Милый муравей - Дункан Кайл

Он приехал двадцать минут спустя — большой, черный, покрытый пылью человек, чувствовавший себя уверенно на Стринджер Стейшн и такой неловкий и неуклюжий в городе со своей одной шляпой в руках.

Я настороженно замер, зная, что многие австралийцы — а Боб мог принадлежать к их числу — презирали аборигенов. И совершенно необоснованно: культура коренных австралийцев была примитивной, но настолько древней, что Китай, Древний Египет или Древняя Греция выглядели по сравнению с нею младенцами. Сорок тысяч лет были попраны в течение двух столетий. Их землю разворовали, бездумно разрушили места их поклонении. Аборигены по своему положению стали напоминать индейцев в Северной Америке. Многие из них подались в города, к бутылкам. Они живут в резервациях, «делают» какие-то деньги и пьют. Поэтому, когда полицейский в Перте встречает пьяного аборигена, он обращается с ним с брезгливым презрением, поскольку нередко встречает таких. Однако некоторые чистокровные аборигены, наподобие Билли, остались верны родовым традициям и продолжают жить на севере, подальше от городов и спиртного.

Боб Коллинз оказался на высоте. Он протянул Билли руку и пригласил пройти в комнату.

— У вас вид человека, которому надо восстановить силы и освежиться, — сказал Боб. — Не слишком рано для пива?

— Воды, — покачал головой Билли.

— Может быть, кофе или чая?

— Воды, пожалуйста.

С водой у нас проблем не было.

— Что тебя привело сюда? — спросил я.

— Они снова приехали, — ответил Билли.

— Кто?

— Четверо. Те же.

— Что они делали?

— Сказали, чтобы я уходил.

— Почему — объяснили?

Билли покачал головой:

— Сказали, чтобы я быстро уходил со Стринджер. Тотчас же! Или они изобьют меня, мою жену и детей.

— И не назвали причины?

Билли сделал отрицательный жест рукой.

— Сказали, «тойота» моя. Бери и уходи.

— Что ты ответил?

— У меня работа, я управляющий, мисас Стратт сказала мне.

— Это верно.

— Они ударили меня, босс. И велели мне уходить. У них были ружья. Я ушел. Отвез семью в Кунунурру. Пришел сюда повидаться с мисас.

— Где сейчас твоя семья?

— У нас есть друзья, — просто ответил Билли. — Семья будет в порядке.

— Как ты сюда добрался? На «тойоте»?

Билли покачал головой:

— На попутных машинах.

— И сколько же ты ехал?

— Три дня.

Очевидно, Билли с семьей уже уехали, когда приземлился полицейский самолет. Поэтому на Стринджер Стейшн никого и не было.

— Билли, ты узнал кого-нибудь из них?

— Нет, босс.

— Жаль.

— Но видел их вещи.

— Какие вещи?

— Ботинки. Один человек носит высокие ботинки. Делает сам себе сигареты. Их босс.

— Волосы черные?

Билли кивнул.

— Джинсы?

Кивок.

Блэки, подумал я и спросил:

— Ты не видел там, на ферме, мисс Стратт?

— Нет, босс.

— Ты считаешь, что они держат Джейн где-нибудь там? — спросил меня Боб.

— Возможно, раз они прогнали Билли с фермы.

— Может быть, попросить полицию еще раз приземлиться там? — спросил Боб.

— Они наверняка это учли, — ответил я и повернулся к Билли: — Что еще они тебе говорили? Я имею в виду, что они ответили, когда ты сказал, что мисс Стратт назначила тебя управляющим?

— Ты не управляющий, сказали они. И скоро у мисас не будет Стринджер.

— Скоро? Ты уверен, что они сказали «скоро»?

Билли кивнул:

— Скоро у нее не будет Стринджер.

— Они не пояснили почему?

Билли покачал головой.

— Они ее похитили, — сказал я. — Они увезли мисс Стратт и где-то спрятали. Мы стараемся найти место, куда ее увезли. Но думаю, будь она тут, она хотела бы, чтобы я сказал тебе: с твоей работой все в порядке. Работа у тебя есть. О'кей?

— Мисас Стратт, о'кей, босс. Билли поможет найти. Билли — хороший следопыт.

Как жаль, подумал я, что на улицах города невозможно обнаружить чьи-то следы, оставь она их. Билли непременно привел бы нас прямо к Джейн.

— Спасибо, — сказал я. — И еще одно. Они прилетели на Стринджер на самолете?

— Да, босс.

— На нем были какие-то надписи?

Билли покачал головой:

— Никаких.

Трудно предугадать, сколько времени будет продолжаться слушание дела в суде. Пьяницы, признающие свою вину, занимают у магистрата минуту или две.

Но пьяницы иногда нанимают профессиональных защитников, произносящих убедительные длинные речи. В таком случае дело может продлиться и полчаса. В наших интересах, чтобы Гантона оставили под стражей. Устраивало нас и то, что он стоял последним в списке рассматриваемых дел. К тому времени репортеры уже должны разойтись. Гантону будет предъявлено обвинение в незаконном проникновении на чужую территорию с целью совершения преступления, а не с целью грабежа. Нам не очень хотелось, чтобы Бобу как свидетелю пришлось разъяснять работу сложной системы его сеток, потому что при этом наверняка у пишущей братии потекли бы слюнки, а Блэки был бы немедленно уведомлен, что на встречу с Гантоном надеяться нечего.

Я физически не усидел бы в суде без всякой пользы в ожидании, когда состоится рассмотрение дела Гантона, в то время как Джейн, которой я до сих пор ничем не помог, еще один лишний день томится в заточении.

Поэтому Боб отправился туда один, а я остался расспрашивать Билли, который прожил на Стринджер Стейшн всю жизнь. Он должен был знать все, что происходило на ферме, и мог таким образом дать мне в руки тоненькую ниточку, подсказавшую бы мне, где искать Джейн.

Но получилось не так, как я рассчитывал. После длительных расспросов удалось выяснить лишь одно: Билли делал то, что ему говорил сначала босс (так Билли называл Грина), пока тот не умер, потом — то, что говорила мисас (Мэри Эллен). Он выполнял указания и как всякий верный слуга нуждался в них. Билли нанимал странствующих пастухов, ремонтировал ограждения, выжигал тавро, выполнял всякую другую работу, но только после приказа. Работы было не то чтобы много, с годами же ее сделалось совсем мало.

После смерти Джака делать было почти нечего. Мэри Эллен к тому времени состарилась и плохо следила за фермой, поэтому, естественно, все начало приходить в упадок. По словам Билли, почти все время она проводила в доме среди книг или за вышиванием.

Я представил себе Мэри Эллен, предающуюся воспоминаниям о прошлом, привыкшую к одиночеству, домашнему рукоделию. И вот однажды ей пришло в голову, что ее внучатой племяннице надо каким-то образом передать необходимое сообщение, которое она решила вышить, вместо того чтобы писать письмо, и оставить в доме — вместо того чтобы послать в Англию.

— Билли, миссис Грин писала когда-нибудь письма?

— Да, босс.

— Кто отвозил их на почту?

— Билли, босс.

— Кому она писала?

Билли подумал и сказал:

— Не смотрел.

— Ты мог бы прочитать хотя бы адрес?

Билли с гордостью сказал, что Мэри Эллен научила его многому: готовить, заправлять машину. Читать он умеет хорошо. Тоже благодаря ей.

— Ты привозил обратно из Кунунурры почту для миссис Грин?

— Да, босс. Одно или два письма в год.

— И все?

Он сказал, что да, все. Такое трудно себе представить, ведь многие из нас получают по почте во сто крат больше всякой чепухи. Но может быть, поскольку она долго жила одна, то не имела кредитных карточек... Нет, но у нее же были банковские счета.

— Ты знаешь, кто писал ей?

Он нахмурился и посмотрел в дальний угол комнаты, где стоял стол, потом взглянул на меня, прося разрешения. Я кивнул, и он, взяв со стола ручку и бумагу, нарисовал по углам листка какие-то закорючки.

— Авиапочта? Аэроплан?

Билли кивнул.

Итак, она более-менее регулярно получала письма авиапочтой. Йоркширский банк, можно не сомневаться.

Взволнованный и несчастный, я переключил свое внимание на Джака Грина и его поездки, которые были относительно регулярными. Эти поездки, сказал Билли, длились около месяца, «от луны до луны».

— Билли! Возвращаясь, он привозил с собой что-нибудь?

Билли Одна Шляпа покачал головой. Джака Грин возвращался на верблюде, ведя за собой лошадь, навьюченную припасами. Ничего тяжелого.

— Как он выглядел, возвращаясь домой? — спросил я. — Он был грустным или счастливым? Каким?

— Счастливым, потому что вернулся домой.

— Он привозил жене подарки?

— Давал ей что-то.

— Всегда?

— Маленькую кожаную сумочку.

— Что в ней было?

Билли пожал плечами.

— Ты знаешь место, куда он ходил?

— Нет, босс.

— Ты мог бы его сейчас отыскать?

— Как, босс? — удивился Билли.

— Найти старую дорогу по каким-нибудь следам?

Билли несколько секунд молча смотрел на меня, потом его голова качнулась, а в глазах неожиданно засветился юмор.

— Сможешь, Билли?

— Мистер Грин очень любил бобы. Может быть, его «следы» все еще там?

Я не стал ничего уточнять: у следопытов свои секреты. Я полагал, что в пустыне скорее сохранятся железные котелки. Но бобы?.. Правда, тут я мог и ошибаться.