Лысый… шиноби? - GelioLex

кислотную ловушку на нём. Теперь его можно открывать.

— Сейф на подступах в Амегакуре? — скептически хмыкнул Сарутоби, делая затяжку и выпуская кольцо дыма. — Не под землёй, не в тайнике, а именно на подступах к Аме, я верно понял?

— Верно, — кивнул Хьюга. — Если быть точным, то сейф упал на нас с неба. Как раз, когда мы наблюдали за границей деревни Дождя. Мы его обследовали. И решили запечатать в фуин-свиток.

Хокаге застыл с трубкой в зубах. Эта уже была новая лакированная трубка из чёрного чакропроводящего дерева. Старую он вчера сломал, слушая биджевы отчеты.

Он закрыл глаза, помассировал виски. Посчитал до десяти, медленно выдохнул и переспросил:

— Говоришь, сейф упал с неба?

— Да. Упал с неба, — подтвердил Хьюга.

— А, ну раз упал с неба — тогда всё в порядке, — кивнул он, вновь хорошенько затянувшись. — Сейфы, падающие с небес — это ведь самая что ни на есть обыденность.

— Угу, — на автомате бросил Хьюга, лишь бы поддержать разговор. Остальные АНБУ тоже закивали, как болванчики.

— Не угукай мне тут! — рявкнул Хирузен, вперив грозный взгляд в анбушника. — Падающие сейфы? Что за ерунда? Так, может, теперь Амегакуре нужно переименовать в Деревню Падающих Сейфов? Ты за идиота меня держишь?

— Н-но… хокаге-сама… это правда, — проблеял Кот. — Клянёмся…

— Замолчите! — строго хлопнул по столу Хирузен. Нервы из-за последних событий у него заметно расшатались. А никотин уже не помогает. Нужно попить чай с ромашкой. Ну, или чего покрепче принять на грудь.

Хирузен вновь положил трубку в зубы, сделал серию медленных вдохов и выдохов и проговорил:

— Ладно, открывайте уже. Раз проверили всё.

— Хай! — в один голос выпалили оперативники АНБУ.

Пара мгновений — и массивная стальная створка раскрылась, и Хирузен, наконец, увидел содержимое сейфа.

Чем больше хокаге замечал, тем сильнее вытягивалось его лицо и раскрывался рот. В конце концов, курительная трубка таки выпала из его рта и покатилась по столу. Правда, ему было всё равно. Ибо Хирузен никогда в одном месте не видел такое количество средств. Даже учитывая, что он был правителем Великой Скрытой Деревни. Богатства в них навскидку исчислялись многими десятками миллиардов рьё.

Он протёр глаза. Перевёл взгляд на АНБУ. Затем вновь протёр глаза. Снова посмотрел в сейф и сакраментально выдал:

— Ну, с неба — так с неба…

Откуда взялось такое огромное состояние — уже не так уж и важно. Что анбшуники подобрали — то теперь принадлежит Листу. Главное, что средства значительно пополнят общий бюджет Конохи, позволив лучше подготовиться к противостоянию с Акацуки.

* * *

Настроение стремилось куда-то в небеса. А иначе и быть не могло. Ему ведь удалось получить то, что никто и никогда не смог исследовать — глаза мудреца. Орочимару, невзирая на усталость, стремился обратно в свою лабораторию.

«Нужно поскорее запечатать труп Мизуки», — решил он. Тело недооборотня может и подождать, а вот риннеган…

Стоило ему открыть двери лаборатории, как он почуял неладное.

Пройдя внутрь, он огляделся.

Казалось, никто не заходил сюда без его ведома. И весь погром остался в том же виде, за исключением одного момента.

— Чёртовы АНБУ! — процедил он, на пятках развернувшись и подскочив к кнопке вызова.

В динамике послышался сонный голос безликого:

— Ленивец на связи.

— Кто посмел влезть в мою лабораторию? Ещё и забрать ценный материал? Биджу вас задери, где тело⁈ — прошипел Змеиный Саннин в микрофон в виде пористой округлой пластины, прикреплённой к стене.

— У-а-а… что? Какое тело? — после зевка заторможенно спросили на другом конце провода.

— Подопытный, — цедил сквозь зубы Орочимару. — Куда вы его дели?

После некоторого молчания ему ответили:

— В ваше отсутствие в лабораторию никто не заходил.

Прошипев очередные ругательства, саннин нажал на кнопку отбоя и принялся внимательно обследовать следы.

Его золотые глаза со змеиным зрачком рыскали в поисках доказательств кражи, однако вскоре его лицо озарило понимание, а губы исказила кривая усмешка:

— Вот, значит, как, Мизуки-кун…

На полу, если хорошенько приглядеться, можно заметить разводы, сделанные ладонями и голыми ступнями. Получалось, подопытный не просто выжил, он ещё и умудрился прийти в себя после клинической смерти. К тому же…

Его взгляд выцепил след от кулака в стене. Чуть выше были заметны отверстия. Будто кто-то когтями карабкался вверх, к трубам. Прицепившись к стене при помощи чакры, Орочимару, словно на прогулке, прошёлся по ней до переплетения толстых труб на потолке.

В лицо дунул поток прохладного воздуха. Решётка вентиляции оказалась вскрыта.

— Ку-ку-ку… интересно, — произнёс он, облизав губы. — Значит, всё же успех…

* * *

Мизуки подобрался. Его тело прошиб странный озноб. Он огляделся и принюхался, пытаясь учуять опасность. Однако поблизости её точно не было.

Он прильнул к стволу толстой дзельквы и перевёл дух. Одет он был в старые потёртые штаны и серую жилетку с белым мехом на воротнике. Под жилеткой проглядывалось лишь рельефное обнажённое тело, которое после эксперимента Орочимару претерпело некоторую трансформацию в плане мускулатуры.

Пустили за ним погоню или нет — пока сказать трудно. Однако, к счастью, из Конохи ему удалось выйти без проблем. Благо новое обоняние смогло различать сигнатуры запахов на большом расстоянии, и он чуял шиноби, чтобы обходить их, в том числе и держаться за пределами радиуса обзора Хьюга. Те имели весьма характерный лавандовый запах с оттенками мускуса. Во всяком случае, именно так в его голове этот запах интерпретировался.

Ему лишь раз не повезло наткнуться на поисковый отряд из Инузука, Абураме и Хьюга за пределами Конохи. Видимо, они возвращались с миссии и расслабились, когда до дома осталось пройти самую малость. Но это не так уж и важно. Ибо всех их Мизуки убил на подходе к деревне. Разорвал глотки когтями, вместе с нинкеном (его он выпотрошил с особым тщанием). Затем, следуя своим инстинктам… сожрал Инузука и девушку из Хьюга, особенно уделяя повышенное внимание их сердцам. Их он поглощал с особенным наслаждением.

Когда он осознал, что натворил, ему стало дурно. Но выблёвывать свой недавний «завтрак» он не стал.

Кикайчу