Властелин колец - Джон Толкин

Позже узнали, что именно тогда, в правление Короля Эарнила, Король–Чернокнижник, покинув Север, объявился наконец в Мордоре. Там же собрались и остальные Кольцепризраки, вождем которых он был. Но только в 2000 г. вышли они из Мордора и, спустившись ущельем Кирит Унгол, осадили Минас Итиль. В 2002 г. они взяли эту крепость и захватили палантир, хранившийся в крепостной башне. До самого конца Третьей Эпохи никто не мог изгнать их оттуда, и Минас Итиль превратилась в обитель страха, получив новое имя — Минас Моргул.

Когда это случилось, многие из тех, кто еще жил тогда в Итилиэне, бежали из этого края прочь.

«Доблестью Эарнур был подобен отцу; доблестью, но, увы, не мудростью. Могуч телом и горяч нравом был последний Король Гондора; жены себе он брать не спешил, ибо единственной утехой его были сражения и бранные забавы. В них он достиг такого совершенства, что никто в Гондоре не мог противостоять ему на состязаниях, которыми он так тешился, что казался порой не королем и не полководцем, а простым воином, охочим до бранных забав. К тому же Эарнур небывало долго сохранял юношескую силу и ловкость, и равных ему в бою не было».

В 2043 г. Эарнур надел корону, и в том же году Князь Минас Моргула вызвал его на поединок, дразня тем, что некогда Эарнур якобы не осмелился вступить с ним в битву. На первый раз Наместнику Мардилу удалось сдержать ярость Короля. Тогда же Минас Анор, крепость, превратившаяся к тому времени в столицу королевства, получила имя Минас Тирит — в знак противостояния угрозе со стороны Моргула, что стало с тех пор ее уделом.

Только семь лет процарствовал Эарнур, когда Князь Моргула снова бросил Королю вызов, глумясь над ним и заявляя, что к юношескому малодушию, которым грешил–де некогда владыка Гондора, добавилась теперь еще и старческая немощь. На этот раз Мардил не смог удержать Эарнура, и тот, собрав небольшую свиту из самых преданных рыцарей, отправился к воротам Минас Моргула. Больше о них никто ничего не слышал. В Гондоре догадывались, что вероломный враг устроил западню Эарнуру и тот умер от пыток в крепости Минас Моргул; но рассказать, как все произошло на самом деле, было некому, и Мардил, верный Наместник, еще много лет правил Гондором от имени Короля.

Так оскудел род Королей. Уже в Междоусобице число потомков Элендила сильно уменьшилось; к тому же начиная с того времени Короли стали чересчур ревниво и пристально наблюдать за своими родичами. Те, на кого падало подозрение в измене, зачастую бежали в Умбар и присоединялись к мятежникам, а иные отказывались от своего происхождения и брали жен, в чьих жилах текла не нуменорская кровь.

После исчезновения Эарнура в Гондоре не нашлось никого, кто по чистоте крови мог бы претендовать на корону и чьи притязания были бы всеми признаны за полноправные. К тому же над гондорцами тяготела память о Междоусобице. Все знали: стоит подобному бедствию случиться еще раз, и Гондор погибнет. Поэтому годы шли, Гондором по–прежнему правили Наместники, а корона Элендила по–прежнему покоилась на груди Короля Эарнила в Доме Мертвых, где оставил ее Эарнур.

НАМЕСТНИКИ

Династию Наместников обычно называют Династией Хьюрина, ибо они вели свой род от наместника короля Минардила (1621–1634 гг.) Хьюрина из Эмин Арнена, происходившего из самых высокородных нуменорцев. После того как Хьюрин почил с отцами своими, Короли неизменно продолжали назначать Наместников из числа его потомков, а после кончины Пелендура должность Наместника и вовсе стала считаться наследственной: как и держава Королей, она передавалась с тех пор от отца к сыну или к ближайшему родственнику.

Каждый новый Наместник, вступая в должность, клялся «стоять у кормила страны и править именем и жезлом Короля до дня, когда он вернется». Вскоре эти слова стали ритуалом, и на них почти перестали обращать внимание, так как Наместникам принадлежала вся полнота королевской власти. Однако в Гондоре многие верили, что когда–нибудь Король все–таки вернется, и находились люди, которые помнили, что Севером когда–то тоже правили потомки древней ветви королевского рода; ходили слухи, что где–то там, среди теней и сумерек, ветвь эта продолжает плодоносить. Но Правящие Наместники не желали внимать слухам и ожесточили свои сердца.

И все же никогда Наместники не садились на древний трон Королей, никогда не надевали короны и не брали в руки скипетра. Единственным символом власти был для них белый жезл, который считался знаком их должности, и не более того; знамя Наместников было чисто–белым, без рисунка, в то время как знамя Королей представляло собой белое цветущее дерево под семью звездами на черном поле.

После Мардила Воронвэ, который считается первым в династической линии Наместников, в Гондоре сменилось двадцать четыре Правящих Наместника; таким образом, Дэнетор II стал двадцать шестым и последним. Первое время Наместники правили без помех; то были дни Беспокойного Мира, когда Саурон еще не решался выступить против Белого Совета, а Кольцепризраки, скрывавшиеся в долине Моргула, не подавали о себе никаких вестей. Однако начиная с правления Дэнетора I настоящего мира уже не было, и даже когда Гондор не находился в состоянии большой или хотя бы просто открытой войны с кем бы то ни было, границам его угрожала постоянная опасность.

В последние годы правления Дэнетора I Уруки — черные орки, обладавшие непомерной силой, — впервые стали появляться за пределами Мордора, а в 2475 г. они волной прокатились через Итилиэн и взяли Осгилиат. Боромир, сын Дэнетора (именно в его честь получил свое имя Боромир из отряда Девяти Пеших), наголову разбил Уруков и вернул Итилиэн, но Осгилиат уже лежал в руинах, а его гордость — каменный мост — был уничтожен. C тех пор в городе никто не жил. Боромир был великим военачальником. Даже Король–Чернокнижник страшился его. Был он благороден, ясен лицом, а телом и духом крепок, — но в той войне за Итилиэн его ранило моргульским оружием, и рана эта сократила дни его; измученный постоянной болью, он пережил отца только на двенадцать лет.

После началось долгое правление Кириона. Тот был бдителен и осторожен, но влияние Гондора к тому времени ослабло, и Кирион мог только защищать границы королевства, в то время как враги (или та сила, что ими руководила) готовили удар, выдержать который ему было не под силу. Пираты по–прежнему совершали частые набеги на побережья, но главная опасность таилась на севере. На широких просторах Рованиона, между Чернолесьем и рекой Бегучей, поселилось свирепое племя, целиком подпавшее под тень Дол Гулдура. Пользуясь прикрытием леса, эти люди устраивали набеги на соседей, пока долина Андуина южнее Сабельников не обратилась в пустыню. Балхоты[754] — так называлось это племя — постоянно возрастали в числе за счет близких им по крови племен с востока, тогда как каленардонцев становилось все меньше. В этих условиях Кириону с трудом удавалось удерживать свои позиции на Андуине.

«Предвидя бурю, Кирион послал за помощью на север, но чересчур поздно: в том же году (2510) Балхоты, построив множество больших лодок и плотов на восточном берегу Андуина, переправились через Реку и смяли обороняющихся. Армия, спешившая на помощь с юга, была отрезана и отброшена к северу от Ясного Лима, где на нее внезапно обрушились тьмы орков, спустившихся с Гор, так что армия оказалась прижата к берегу Андуина. И тут, когда надежды на спасение уже не оставалось, с севера неожиданно пришла помощь, и гондорцы впервые услышали пение боевых рогов племени Рохирримов. Эорл Юный и его всадники прорвали ряды Балхотов и долго преследовали их по полям Каленардона, пока в живых не осталось ни единого врага. За это Кирион пожаловал Эорлу Каленардон, а тот поклялся Кириону Клятвой Эорла всегда поддерживать Владык Гондора в беде и приходить на помощь по первому их зову».

В дни девятнадцатого Наместника, Берена, Гондор подвергся новой, еще более страшной опасности. Умбар и Харад снарядили три огромных флотилии, которые готовили уже давно, и напали на побережья Гондора. Враг высадил на берег множество десантов — в том числе далеко на севере, у самого устья Исены. В то же самое время были атакованы с запада и востока Рохирримы, да так, что земли их отошли врагам, а сами они были вынуждены отступить в ущелья Белых Гор. Тот год (2758) был отмечен вдобавок еще и Долгой Зимой, пришествие которой ознаменовалось морозом и обильными снегопадами, которые принес ветер с севера и востока; продолжались холода почти пять месяцев. В войне погибли Хельм Роханский и оба его сына. В Эриадоре и Рохане царили смерть и горе. Но в Гондоре, к югу от гор, положение было несколько легче, и еще до наступления весны Берегонд, сын Берена, сумел изгнать оттуда захватчиков. Освободив свои земли, он сразу же послал в Рохан необходимую помощь. После Боромира в Гондоре такого военачальника еще не было. Когда Берегонд заступил на место отца (2763 г.), Гондор начал постепенно восстанавливать былую мощь. Но Рохан оправлялся от полученных ран гораздо медленнее. Именно поэтому Берен решил приветить Сарумана и дал ему ключи от Орфанка; с того времени (2759 г.) Саруман поселился в Исенгарде.