Сборник книг вселенной The Elder Scrolls - Bethesda softworks

Барензия улыбнулась. "Тогда останься с нами на некоторое время… если пожелаешь Изменчивый милорд".

"Как пожелаете, Просветленная миледи".

После этого краткого разговора, Барензия обнаружил новый интерес к жизни. Все привычное вновь казалось свежим и новым. Она приветствовала каждый день с радостью, ожидая разговора с Соловьем и его песни в подарок. В отличие от других бардов, он никогда не пел ей хвалебных песен, не воспевал никого другого, кроме приключений и подвигов.

Когда она спросила его об этом, он ответил: "Разве нужна иная похвала вашей красоте, чем та, которую дает зеркало, миледи? А если нужны слова, вам их скажут величайшие, а не презренный я. Как я могу соревноваться с ними, ведь я будто неделю назад родился?"

Однажды они говорили наедине. Королева, страдая бессонницей, призвала его в свою комнату, надеясь, что музыка успокоит ее. "Ты ленивый трус, сера, иначе мое обаяние подействовало бы на тебя".

"Миледи, чтобы восхвалять вас, мне нужно вас узнать. А этого мне не дано. Вы постоянно за завесой тайны, полны очарования". "Нет, это не так. Это твои слова полны очарования. Твои слова… и твои глаза. Твое тело. Узнай меня, если хочешь. Познай меня, если осмелишься".

Он пришел к ней. Они лежали рядом, обнимались и целовались. "Даже сама Барензия не знает себя, — прошептал он, — как же я могу? Миледи, вы ищете того, чего не знаете. Вы хотите того, чего у вас нет?"

"Страсти, — ответила она. Страсти. И рожденных ею детей".

"А как же дети? Какие права у них будут?"

"Свобода, — сказала она. Свобода быть теми, кем они пожелают. Скажи ты, я ведь считаю тебя мудрейшим. Где я могу получить это?"

"То, что тебе нужно — рядом с тобой и под тобой. Осмелишься ли ты протянуть руку и взять то, что будет принадлежать тебе и твоим детям?"

"Симмах…"

"Я знаю часть ответа к тому, чего ты ищешь. Другая спрятана под нами, в шахтах твоего королевства, та часть, которая дарует нам силу исполнить свои мечты. Которую Эдвин и Морелин использовали, чтобы освободить Хай Рок и свои души от ненавистного подчинения нордам. Если правильно ей воспользоваться, миледи, никто не устоит против нее, даже власть императора. Свобода, сказала ты? Барензия, она дает свободу от оков, что удерживают тебя. Подумай об этом, миледи". Он снова поцеловал ее и отодвинулся.

"Ты уходишь…?" — воскликнула она. Ее тело тянулось к нему.

"Сейчас, да", — сказал он. "Удовольствия плоти — ничто, перед тем, что может быть у нас. А сейчас, подумай о моих словах".

"Мне не нужно думать. Что мы должны сделать? Какие приготовления понадобятся?"

"Никаких. В шахты нельзя войти просто так, это верно. Но рядом со мной королева, кто осмелится встать поперек пути? Внизу я смогу провести тебя туда, где покоится эта вещь, и забрать ее".

Наконец ей вспомнились ее учение. "Рог Призыва, — благоговейно прошептала она. Это правда? Каким образом? Как ты это узнал? Я читала, что он похоронен в глубоких пещерах Даггерфолла".

"Я долго изучал этот предмет. Перед смертью король Эдвард отдал рог на хранение своему старому другу, королю Морелину. Он, в свою очередь, спрятал его в Морнхолде, под охраной бога Эфена, там, где тот родился. Теперь ты знаешь то, что стоило мне долгих лет изучения и многих миль пути". "Ну, а бог? Что же Эфен?"

"Доверься мне, милая. Все будет хорошо". Смеясь, он поцеловал ее еще раз, и вышел.

На следующий день они прошли мимо стражей у порталов, ведущих в шахты, и ниже. Притворившись, что совершает обычный осмотр, Барензия, в сопровождении одного лишь Соловья, проходила одну пещеру за другой. Наконец они достигли забытого прохода, и, войдя в него, обнаружили, что он вел к очень древней, а теперь позабытой части выработок. Идти было опасно, некоторые старые штольни обвалились, и им приходилось расчищать себе путь или искать обход. Страшные крысы и огромные пауки пробегали тут и там, иногда даже нападая на них. Но заклинания огненного удара Барензии и быстрый кинжал Соловья легко справлялись с ними.

"Нас уже долго нет, — наконец сказала Барензия. Нас будут искать. Что я им скажу?"

"Да что захочешь, — рассмеялся Соловей. Ты ведь королева, так?"

"Лорд Симмах…"

"Этот крестьянин подчиняется всем, обладающим властью. Всегда так делал. А властью будем обладать мы, милая". Его губы были сладкими, как вино, а прикосновения одновременно пламенны и холодны как лед.

"Сейчас, — сказала она, — возьми меня сейчас. Я готова". Ее тело будто гудело, каждый мускул напряжен.

"Еще нет. Не здесь, не так". Он показал рукой на пыльные обломки и мрачные каменные стены. "Еще немного". Неохотно Барензия кивнула, соглашаясь. Они снова пошли.

"Здесь, — наконец сказал он, остановившись перед глухой стеной. — Это здесь". Он нацарапал в пыли руну, в то же время сплетая заклинание другой рукой.

Стена исчезла. Там открылся вход в какое-то древнее святилище. Посередине стояла статуя бога, с молотом в руке, занесенной над адамантовой наковальней.

"Своею кровью, Эфен, — закричал Соловей, — я приказываю тебе проснуться! Я, потомок Морелина из Эбонхарта, последний из королевской линии, разделяющий твою кровь. В последний час Морровинда, когда все эльфы в опасности, отдай мне то, что охраняешь! Я приказываю тебе, ударь!"

При его последних словах статуя засветилась, ожила, пустые каменные глаза вспыхнули красным. Кивнула огромная голова, молот встретился с наковальней, и она раскололась с ужасным грохотом, и сам каменный бог рассыпался. Барензия упала на пол с громким стоном и закрыла уши руками.

Соловей отважно прошел вперед и схватил что-то, лежавшее в обломках с восторженным восклицанием. Он поднял свою добычу над головой.

"Кто-то идет! — встревожено закричала Барензия, и только потом заметила, что именно он держал в руке. — Постой, но это же не Рог, это — это посох!"

"Верно, миледи. Ты наконец увидела! — громко рассмеялся Соловей. Прости, милая, но я должен тебя покинуть. Может, мы еще встретимся когда-нибудь. А пока… А пока, Симмах, — обратился он к появившейся сзади них фигуре в кольчуге, — она твоя. Можешь забрать ее".

"Нет!" — закричала Барензия. Она вскочила и побежала к нему, но он исчез. Пропал, когда Симмах добрался до него с обнаженным мечом. Клинок рассек пустое пространство. Он замер, будто решив занять место каменного бога.

Барензия ничего не говорила, ничего не слышала, не видела… не чувствовала…

Симмах сказал полудюжине эльфов, пришедших вместе с ним, что Соловей и королева Барензия заблудились, и на них напали огромные пауки. Соловей оступился и упал расщелину, сомкнувшуюся над ним. Достать его тело было невозможно. Он сказал, что королева глубоко потрясена и горько оплакивает потерю друга, погибшего, защищая ее. Такое сильное действие оказывали присутствие и приказы Симмаха, что крайне удивленные рыцари, не видевшие всего полностью, тут же поверили, что все было согласно его словам.