Военная контрразведка и армия. Записки ветерана органов военной контрразведки - Борис Васильевич Гераскин

Высшая школа КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского. Проводы в отставку. 1987 г

Здание Киевской художественной средней школы, которую автор окончил в 1940 г.г. Киев, 1986 г.

В отставке. г. Москва, 1990 г.

С выпускниками Высшей школы КГБ.

г. Москва, 2005 г.

С правнуком Сережей. г. Москва, 2007 г.

В рассматриваемый период началась реабилитация лиц, пострадавших в годы прошедших репрессий. С многих тысяч невинных людей сняли тяжелые обвинения, восстановили их права и доброе имя. Параллельно с этим сотрудники органов, скомпрометировавшие себя фальсификацией дел, участием в издевательствах над арестованными и попранием других норм следствия, были преданы суду, уволены или понесли другие наказания. Все это способствовало укреплению законности в органах государственной безопасности.

* * *

В ноябре 1958 года из Группы советских войск в Германии был откомандирован в СССР и спустя три месяца арестован подполковник Петр Семенович Попов, 1923 года рождения, офицер Главного разведывательного управления Советской армии.

Его личный обыск при задержании в Москве и в квартире в городе Калинине, ныне Тверь, где он проживал у родственников, подтвердили имевшиеся в КГБ материалы о связи Попова с американской разведкой. Во время обыска сотрудники обнаружили инструкцию по способам связи с разведцентром, план радиопередач, а в специально оборудованных тайниках в катушке для спиннинга, помазке для бритья и рукоятке охотничьего ножа — шпионские записи и средства тайнописи. Следствие установило, что американская разведка привлекла Попова к сотрудничеству в 1953 году в период его службы в Австрии.

Как же произошло грехопадение Попова?

Получив наводку на Попова через его сожительницу, австрийскую гражданку, американцы заинтересовались им как офицером советской военной разведки и организовали изучение. Спустя некоторое время американская разведка секретно задержала Попова в Вене и доставила в участок американской военной полиции. Проводивший с Поповым вербовочную беседу офицер всячески шантажировал его принадлежностью к спецслужбам, запугивал разоблачением перед командованием непристойного поведения Попова. Растерявшись и струсив, боясь неприятностей по службе, Попов согласился дать подписку о сотрудничестве с ЦРУ.

В связи с выводом советских войск из Австрии командование направило в 1955 году Попова для дальнейшей службы в ГСВГ. Первое время он находился в Шверине, а затем в Берлине. Перевод в ГСВГ прошел довольно быстро и нарушил контакты Попова с американской разведкой. В январе 1956 года он инициативно восстановил утраченную связь. С этого времени взаимодействие Попова с разведкой осуществлялось через связника-немца и путем его тайных выездов для встреч с американцами в Западный Берлин.

В период службы в Группе советских войск в Германии Попов передал ЦРУ ценную информацию о Вооруженных силах СССР, выдал некоторых нелегалов и идентифицировал ряд сотрудников военной разведки, а также передал ЦРУ содержание секретного доклада маршала Жукова перед командным составом ГСВГ в начале 1957 года.

Учитывая возможный отъезд Попова в Советский Союз, в апреле 1958 года на очередной явке в Западном Берлине он был представлен американскому разведчику Р. Аэнжелли, специально прибывшему для этого из Москвы, где он работал в посольстве США под прикрытием атташе административно-хозяйственного отдела. Аэнжелли вручил Попову деньги, средства тайной переписки и несколько заграничных адресов для пересылки шпионских донесений. Попов передал американскому разведчику сведения военного характера и сообщил, на случай перевода в Советский Союз, адрес родственников в городе Калинине.

О получении американской разведкой информации о выступлении Жукова в ГСВГ стало известно советским органам безопасности. Во время розыска источника утечки информации в какой-то мере попал в поле зрения контрразведки и Попов.

О прибытии в конце 1958 года в Советский Союз Попов доложил тайнописью своим американским хозяевам и подтвердил готовность продолжать сотрудничество. Он, в частности, писал: «Сейчас я имею возможность встречаться с многочисленными знакомыми с целью получения информации».

Первую встречу Попова в Москве с американским разведчиком зафиксировало наружное наблюдение 21 января 1959 года, вечером, в районе станции метро «Проспект Мира». С Поповым встретился его знакомый по Западному Берлину Аэнжелли, за которым и велась слежка. Подойдя близко друг к другу, Попов и Аэнжелли быстро обменялись какими-то предметами и разошлись. Спустя несколько дней было перехвачено письмо Попову из Москвы, содержащее тайнопись с заданием ЦРУ.

Для поддержания конспиративной связи с разведкой американцы рекомендовали Попову по приезде из Калинина в Москву позвонить по данному ему телефону и спросить: «Борис дома?». Это означало, что он ожидает Лэнжелли в очередную среду в 20 часов в ресторане «Астория». Если же Попов по телефону спросит: «Федор дома?», встреча должна состояться в то же время, но в ресторане «Арагви».

Поведение Попова, его встречи в Москве и переписка контролировались контрразведкой с учетом знания им методов конспиративной работы. Полученные материалы не оставляли никакого сомнения в сотрудничестве Попова с американской разведкой. Учитывая, что дальнейшее оставление его на свободе представляло угрозу интересам государства, 18 февраля 1959 года Попова арестовали без огласки. Но арестом дело не завершилось. Было принято решение организовать оперативную игру с американцами, заставив их поверить в то, что Попов не разоблачен, а получил новое назначение и служит в инженерно-саперном батальоне в городе Алапаевске на Урале. Для этого, пребывая в следственном изоляторе, Попов вел обусловленную с американцами переписку и иногда выходил под нашим контролем на встречи с Лэнжелли, укрепляя у них веру в легенду о своей службе в далеком уральском городке.

Смысл организованной с американцами оперативной игры состоял в том, чтобы дополнительно выявить возможные устремления США к советским военным объектам, выиграть время для вывода из-за границы поставленных под удар Поповым наших нелегалов и офицеров ГРУ, скомпрометировать американских разведчиков, действующих в Москве под прикрытием посольства.

Расположенный на среднем Урале, в 180 километрах от Свердловска, ныне Екатеринбурга, один из старейших центров черной металлургии город Алапаевск был для контрразведки удобен тем, что находился в районе, закрытом для посещения иностранцами. Это затрудняло американцам возможность раскрыть наши планы.

Для легендирования воинской службы Попова в Алапаевске необходим был ряд отправных материалов и данных. В целях их сбора на Урал командировали меня и офицера 2-го главка Валентина Звезденкова. Мы были с ним знакомы по совместной работе в аппарате Смерша во время войны. Позднее Звезденков получил звание генерал-майора и работал заместителем председателя КГБ Литвы. В Алапаевске мы тщательно изучили сам город и дислоцированный в нем инженерно-саперный батальон, командование и офицерский состав воинской части, местные условия и особенности. Запаслись используемыми в Алапаевске почтовыми конвертами и бумагой,