Приключения Ричарда Шарпа. т1. - Бернард Корнуэлл

– Заваривать нам чай? Прикрывать одеяльцем?

– Для начала давай прогуляемся, Лофти. До того пригорка.

Сержант бросил взгляд в сторону противника.

– Как они, сэр? Хороши?

– Бог их знает. Ополченцы вряд ли, а вон те похожи на настоящих.

– Посмотрим, ждать уже недолго.

Филмер был мал ростом, и в полку его называли не иначе как Лофти – долговязый. Свое дело сержант знал. Выбив о сапог глиняную трубку, он открыл мешок и предложил Шарпу кусок медовых сот.

– Свежие, сэр. Нашли в деревне пару ульев. Лейтенант пососал соты.

– Тебя повесят, Лофти. Если поймают.

– Слышал, двух парней вчера повесили. Раз попались, значит, дурачье.– Он сплюнул в траву.– Это правда, сэр, что там город?

– Да. Называется Кеге.– Шарп подумал, что они находятся где-то неподалеку от того места, где он сбежал от Лависсера.

– Ну и названьица у них здесь, язык сломаешь. – Филмер пощелкал курком лежавшей на коленях винтовки.– Отсырела в море, вот и решил смазать.– Он оглянулся на расположившихся неподалеку солдат. – Не вздумайте дрыхнуть, лодыри, вас ждет работа.

Артиллеристы уже зарядили пушки и были готовы открыть огонь. У берега разворачивался 92-й. То же самое делал 43-й за спиной у Шарпа. Два полка красномундирников и один стрелковый. Силы были неравны, но Шарп знал, на что способны настоящие солдаты, и ему было жаль датчан. Он посмотрел на их флаг с белым крестом на красном поле. Зачем нам это? Драться надо с французами, а не с датчанами. Он подумал об Астрид и виновато вздохнул.

– Ну, сэр, сейчас посмотрим, что из этого вышло, – бодро сказал Филмер.

– Посмотрим,– согласился лейтенант.

Он не сомневался, что месяцы боевой подготовки в Шорнулиффе не прошли даром. Армия всегда использовала стрелков, но сейчас собиралась употребить их с другой, более серьезной целью. Многие утверждали, что эксперимент был пустой тратой времени и денег, потому что винтовки перезаряжать труднее, чем гладкоствольные мушкеты, а потому солдат, вооруженный мушкетом, успеет сделать три или даже четыре выстрела за то время, что у его товарища с винтовкой уйдет на один. Скептики уверяли, что стрелков перебьют, пока они будут перезаряжать свои дорогие штуцера, но никто не мог опровергнуть того факта, что новое оружие имеет убойную дальность вчетверо большую, чем мушкет. Вопрос стоял так: точность или скорострельность.

Обе армии выжидали. Оба красномундирных полка приняли боевой порядок, орудия были заряжены, однако датчане, похоже, и не собирались отступать. Капитан Даннет прошел на правый фланг.

– Ну, Лофти, знаешь, что делать?

– Мы им зададим, сэр. Сдерем шкуру заживо.

– Не суетиться! – прокричал капитан.– Целиться как следует! – Он собирался еще что-то добавить, но тут резко и требовательно просвистел свисток. – Вперед!

Стрелки наступали рассеянной цепью перед двумя красномундирными полками. Услышав приказ, парни Филмера повалили заборчики, отделявшие луг от поля со скирдами сжатой пшеницы. Легкие роты 43-го и 92-го шли со стрелками – красные крупинки в зеленой массе. Наступающие держались в стороне от дороги, чтобы не попасть под огонь своих орудий.

Поднявшись на пригорок, Шарп увидел выдвинувшихся вперед датских стрелков. Это были не ополченцы, на что указывали белые ремни и голубая форма.

– Чертовы сапоги,– проворчал Филмер. Подошва правого сапога оторвалась и волочилась по траве. – А ведь совсем новые, сэр! Совсем новые.

Пронзительный свисток остановил стрелков, едва успевших продвинуться на сотню шагов, и они опустились на колени между скирдами. От противника их отделяло недоступное мушкету расстояние, но винтовка с такой дистанции била насмерть. Шарп заметил сбегающего вниз по склону датского офицера.

– Стрелков у них мало,– пробормотал он. Скорее всего, выслав вперед так мало стрелков, неприятель полагался на эффективность залпового огня, но только в британской армии солдаты проходили обучение с настоящей стрельбой, и Шарп сильно сомневался, что датчане могут равняться с британцами в меткости. Бедняги, подумал он.

– Обдерем заживо, сэр.– Филмер оторвал волочащуюся подошву, сунул в карман, скользнул взглядом по склону и взвел курок.– Можете не сомневаться.

Позади ударили пушки.

Впечатление было такое, словно обе армии задерживали дыхание и теперь разом выдохнули. Выброшенный из стволов дым заклубился над дорогой. Картечь с воем устремилась к пригорку. Вырванный кусок земли прочертил небо рядом с датским флагом.

– Так, ребята, так! – прокричал Филмер.– Вали ублюдков!

Тактика зеленых мундиров стала для датчан полной неожиданностью. Они полагали, что стрелки будут наступать строем, а пули прилетели как будто ниоткуда.

– Целиться в офицеров! – кричал сержант.– Не спешить!

Стрелки и без него знали, что и как надо делать. Работали они парами. Один целился и стрелял, а пока перезаряжал, второй прикрывал товарища. Датские стрелки, оправившись от потрясения, спешили вниз по склону, чтобы сблизиться с противником на расстояние мушкетного выстрела, но их было слишком мало, и чем ближе они подходили, тем вернее их находили британские пули. В отличие от мушкетов, винтовки были снабжены прицелами, и многие из зеленомундирных солдат с полным правом носили почетные знаки меткого стрелка. Прицелился, выстрелил, убил – порядок действий прост,– и они убивали, поражая датчан с невероятного для последних расстояния. Филмер только наблюдал.

– Молодцы, ребятки,– бормотал он.– Молодцы…

Красномундирники тоже стреляли, но реальный урон врагу причиняли именно винтовки.

– Работает, Лофти! – крикнул Шарп.

– Да еще как, сэр! – бодро отозвался сержант. Бежавший вниз по склону офицер лежал на земле.

Кто-то из солдат подбежал к нему и получил сразу две пули. Стрелки перекликались, чтобы не бить по одной и той же цели.

– Видишь того хромоногого увальня? Он мой.

Больше всего Шарпа удивил шум. Ему довелось участвовать в сражениях куда более масштабных, чем это, но лишь теперь он осознал, как это шумно. Сухой треск винтовок и хриплый кашель мушкетов перекрывало оглушающее буханье полевых орудий. А ведь в бой вступили только стрелки – полки не дали пока ни одного залпа. Даже чтобы привлечь внимание Филмера, приходилось кричать. Ему было жаль датчан. Большинство из них, простые деревенские парни, ни разу в жизни не видели настоящего боя и растерялись от одного только нескончаемого грохота, треска, гула, клубящегося черного дыма, всполохов пламени и стоящих над всем этим криков и стонов раненых и умирающих. Врезавшееся в холм ядро вырвало большущий ком земли, разнесло в щепки орудийное колесо и раскололо голову оказавшегося на его пути пушкаря.

Стрелки продолжали наступать, перебегая от скирды к скирде и оставляя за собой дымящуюся от тлеющих пыжей стерню. Перевес в силах уже определился, и датская пехота начала понемногу отступать.

– Вперед! – крикнул Филмер.

– Двое справа! – предупредил Шарп.

– Вижу! Мэддокс! Хартс! Займитесь ими!

Стрелявшие с дороги полевые орудия уже выбили колеи – после каждого выстрела пушка отскакивала, сдирая дерн, разбрасывая камешки и глину. Дым сгустился настолько, что артиллеристы палили вслепую – и тем не менее почти не промахивались. Стрелки перешли на отстрел офицеров – отыскивали цель, брали ее на мушку и поражали. Затем шум сражения прорезал дикий вой волынок, и Шарп, повернувшись, увидел наступающий по склону 92-й полк. При этом британские орудия продолжали бить по центру неприятельских позиций. Датские пушки молчали, потом над вершиной холма вскинулся вдруг столб дыма, но выстрела не последовало – орудие взорвалось.

– Вперед! Вперед! – гнал роту Даннет.– Теснее! Сомкнуть строй!

43-й пошел в атаку. Валлийцы и шотландцы, вытянувшись шеренгой, шли вверх.

– Не останавливаться! – кричал Даннет.– Огонь! Огонь! Бить по офицерам!

Перед позициями датчан пронеслась потерявшая всадника лошадь. Пули выбивали солдат из строя, и замыкающие толкали людей, заставляя их заполнять бреши. Боже, это же чистое смертоубийство, подумал Шарп, не сделавший пока ни одного выстрела. «

– Сюда бы лягушатников, а, сэр? – подал голос Филмер.– Вот бы повеселились!

Уэлсли приказал пустить вперед кавалерию на левом фланге. Вылетевшие из-за дюн немецкие гусары с обнаженными, сияющими под солнцем клинками окончательно убедили датчан, что позиция проиграна, и они стали скатываться с вершины холма еще до того, как красномундирники вышли на расстояние мушкетного выстрела. Стрельба постепенно стихла. На поле боя остались тела убитых, среди которых было лишь одно в зеленом мундире.

– Сними с него сапоги,– бросил одному из своих солдат Филмер и, повернувшись к Шарпу, добавил: – Это Хопкинс. Получил пулю в глаз.