Оглянись во гневе... - Внутренний СССР

Мы указали прежде всего на семью, как на объект коллективных прав потому, что сочетание “мама + папа + дети” — неоспоримая естественная биологически обусловленная социальная система, объективно существующая точно также, как и слагающие этот коллектив разнополые и разновозрастные индивиды. Но в обществе возникают и другие множества индивидов, которые могут быть объектами и субъектами прав коллектива, поскольку без их осуществления невозможно осуществить и права индивидов.

Конечно в 100-страничной книжке, такой как “Концепция эгоизма”, невозможно написать обо всех сторонах жизни общества, но если её автор выделяет в перечне разделов философии исключительно индивидуальные права, то вряд ли, автор понимает, что нарушение прав коллективов, оставшихся в умолчании, не позволит осуществить и всю полноту индивидуальных прав, обрекая множество людей на реальное бесправие.

И это не единственное место, где индивидуализм (объективизм) заблуждается в трех соснах. Приведем еще один пример, очень значимый для понимания психологии общества и положения в нем индивидов.

«Мышление — это невероятно сложный процесс идентификации и интеграции, на которые способен только индивидуальный разум. Не существует коллективного разума. Люди могут учиться друг у друга, но процесс обучения требует от каждого обучающегося собственного мышления. Люди могут сотрудничать в поисках новых знаний, но такое сотрудничество требует от каждого ученого независимого использования своей способности рационально мыслить.» (с. 19)

Всё так, кроме одного: Коллективный разум существует. Всякий разум — иерархически многоуровневый процесс обмена информацией и её преобразований. Коллективный разум отличается от индивидуального тем, что он, как процесс, протекает не в пределах структур биомассы и биополей, обеспечивающих интеллектуальную деятельность одного человека, а в пределах вещественных и полевых структур, обеспечивающих психическую деятельность множества разных людей. Процесс информационного обмена между людьми, каждый из которых является носителем индивидуального (по-русски это слово в точности означает — неразделимого) разума, протекающий на уровне биополей, акустической и письменной речи, произведений искусства и памятников культуры и т.п. порождает коллективный разум; если более точно то иерархию взаимной вложенности разумов от индивидуального до коллективного разума всего человечества. В этой иерархии взаимной вложенности могут быть коллективные разумы, время существования которых не более чем время взаимного общения некоторой группы людей, и есть разумы, время жизни которых превосходит время жизни библейских долгожителей, поскольку возможно существование коллективного разума на основе обновления их элементной базы при смене поколений людей.

И жизнь общества во многом определяется тем, какими свойствами обладают порождаемые людьми коллективные разумы — составляющая их коллективного сознательного и бессознательного; и в каком качестве по отношению к порождаемым ими же коллективным интеллектам пребывают люди: индивидуальный разум человека может быть невольником коллективного разума более или менее широкого множества людей, а также и той малочисленной группы, которая обладает навыками управления коллективным сознательным и бессознательным; но индивидуальный разум может быть одним из творцов коллективного разума, являющегося общим достоянием его участников. Но в любом из двух вариантов индивидуальные умы — элементная база коллективного разума, обладающая собственным индивидуальным разумом, по какой причине элементная база может осмыслить факт порождения ею коллективного разума, после чего способна управлять процессом его формирования по своему нравственно обусловленному произволу.

Для понимания существования коллективного разума достаточно курса физики средней школы и рассмотрения процессов обработки информации в сети ЭВМ, например в “Интернет”, или на многопроцессорном вычислительном комплексе, когда разные фрагменты одной и той же задачи решаются на разных машинах. Тем не менее, человек может согласиться с информационным обменом между людьми в том числе и на основе биополей, но будет возражать против возможности существования коллективного разума людей. Но в этом случае возражения проистекают из того, что возражающие просто не обладают навыками самообладания, необходимыми для того, чтобы воспринять диалог их собственного индивидуального разума с коллективным, порожденным ими же; либо они порождают коллективного сумасброда, с которым интеллектуально нормальному человеку и говорить-то не о чем. Последнее имеет свои компьютерную аналогию: программное обеспечение компьютера может быть достаточным для его изолированной работы, но может быть недостаточным, чтобы с его пульта можно было войти в сеть и управлять решением какой-то задачи с привлечением свободных ресурсов остальных компьютеров в сети. Но это не значит, что сетевые информационные системы в принципе не возможны и не существуют. Так же и Айн Рэнд ошибается, настаивая на том, что коллективный разум не существует; существуют множества коллективных разумов, но Айн Рэнд не единственная, кто этого не видит и не понимает.

Отрицать же существование порождаемых людьми коллективных интеллектов в их взаимной вложенности это — вести дело к тому, чтобы все согласные с воззрением Айн Рэнд о несуществовании коллективного разума стали бессознательными невольниками их же собственного коллективного порождения. При этом следует иметь в виду, что всякий коллективный разум — только подсистема в коллективной психике, и коллективная психика может быть здравой и шизоидной, точно также как и психика индивида. Есть только одна особенность: множество интеллектуально развитых индивидов, в общем-то психически нормальных, каждый сам по себе, в состоянии породить шизоидную коллективную психику, включая и сумасшедший коллективный разум.

Поэтому одна из необходимых черт, которой должна обладать нормального индивида — не порождать .

Айн Рэнд пишет:

«Концепция человека как свободной независимой личности была глубоко чужда европейской культуре. Это была культура племенная по своей сути; в европейском мышлении племя было сущностью, целым [151], а человек лишь одной из клеточек этого организма, которой можно легко пожертвовать. Это относилось как к правящему классу, так и к простым людям: считалось, что правящий класс обладает своими привилегиями только в связи с занятием, считавшимся благородным [152], — службой в войске или воинской дружине. Но дворянин был собственностью общины в той же степени, что и крепостной, — его жизнь принадлежала монарху [153].» (с. 13)

Европейской культуре, условно названной “племенной”, Айн Рэнд противопоставляет американскую культуру:

«Существуют лишь два основополагающих вопроса (или два аспекта одного и того же вопроса), определяющих природу социальной системы: признает ли социальная система права личности и допускает ли социальная система использование физической силы в отношениях между людьми? Ответ на второй вопрос — практическое воплощение ответа на первый вопрос.

Является ли человек независимой личностью, распоряжающейся своим телом, разумом, своей жизнью, своей работой и её результатами, — или он собственность племени (государства, общества, коллектива), которое может распоряжаться ими по своему усмотрению, может диктовать ему убеждения, предписывать ход жизни, контролировать его деятельность и экспроприировать её результаты? имеет ли человек право существовать для самого себя — или он рожден в путах, как крепостной, который должен постоянно выкупать свою жизнь служа племени.«…»

В истории человечества капитализм — единственная система, которая отвечает “да”.

Капитализм — это социальная система, основанная на признании индивидуальных прав личности, включая право на собственность, в которой вся собственность находится в частном владении.

Признание прав личности влечет за собой исключение из человеческих взаимоотношений физической силы: по существу права могут быть нарушены только с применением силы.» (с. 23)

Это написал человек, который не мог не знать русской поговорки: «Не мытьем, так катаньем.» Концепция же человека, «как свободной независимой личности» — это обольстительный миф американской государственной идеологии. Это даже не идеал, к которому стремится американское общество; а тем более не достижение американского образа жизни. Все декларированные права независимой личности подавляются в большей или меньшей мере не силовыми методами. Это покажем прежде всего на подавлении американским капитализмом права частной собственности.