На пороге перерождения (СИ) - Казаков Виктор Григорьевич

— Зачем вы мне всё это рассказываете? — не выдержал я.

— Затем, господин Васк, что Грум был чем-то вроде моего домашнего зверька. Однажды мир подарил мне его. А теперь пришли вы. И вы со своей подругой просто взяли и прикончили его, не получив ни единой царапины.

— Намекаете на то, что теперь я должен занять место вашего домашнего зверька?

Катсу-Абэ усмехнулся.

— Я намекаю на то, что сегодня мир дарит мне вас.

— Кажется, у вас не всё в порядке с головой.

Катсу-Абэ даже не услышал меня.

— Осталось лишь разгадать вашу загадку. И я уверен, что новый подарок не заставит себя долго ждать.

Разговор начинал порядком поднадоедать.

— Мы закончили?

— Вечные, господин Васк, следят за нами. И если мы делаем то, чего они хотят, нас поощряют. А если же мы противимся их воле, они могу и наказать.

— Мать вашу! — окончательно психанул я. — Да что за херню вы несёте?!

— Не забывайте, что вам уготована смерть. Возможно, это случится не на арене. Возможно, люди даже не увидят вашей смерти. Но то, что она обязательно случится, я вам обещаю. И после, — старик кивнул в небо, — они поймут, кто настоящий хозяин этого мира, а кто лишь жалкое ничтожество, пытающееся помешать исполнить предначертанное.

Серьёзно? Что за бред? А эта чушь про смерть, это как вообще понимать? Что, не получилось прикончить своим ручным монстром, так теперь обиделся как девочка? Вот и выживай после такого… никакой благодарности. Одни угрозы. Да и о чём я вообще? Кажется, старик просто сбрендил! Что за бред он несёт?

Осталось только понять, не сбрендил ли я сам со всеми этими технологиям из прошлого…

Глава 13

— Как-то всё плохо получается. С побегом не судьба. Да и жить осталось немного.

— Как, ты говоришь, он сказал?

— Нёс какую-то ерунду про то, что ему кто-то что-то мешает.

— Может в этом есть какой-то смысл?

— Да какой на фиг смысл в этом бреде? Он же ещё и вечных приплёл.

— Скажи точно, что он тебе сказал.

Я напряг память.

Вам уготована смерть. Возможно, это случится не на арене. Возможно, люди даже не увидят вашей смерти. Но то, что она обязательно будет, я вам обещаю. И после вашей смерти они поймут, кто настоящий хозяин этого мира, а кто лишь жалкое ничтожество, пытающееся помешать исполнить предначертанное.

Поблагодарив Ми, я слово в слово повторил всё Ли. Ли задумался.

— Нет, ну в этом явно есть какой-то смысл. Просто мы сейчас этого не понимаем. А он смеётся, наивно полагая, что ты дурак, который не знает того, что знает он.

— Что он может знать? Например?

— Тебе не понравится, — покачал головой Ли.

— Говори уже.

— Например… Если что, это всего лишь пример. Так вот… например, с ним связались вечные. И, возможно, выдали ему какое-то поручение. Так как твоё у тебя внезапно появилось нечто вроде дара, то вечным, конечно чисто теоретически, могло это не понравиться. И поэтому они сказали Катсу-Абэ, чтобы тот избавился от тебя.

Я кивнул. Но не для того, чтобы согласиться, а для того, чтобы сказать:

— Сам-то веришь в этот бред? Не думаешь, что вечные могли бы и сами избавиться от меня? Зачем им лишний элемент в цепочке?

— Да ладно тебе. Я же просто предположил.

— А я просто сообщил, что это полная ерунда.

Свободное время подходило к концу. Гладиаторы делали последние шаги по прогулочной тропинке, а особые любители поднапрячься заканчивали тягать тяжести, готовясь к вечерним умываниям.

— Насчёт побега я с тобой не согласен, — заявил Ли.

— Почему?

— Многим не нравится новый ланиста. А те, кто на договоре, не верят, что доживут до конца. И всё чаще слышны разговоры о том, что сын Катсу-Абэ не станет ничего им выплачивать.

— Ему за это ничего не будет?

— Конечно нет, — усмехнулся Ли. — Ты где живешь? Он же сын второго по влиятельности человека в империи. Даже если кому-то что-то не понравится, то далеко это не уйдёт. Скажут: скажи спасибо за то, что в живых оставили, и выпнут за ворота.

— У вас же тут цивилизация! — возмутился я. — Хорошее отношение к жителям и всё такое!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ли пожал плечами.

— Всё относительно. Император идёт на уступки народу, когда понимает, что риск восстания высок. Но если всё более-менее ровно, он действует исключительно в своих интересах.

— Слушай, могу я узнать кое-что? — почему-то я решил зайти издалека.

— Странный вопрос. То есть, странно то, что ты впервые спрашиваешь разрешения. Ну выкладывай, раз так.

И я выложил:

— За последние несколько дней я узнал об империи много нового. Пока жил на окраине и воевал с варварами, изредка прогуливаясь мимо цивилизованных полисов, я не знал, на сколько сильно всё изменилось со времён моего детства. И я не в коем случае не оправдываю тайканцев, до сих пор их ненавижу из-за того, что они сделали с моими друзьями и моими родными, — вырезанная армия, сожжённые деревни… вряд ли тайканцы когда-то смогут исправиться в моих глазах, — но я не понимаю, почему ты идёшь против своего народа. Если тогда, в темнице, я ещё мог как-то понять, то сейчас, увидев уровень жизни рядового тайканца, я совсем ничего не понимаю. Неужели вам мало? Неужели вы так обнаглели, что вам мало того, что у вас есть? — Напоследок решил добавить: — Гладиаторами становятся для того, чтобы заработать! Люди сами идут в рабство, а им за это платят! И платят, на сколько мне известно, не мало! Как?! Что с вами не так?!

Ли то ли посмотрел на меня то ли смущённо, то ли просто как на идиота.

— Я ведь уже говорил. Меня не волнует то, что тайканцы делают для народа. Меня волнует их отношение к этому народу. А относятся они к нему как к второсортному материалу. И идут на уступки только потому, что бояться восстания.

— Это будет странно, и я сам не ожидал, что когда-нибудь скажу такое, но ведь полисам ничуть не хуже от того, что они теперь просто часть империи.

— Почему восстала ваша деревня? — Ли перешёл в атаку, решив задавить вопросами.

— Потому что… потому…

И тут я впервые задумался. Никогда ранее я не думал о происходящем так глобально. Политика практически не касалась меня. Если мне говорили нужно атаковать, я атаковал. Если мне отдавали приказ, я его выполнял. Иногда, конечно, делал всё по-своему, но цель оставалась та же. Но теперь, узнав о мире больше, выбравшись из своей деревни и увидев всё собственными глазами, проникнувшись этим, я понял, что не знаю, зачем мы поднимали восстание. А ещё я не знал, что в этот самый момент говорит во мне. То ли это было какое-то побочное действие СВК, от которого я вдруг поумнел и начал думать, то ли я и впрямь додумался до всего сам. До всего? До чего? До того, что я ничего не знаю…

— Я… не знаю, — вдруг выдал я. — Наверное просто потому, что мы просто не хотели подчиняться тем, кто когда-то давно поработил нас.

— Культурные различия. Проблема не в том, что все полисы сейчас находятся под одним флагом. Проблема в том, что тайканцы самолично провозгласили себя создателями империи. Но никто ведь этого не хотел. Может быть, всем было лучше порознь? И именно поэтому сейчас всем плевать на то, что для них делают тайканцы. Плевать на то, что прогресс идёт с невероятной скоростью. Главное, что тайканцы — агрессоры. Агрессоры, страдающие культурными предрассудками. Они делают для жителей полисов всё, чтобы те не восстали, но за спинами тихо ненавидят их, считая себя высшей расой, а всех остальным мусором.

И тут я понял, что до того самого момента, как тайканцы разбили перианскую армию, у меня, по сути, даже не было поводов ненавидеть их. За что? За то, что наша деревня существовала под их флагом? Но разве в этом было что-то плохое? Если только несколько сотен лет назад, когда тайканцы порабощали нашу деревню. Но, думаю, даже в этом найдутся положительный моменты. Если бы не тайканцы, то перианцы до сих пор были бы жалкими, безмозглыми варварами. Так какой тогда смысл был в том, чтобы вести на гибель сотни невинных людей?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})