Седьмой авианосец - Питер Альбано

— Я связался с архивом Военно-исторического центра в Вашингтоне. — Он взглянул на компьютерную распечатку и продолжил: — В годы второй мировой войны японцы потеряли сто девять подводных лодок, причем девять из них пропали бесследно. До сих пор их судьба остается неизвестной. Из этих девяти лодка типа «I—12» могла брать на борт один летательный аппарат, а лодка типа «ST-зеро» — целых три.

— Три? — удивленно воскликнул Бэнкс.

— Да, Деннис, — подтвердил Брент. — У них было семь разных модификаций, способных брать на борт летательные средства. — Брент стал листать бумаги, выбрал еще какой-то документ, прищурился. — Итак, было тридцать восемь лодок типа I, которые могли брать одно летательное средство, но гораздо интереснее лодки типа «ST-зеро».

— А, — подал голос кэптен Эвери. — Это те, что были разработаны для Панамского канала.

— Совершенно верно, кэптен, — сказал Брент уже без той обычной стали в голосе, которая возникала, когда он общался с Мейсоном Эвери.

— Для Панамского канала? — снова удивленно переспросил Деннис Бэнкс.

— Да, дело в том, что японцы планировали уничтожить Панамский канал. С этой целью они построили три самые большие подводные лодки в мире. По тем временам.

— Итак, тип «ST-зеро», — напомнил Бэнкс.

Брент кивнул и начал:

— Это была удивительная подводная лодка. Гигантская, по тогдашним меркам. — Он поднял листок, стал читать. — Водоизмещение: шесть тысяч пятьсот шестьдесят тонн. Длина — четыреста футов. Два дизеля и четыре электромотора мощностью соответственно семь тысяч семьсот и две тысячи четыреста лошадиных сил. Скорость — восемнадцать узлов на поверхности, шесть с половиной под водой. Дальность — тридцать семь тысяч пятьсот миль, одна пушка калибра пять с половиной дюймов и десять двадцатипятимиллиметровых, восемь торпедных аппаратов в двадцать один дюйм, двадцать торпед, и… — он опустил листок, посмотрев на собравшихся, — три гидросамолета.

— Но японцы так и не атаковали Панаму, — сказал Бэнкс. — Почему?

— Неизвестно, — ответил Брент. — Но для нас самое важное — это то, что такие лодки существовали.

— Брент, — медленно заговорил Крейг Белл. — Не хотите ли вы сказать, что такая вот лодка пряталась там, — он показал рукой на карту, — в течение этих десятилетий. В районе Берингова моря! Признаться, мне очень трудно поверить в такую теорию. Она, так сказать, плохо выдерживает проверку… логикой.

— Понимаю, сэр, — сказал Брент. — Но все же, чем она хуже теории пиратов или психов?

— Где же они, по-вашему, находились все эти годы? — осведомился Эвери.

— В ледовом плену, — ответил Брент. — На секретной базе. — Он встал, снова подошел к карте и провел пальцем по Камчатке. — В этих местах может быть до сотни секретных баз, о которых никто еще не знает. Мы же вполне допускаем такую вероятность, когда заводим речь о пиратах.

— Но как насчет горючего, Брент? — напомнил Крейг Белл. — Как насчет пищи?

— Что касается нефти, — ответил Брент, снова садясь на место, — то, как я слышал, порой она проступает сквозь грунт в подобных прибрежных пещерах не только в более теплых широтах, но и в Сибири. Почему бы нет, коммандер? Они вполне могли оказаться запертыми там в годы второй мировой войны. Ну, а что касается продуктов питания, там имеются рыба, моржи, тюлени, морские водоросли. Японцы в основном живут дарами моря. Они совсем не едят мяса. И они отличаются поразительной дисциплиной. — Окинув взглядом присутствовавших, Брент подвел итог своим наблюдениям: — Японские моряки вполне в состоянии выдержать такую многолетнюю зимовку.

— И теперь, в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году, они решили организовать боевые действия? — недоверчиво спросил Эвери.

— Да. Я полагаю, им удалось каким-то образом освободиться из заточения. В этом нет ничего удивительного. В атмосфере собирается много двуокиси углерода. Климат на Земле теплеет. Льды стали таять, и японцы оказались на свободе.

Мейсон Эвери поднес к своему лбу кулак, потом медленно поднял голову.

— Вы и впрямь верите в эту фантазию? — спросил он, с искренним удивлением глядя на молодого человека.

— Да, — отчеканил Брент. — Особенно, если учитывать тот тип боеприпасов, которыми они пользовались при атаке на «Спарту». — Он продолжал, тщательно подбирая слова. — Вполне вероятно, что именно так и обстоит дело. Это все отголоски второй мировой.

Удивление сменилось у кэптена Эвери явным раздражением.

— Просто уму непостижимо, как взрослый человек способен сочинять такие невообразимые сказки! — Брент выпрямился на стуле, стиснул зубы, а Эвери продолжал: — Разумеется, нам приходилось сталкиваться с очагами сопротивления остатков японских отрядов в южной и центральной части Тихого океана. Тихий океан имеет одиннадцать с половиной тысяч миль в длину и более девяти с половиной тысяч миль в ширину, в нем десять тысяч островов. Но вы-то говорите о Беринговом море. Об Арктике! Чтобы подлодка могла столько продержаться в таком климате! — Кулаком правой руки Эвери ударил по ладони левой. — Кончайте, энсин. Это не «Остров фантазий». Пора бы вам и повзрослеть.

— Сэр, я готов выслушивать от вас критику, но не издевательства, — сказал Брент, и его голос зазвенел от клокотавшей в груди ярости.

— Если каждый щенок… — начал было кэптен Эвери.

— Джентльмены, прошу вас, — сказал Белл, вставая с кресла. — Его перебил звонок телефона. Пока он отвечал, Брент смотрел волком на Эвери. Тот кусал губы, а Деннис Бэнкс уставился на карту. Крейг Белл положил трубку и сказал: — Ну вот, в виде разнообразия неплохие новости.

— Какие? — буркнул Мейсон Эвери, бросив свирепый взгляд на своего оппонента Брента.

— Нашли одного из вертолетчиков Береговой охраны.

— Вертолетчика Береговой охраны? — переспросил кэптен Эвери.

— Да, — с улыбкой отозвался Белл. Он был явно рад, что получил возможность сменить тему и тем самым разрядить обстановку. — Это Тайрон Джонс, второй пилот вертолета НН—52, который исчез второго декабря в районе острова Атту.

— И мы узнали об этом только сейчас? — спросил Брент с любопытством, заглушившим гнев.

— Да, его нашли те самые алеутские рыбаки, которых и разыскивал вертолет. Им понадобилось целых два дня, чтобы сообщить об этом на радиостанцию на острове Атту. Но он в тяжелом состоянии. Несмотря на свой спецкомбинезон, он слишком долго пробыл в ледяной воде. И к тому же получил множество ранений. Короче, сейчас он в коме.

— Где он? — спросил Брент, охваченный надеждой.

— Здесь, в Сиэтле, в военно-морском госпитале. Его доставили сюда по воздуху.

— Разрешите мне посетить госпиталь и навестить Тайрона Джонса, — сказал Брент. — Мне хотелось бы оказаться рядом, если он придет в сознание.

— Вам хочется знать, не увидел ли он ваши «Зеро»? — с противной улыбкой осведомился Эвери.

Брент холодно посмотрел на своего пожилого противника и сказал:

— Он может сообщить кое-что полезное. Он действительно мог увидеть то, что поможет нам понять, что происходит. Что еще у нас с вами есть, кэптен? — осведомился он. — Ничего. Вот и приходится хвататься за все соломинки подряд.

Эвери поднял вверх руки, помотал головой. Белл кивнул Бренту, довольный, что страсти явно поостыли.

— После пятнадцати часов, Брент, — сказал он. — Северней Гавайских островов у русских есть AGI и китобоец. По сведениям ЦРУ разведкой там занимается судно «Петров» класса «Бальзам». Мне нужна справка о его оснащенности спецаппаратурой, план ее оперативных действий. «Петров» явно пытается учуять след «Нью-Джерси». — Белл пристукнул кулаком по столу. — И еще мне нужно все, что у нас есть — про их китобойцы и про обычные суда, и про плавбазы. В северной части Тихого океана у них там целая флотилия.

— Есть, сэр, — сказал Брент, вставая со стула. Затем, обернувшись к Деннису Бэнксу, он сказал: — Если есть охота, пойдемте, я покажу мой кабинет. Если тебе больше нечего делать.

Бэнкс встал и с улыбкой сказал, как того требовал протокол:

— Если кэптен не возражает.

Эвери кивнул на Белла, который, поняв знак, сказал:

— Благодарю вас, джентльмены. Все свободны. — Бэнкс и Росс отдали честь и удалились.

Молодые люди вышли в приемную, остановились у автомата выпить воды. Наполнив стаканчик и передавая его Бренту, Бэнкс сказал:

— Честно говоря, времени у меня в обрез. К восемнадцати ноль-ноль мне надо быть на аэродроме, чтобы успеть на самолет в Перл. Но я хотел кое-что сказать вам. — Он налил воды и себе и замолчал.

— Мой кабинет прямо по коридору, — сказал Брент. Молодые люди залпом осушили стаканчики и бросили их в ведро.

— Это, конечно, не Бог весть что, Деннис, но я называю это своим домом, — сказал Брент, устраиваясь за столом, с серой металлической крышкой, который казался огромным в маленьком кабинетике, где еле хватало места для этой махины, двух стульев и четырех ящиков картотеки.