Частная магическая практика. Сны и явь - Елена Малиновская

Он тем временем, вряд ли догадываясь, какие непристойные мысли блуждают у меня в голове, плеснул в два высоких хрустальных бокала прозрачной шипучей жидкости и вернулся ко мне. Один фужер протянул мне, другой пригубил сам, о чем-то напряженно размышляя.

— Надеюсь, это не алкоголь? — с подозрением поинтересовалась я, принюхиваясь к загадочному напитку.

— Нет, это киантий, местный аналог минеральной воды, — с улыбкой заверил меня Вашарий. — Очень вкусно, попробуй.

Он не обманул меня — напиток действительно оказался на удивление приятным и с чуть заметной кислинкой. После нескольких глотков улеглась даже моя постоянная в последние дни тошнота.

— Значит, Варрий остался без божества, — задумчиво произнес он, прохаживаясь по комнате и не торопясь вернуться в постель. — Интересно знать, а как Итирус отнесся к тому, что ты фактически ослушалась его? Он приказал убить змею, ты же ее отпустила.

— Раз я исполнил свою часть договора, то, видимо, не сильно расстроился, — ответил ему Итирус, неожиданно шагнув из темного угла.

Я поперхнулась шипучим напитком, тоненько взвизгнула и поспешно нырнула под покрывало, прикрываясь от невежливого бога. Наглость какая! А если бы мы тут сексом занимались? Стучаться надо!

— Между прочим, я терпеливо ожидал, пока вы закончите всякие ваши шалости, — несколько обиженно ответил на мои мысли Итирус. — И вообще, что нового я тут увижу?

Вашарий в отличие от меня достаточно спокойно отнесся к неожиданному появлению Итируса, хотя предстал перед ним во всей, так сказать, красе. Неспешно подошел к креслу, не испытывая ни малейшего стыда или неловкости, и накинул на себя халат, словно вынужденный соблюдать правила приличия. Бог мертвых с явным интересом наблюдал за его действиями, затем лукаво мне подмигнул.

— В любом случае, извините меня за столь внезапное вторжение, — проговорил он, явно не испытывая никаких сожалений по этому поводу. — Просто момент показался удачным. Вы закончили беседовать и еще не начали развлекаться. Я пришел всего на пару минут. Хочу выразить Киоте искреннее восхищение удачным завершением дела. Гарантирую, что с моей стороны договор тоже будет исполнен в полном объеме.

— Издеваешься, что ли? — проворчала я, настороженная веселыми нотками в его голосе. — Я же отпустила змею.

— Я знал, что ты так сделаешь. — Итирус пожал плечами. — Но если бы я отправил тебя именно с таким заданием — то змея бы не расщедрилась на амулет, пытаясь тебя задобрить. Мне надо было, чтобы ты сама поверила в свою священную миссию убить священную змею. Прошу прощения за невольную тавтологию. Потому как иначе она не восприняла бы твое намерение всерьез.

— Ты всегда думаешь на несколько ходов вперед? — с непонятным раздражением перебил его Вашарий.

— Так же, как и ты, — парировал Итирус. Помолчал немного и вкрадчиво добавил: — Не беспокойся, теперь я оставлю Киоту в покое. Я получил от нее все, что хотел. Правда, меня весьма интересует одна крохотная деталька.

— Какая же? — хмуро полюбопытствовал Вашарий.

Однако Итирус предпочел ответить мысленно, обращаясь только ко мне.

«Киота, — прозвучал в голове его голос, — ты неплохо разбираешься в теоретической магии. Вот тебе задачка на дом: каким образом изменит ауру еще не рожденного ребенка даже краткое воздействие силы бога?»

— Да что вы ко мне все пристали! — заорала я, потеряв всяческое терпение от этих постоянных намеков. Сначала змея, теперь еще Итирус. — Я не беременна!

Вашарий уставился на меня так, будто впервые увидел. А вот Итирус довольно заулыбался, видимо ожидая от меня подобной реакции.

— Наконец-то, — прошептал он себе под нос. — А то бы еще месяц сомневалась, рассказать или нет. Киота, змея была права — тебе нужна помощь целителя. И немедленно.

— Что? — ошарашенно переспросил Вашарий, обернувшись к нему. Внезапно сжал кулаки, будто собираясь кинуться на бога мертвых. — Что ты с ней сделал?

— Да ничего, — раздраженно отозвался тот. — Запомни раз и навсегда: я предпочитаю не связываться с женщинами, а особенно с беременными. Это был, пожалуй, единственный случай, и я в полной мере компенсирую Киоте некоторые неудобства, связанные с ее участием в моей затее. И не беспокойся, приятель, за свою будущую жену — она мне более неинтересна.

После чего исчез. А у меня в ушах прозвучало далекое эхо его прощальных слов: «Удачи тебе, Киота. Не сомневаюсь, что из тебя получится славная мать».

Вашарий обернулся ко мне, и меня кинуло в дрожь от его холодного взгляда. Я натянула покрывало почти до подбородка, словно оно могло спасти меня от его гнева.

— Ты закричала — что вы ко мне все пристали, — зловеще прошипел Вашарий, делая шаг к кровати. — Получается, Итирус был не первый, кто тебе об этом сказал?

— Еще змея намекнула, — испуганно пробормотала я, борясь с невыносимым желанием спрятаться с головой под одеяло. — Но я думала, она шутит.

— И про целителя ты решила мне ничего не рассказывать? — Вашарий сделал еще шаг и застыл надо мной карающей тенью.

— Но со мной же все в порядке, — еще тише ответила я. — Правда ведь?

Вашарий сплюнул грязное ругательство. Надо же, никогда не думала, что он знает подобные слова! После чего схватил со столика серебряный колокольчик и отчаянно затряс им. Я обреченно откинулась на подушки и закрыла глаза. Ну все, теперь меня точно сдадут на опыты целителям. Как же мне надоело это! Пожалуй, я за всю жизнь не бывала в больницах столько, сколько за последний месяц.

Я мрачно следила за негромкими совещаниями целого консилиума целителей, собравшихся толпой чуть поодаль от кровати. Карраяр был так любезен, что в ответ на просьбу Вашария прислал обследовать меня аж десять человек, и все хвастливо щеголяли серебряными знаками высшей ступени посвящения. Беда только в том, что каждый из них посчитал своим долгом пощупать мне живот, проверить температуру, просканировать ауру, нисколько не смущаясь тем обстоятельством, что я не успела надеть нижнего белья. Аза всем этим с нескрываемым любопытством наблюдала вся наша развеселая компания, включая и Дольшера. Я попыталась возмутиться его присутствием, но желтоглазый наглец лишь равнодушно пожал плечами и буркнул, что вряд ли увидит что-нибудь новое, поскольку уже неоднократно имел удовольствие внимательнейшим образом изучить все мое тело вдоль и поперек. Благо что на время обследования хоть Карраяра выгнали, вняв моим слезным просьбам. Правда, мой братец пытался сопротивляться, крича, что он король и имеет право первым узнать, что не так с его сестрой. Пришлось вмешаться Вашарию. Он что-то негромко шепнул на ухо правителю Варрия — и тот моментально сник и тихонько выскользнул в коридор, где сейчас продолжал шумно стенать, негодуя против такого произвола.

— Да, дело совершенно ясное, — наконец вынес вердикт один из целителей — высокий, худощавый, с огненно-рыжей шевелюрой.

Остальные дружно закивали, подтверждая его мнение.

— Что с ней? — Вашарий моментально встрепенулся и присел на краешек моей постели. Накрыл своей ладонью мою руку. — Она действительно беременна?

— Вне всякого сомнения, — важно подтвердил рыжий целитель. — Не скрою, существует определенная угроза выкидыша, но хорошо, что нас вызвали так рано. Полагаю, нам удастся нейтрализовать ее и спасти ребенка.

— Ура! — радостно завопил за дверью Карраяр. — Я скоро стану дядей!

И без спроса ввалился в комнату. Я не стала протестовать, поскольку унизительный осмотр на глазах многих посторонних был закончен и я поспешила прикрыть свою наготу одеялом. И потом, неожиданная весть оглушила меня, заставив ловить воздух открытым ртом.

— Как это возможно? — тоскливо протянула я. — Я еще не готова к такой ответственности.

— Не переживайте, госпожа, если бы все дети рождались только запланированно, то наши миры были бы чрезвычайно редко заселены, — со смешком поспешил утешить меня другой целитель — низенький и полный. — У вас будет достаточно времени, чтобы подготовиться к новой роли. Если, конечно, вы не пожелаете избавиться от случайной беременности. На таком крохотном сроке это пройдет почти незаметно и совершенно бесследно для вашего здоровья.

— Не пожелает! — громогласно ответила за меня Зальфия. — Ни за что не пожелает, уж будьте уверены.

— На крохотном сроке? — вдруг вмешался Дольшер, нахмурившись от какой-то своей мысли. — Возможно его определить? Хотя бы примерно?

— Две недели, — любезно ответил кто-то из толпы около моей кровати. — Плюс-минус пара дней.

В комнате после этого воцарилась гробовая тишина. Только Карраяр продолжал глупо улыбаться, явно не понимая, что это означает для всех нас.

— Две недели? — прошептала я и гневно посмотрела на Дольшера. — Я тебя убью, негодяй!