Фантастика 1973-1974 - Сборник

Задыхаясь, человек лезет все выше, и вдруг из окна высунулась огромная черная рука и схватила его за рубашку… Он сорвался с лестницы и начал падать в бесконечную пропасть. Раздался сдавленный, глухой вскрик. Изображение исчезло.

– Ну как?

Кэлкатт покрутил головой.

– Послушайте, док, вы меня не дурачите? Что-то я не слыхал о цветных снах.

– Сам не подозревал у себя таких способностей, а вот, как видишь… Чаще всего цветные сны бывают у людей с очень возбужденной психикой. Иногда они возникают под влиянием наркотиков.

– Ну а крик?

– Кричал я. Во сне. Синхронная запись по звуковому каналу. А вы, Кэтти, тоже спите без сновидений?

– Почему же? У меня бывают почти каждую ночь, только не такие, - девушка зябко повела плечами. - От таких можно умереть со страху.

– Как видите, я живой.

– Так то вы, - Кэтти поднялась. - Пойдем, Джон. Мистеру Тронхейму, наверное, нужно работать - Сидите. Сейчас приготовлю кофе.

Но гости поспешили уйти, оставив Тронхейма наедине со своими невеселыми мыслями. Стерегущая система превосходно записывала ею ночные кошмары, но надежда на го, что она запишет и постороннее вмешательство извне, не оправдалась. Как психолог он знал, что наиболее сильное влияние на нервную систему может оказать гипноз, особенно ночью. Монтируя стерегущую систему, Эрих рассчитывал, что обнаружится именно этот вид воздействия. И вот ничего подобного! Да и комбинация силовых полей, магнитного, электромагнитного и других, оказывала влияние в столь незначительной степени, что ими. практически можно было пренебречь.

И все-таки Тронхейм чувствовал, что его ночные видения не случайны…

С утра Эрих занялся космобиологической обстановкой станции.

Выбрав точки наблюдения внутри помещения, он облачился в скафандр и вышел в сопровождении проводника через выходной шлюз на поверхность. Его поразило буйное нагромождение скал и каменных глыб, резкие грани света и тени.

– Нравится? - спросил проводник, забавляясь обалделым видом Эриха. - Такая дьявольщина только на Копернике. В других местах, даже в кратере Эратосфена, не увидишь ничего похожего.

Передвигаться оказалось гораздо труднее, чем предполагал Эрих.

Здесь не было поля, умеряющего силу мышц, и только фал, связывающий его с проводником, спасал от падения в трещины. От частой смены света и темноты в глазах мерцали красные многократно повторенные очертания каменных нагромождений, но Тронхейм упрямо проводил измерения, пока не прошел по диагонали всю поверхность над спрятанной глубоко под землей станцией. Они вышли ко второму шлюзу и СПУСТИЛИСЬ на лифте.

– Ну и задали вы мне работенку, док. Сколько раз я думал, что вам каюк. Нет, смотрю - живой, карабкается. Прибор-то хоть ЦeЛ?

Эрих осмотрел универсальный интегратор. Все датчики были в полном порядке, и, кроме небольших царапин, на приборе он ничего не обнаружил.

– Просто чудо какое-то, - удивился проводник. - Везучий вы человек, доктор!

Самые тщательные обследования космобиологнческих условий станции проводились и раньше. Тронхейм проверил все показатели снова. Никаких отклонений не оказалось. Эрих поднялся из-за стола. Все. Не осталось ни одной непроверенной версии. Даже Анри Фальк со своей гипотезой света и тени оказался не прав. После такой значительной встряски Эрих почувствовал себя лучше, и снятая им после возвращения с поверхности психограмма подтвердила это. Правда, есть еще версия Рея О'Брайена. А если действительно источник болезни - биолог и директор станции профессор Л.умер?

Эрих сжал виски. Последние дни головные боли усилились. Не помогали ни химические, ни физические средства. Тронхейм встал и сварил кофе. Две чашки крепчайшего напитка взбодрили его, и он снова обрел способность критически осмысливать логический ход своих рассуждений.

Похоже, Элси сама жертва воздействия, хотя, возможно, и другого плана. И садовник тоже. Эрих положил на стол психограммы мисс Лумер, Лемберга, Клткапа, Келвина и свою. Три первые различались в деталях. У Кэлкагта срезанносгь пиков была наименее выражена, и воздействие могло сказаться на нем даже благоприятно, умерив его темперамент. Хуже обстояло дело с садовником и особенно с Элси, но у них в большей или меньшей степени блокировано по два-три нервных центра, тогда как у Келвина и Тронхейма - семь-восемь! Значит, развитие болезни зависит и от степени торможения нормальной деятельности нервных центров, и от количества блокируемых центров. Но возможен ли такой узкий спектр избирательности воздействия при применении химических веществ? На этот вопрос можно ответить определенно - нет. Наркотические средства воздействуют сразу на все центры нервной системы.

Из всех известных методов влияния на психику избирательностью обладает только гипноз, но если это так, почему гипнотическое воздействие Лумера не улавливает стерегущая система?

Эрих вздохнул. Нет, ведь никто из больных не жаловался на плохое отношение. со стороны директора станции. И вдруг его поразила простая мысль: он стирает память! Ведь Келвин боялся! Астронома бросало в дрожь при одном упоминании имени Лумера! И садовник сразу после визита Тронхейма к профессору стал жаловаться на провалы памяти! Так, допустим такую версию: каким-то неизвестным науке способом Лумер расправляется со своими противниками, лишая их рассудка, а чтобы не вздумали жаловаться, стирает их память. С нужными людьми он поступает по-иному. Просто подавляет волю, память. Если это не дикий бред, то такая версия легко объясняет все случаи. Тронхейм поднялся и Взволнованно заходил по комнате, анализируя свои отношения с Лумером. С самого начала они складывались неудачно. Лумер был корректен, вежлив, но старательно избегал с ним общения. Только один раз он сорвался, когда Эрих обследовал садовника в оранжерее, но это как раз легко объяснить: оранжерея - любимое детише профессора, а какой научный работник будет показывать свою кухню прежде, чем опубликует результаты исследований и закрепит таким образом свой приоритет! С какого же момента начался разлад? Наверное, с разговора о Келвине и садовнике. Эрих полистал записи, все сходилось: первая ночь с неприятными снами, потом эта внезапная потеря памяти садовником и дальше хуже с каждым днем. Эрих тряхнул головой, стараясь дать своим мыслям другое направление.

Второй день не показывалась Элси; Не отвечала она и на вызовы.

Правда, у нее сейчас работы по горло: Джеймс Келвин так и не дождался приезда планетохода. Буйное помешательство. Все получилось так, как и предполагал Тронхейм. Впрочем, и сам он недалек от этого. Хотя его последняя психограмма не зафиксировала угрожающих отклонений, но сколько ои сумеет продержаться… Эрих усмехнулся, вспомнив о жетоне, который давал ему право неограниченной власти на станции. Что он сможет сделать без доказательств? Надо держаться, держйться любой ценой, пока не будет неопровержимых улик преступления.