Масонский Завет. Наследие Хирама - Кристофер Найт

В середине Бронзового века (1750–1550 гг. до нашей эры) здесь было 116 поселений, к его концу (1550–1200 гг. до нашей эры) — 19. Именно такого рода упадка мы вправе ожидать во время определенного Стеблингом периода сухих, враждебных климатических условий. Затем в первой части Железного века (1200–1000 гг. до нашей эры) количество поселений резко возрастает до начальной цифры — 136. Зертал так комментирует это:

Резкое увеличение количества поселений свидетельствует о появлении новых обитателей в этом районе в первой часты Железного века. Это соответствует библейским данным о расселении евреев в Земле ханаанской в этот период[134].

Кроме того, группа Зертала отметила, что предыдущее население располагалось преимущественно в долинах (в отношении три к одному), а только прибывшее — на холмах (два к одному). Эти данные позволяют предположить, что пришлые были другим народом, с иными представлениями о том, где строить жилище.

Мы обнаружили три главные теории появления евреев в Земле ханаанской. Первая, «модель завоевания» Уильяма Олбрайта[135], признает битвы, о которых сообщается в Ветхом Завете, исторической реальностью. Вторая — «модель мирного проникновения» Альбрехта Альта. Третья — модель «крестьянской революции или социального переворота» Джорджа Менденхолла.

Олбрайт, видимо, искал доказательства в поддержку истории, рассказанной в Библии, но археологические данные, полученные со времени публикации этой теории, не подкрепляют ее. По нашему мнению, которое сложилось после проверки большого массива информации, к исторической реальности ближе всего теория Менденхолла (в частности, в том виде, как ее развил Норманн Готвальд).

Менденхолл и позднее Готвальд на основе современных антропологических и социологических концепций предложили гипотезу, заключающуюся в том, что первые израильтяне были не пришельцами, но изменниками-хананеями, восставшими против своих феодальных угнетателей. Эти представители низших классов хананеев бежали на юг и восток в центральные холмы, покинув западную часть страны. Проще говоря, Израиль возник внутри Ханаана, а не в результате вторжения со стороны. Если принять такую модель, а мы принимаем ее, евреи — это просто ханаанские крестьяне.

Это объяснение согласуется с ветхозаветной Книгой Судей, где описан период первой части Железного века, когда страна холмов быстро заселялась. Перед возникновением царской власти разные племена возглавляли старейшины, которые в Библии названы «судьями». Позднейшие авторы Второзакония пытались составить их перечень, как будто они правили последовательно, последние библейские исследования позволяют предположить, что это были современники, конкурирующие друг с другом.

Гидеон, один их последних судей, сменивший ханаанское имя Иероваал, видимо, пользовался большим влиянием по сравнению с другими судьями. Он держал и обслуживал гарем и имел семьдесят сыновей. Основал религиозный центр в Офрах, где создал культовый объект, названный эфод. Это был божественный инструмент, который по религиозному значению был сравним с Ковчегом Завета Моисея. В Офрах Гидеон формально назвал одного из своих сыновей Авимелех, именем, которое чествовало Бога как Отца и Царя, тем самым он сделал первый шаг к созданию царской власти у евреев.

Ханаанских крестьян стали именовать евреями по слову «апиру»[136]. В Телль-Аль-Амарне, столице египетского фараона Ахенатона (1353–1335 гг. до нашей эры), было найдено более трехсот клинописных табличек. Во многих содержалась переписка между Ахенатоном и вассальными царями в Ханаане, которая свидетельствует о том, что Египет постепенно терял контроль над подчиненными ему царствами, включая царства в Ханаане, где было много собственных проблем, возникших из-за таинственных апиру. Судя по приведенным описаниям, апиру прибыли извне рамок обычного ханаанского общества и были наемными сельскохозяйственными рабочими, наемными солдатами и даже преступниками. В одном из писем говорится, как группа апиру, ведомая неким Аабаууи, захватила город Шехем в центральной холмистой части Ханаана.

Мы почувствовали, что начинает вырисовываться достаточно ясная картина.

Аристократия и средние классы прибрежных городов Ханаана слишком успешно вели дела. Они взяли под контроль практически всю международную торговлю, стали богатыми, процветающими купцами. Здесь не нужна была огромная армия труда, поскольку богатство черпалось за границей, импортировались всякого рода экзотические продукты питания, предметы обихода, которые и употребляли. Зажиточные круги все в большей степени теряли контакт со своим практически безработным крестьянством. Эти лишенные каких-либо прав, деморализованные апиру стали нежелательным низшим классом, что заставило их отправиться во внутренние районы страны в отчаянных поисках работы и пропитания.

Несомненно, некоторые подались в Египет в качестве сельскохозяйственных рабочих, просто рабочих и военных наемников — возможно, история Моисея — это история особо удачливого наемника, дослужившегося до уровня полководца в египетской армии. При таком сценарии рассказ об исходе евреев из Египта имеет смысл, поскольку они бежали на восток и север в поисках Земли обетованной — своей собственной земли, принадлежащей им по праву рождения. Вернувшись в Ханаан, который был покинут их предками за несколько поколений до них, они обнаружили, что представляют собой лишь одну среди прочих групп, почти лишенных страны апиру. Вероятно, эти беглецы из Египта были более цивилизованными, чем крестьяне «от сохи», которых они встретили в Земле обетованной. Они начали устанавливать в их обществе новый социальный порядок, ведомые людьми, которые, как свидетельствует Библия, называли себя «судьями». Цари ханаанских городов должны были быть обеспокоены, увидев, что население провинции требует себе лучшей участи, и, возможно, были битвы, которые вели крестьяне под руководством бывших наемников, обладающих достаточным военным искусством, чтобы разграбить один- два маленьких города. Но мы обнаружили, что наше исследование заставляет нас вернуться к истории царя Давида.

Самые ранние события основания чисто еврейского государства связаны с царем Давидом, о своем родстве с которым упоминал Иисус. В Ветхом Завете говорится, что, как только Давид взял Иерусалим, начался процесс централизации религии в городе путем создания все более сложной организации, практика которой отличалась от принятых вокруг религиозных ритуалов. В сельской местности жрецы местных храмов, известных как «высокие места», практиковали определенную форму культа Яхве, которая была более-менее такой же, как древняя ханаанская религиозная практика, но освященная именем нового бога. Специализирующийся на библейских исследованиях профессор Самуил Хук сказал:

Следующим изменением от введения института царской власти было отделение религиозной практики в столице от религиозных обрядов в провинции. По свидетельству авторов Второзакония, Книги Царств и пророков, мы знаем, что в стране были местные храмы — «высокие места» — с собственными местными жрецами, исполнявшими определенную форму культа Яхве, на которую сильное влияние оказала ханаанская практика. Осия показывает, до какой степени Яхве и Ваал смешались в головах израильской паствы. Такое положение вещей продолжалось, несмотря на проклятия пророков и усилия царей-реформаторов, до падения Иерусалима в 586 году до нашей эры[137].

Концепция царской власти у евреев, введенная в землях, которые они контролировали, имела особенности. Первый царь, Саул, изображен подобием судьи, который получил от Бога пост, главным образом для военных целей. Власть Давида была уже другого рода: она была основана на Завете. Завет представлял собой договор между тремя сторонами: царем, народом и Яхве. Права Давида на власть опирались на его необычные отношения с Богом.

Давид считался первым мессией, его полномочия были основаны на его особых отношениях с Яхве через Завет[138]. Соглашение включало двусторонние условия: монарха и народа. Роль Яхве заключалась в обеспечении их выполнения той и другой стороной. Такая постановка дела являла собой замечательную демократическую концепцию, которая для тех времен была оригинальной и уникальной. По сути, это была хартия и тронная клятва с ограничением царских полномочий, а также божественной гарантией обширных прав и свобод для подданных.

В любой другой сопредельной стране они не имели никаких прав: у царя была власть абсолютная. Если раньше при дворе Израиля иногда была принята терминология, по которой обычного гражданина называли «раб» царя, при Давиде была введена новая форма социальной организации, в соответствии с которой подданный именовался «брат» (Второзаконие, 17:20) или «сосед» (Иеремия, 22:13) царя. Это была революционная теория взаимоотношений между правителем и управляемым — но жила она недолго.