Где-то на это смотрели спокойно, где-то — судились и требовали всё убрать, вернуть к первоначальному виду…

А если без самодеятельности?

Я потрогала зав. отделом по жилью за рукав:

— Извините…

— Да, я слушаю? — мадам улыбнулась мне, не переставая скорбно держать брови домиком, от чего эффект получился очень своеобразный.