Миллстоун (Трилогия) - Анатолий Заклинский

– Интересно. А почему их вообще называют стариками?

– Ну, ты подумай, – усмехнулась Долли, – кого бы ты назвал стариком?

– Они все старые? Интересно…

– Никогда об этом не думала.

– Хорошо. Тогда другой вопрос, немного личный. Тот, кого мы ищем, что он мог делать в Айдене?

Джон ожидал возмущения и грубости, но их не было. Долли задумалась, а потом бессильно пожала плечами.

– Я не знаю.

– Как думаешь, это имело отношение к старикам?

– Вряд ли. Хотя, не знаю.

– Хорошо. Пойдём другим путём. Айден примечателен только тем, что туда наведываются эти старики, которые владеют пустыней? Или там есть что-то ещё?

– Там большая развилка. Дорога идёт на юг и на север. На западе старики.

– А что на юге и на севере?

– Не знаю.

– Ладно. Попытаемся прояснить. Но мне не совсем понятно вот что. Смотри, старики скупают рабынь у наёмников, которые этим занимаются, но почему наёмникам нельзя ступать на их территории?

– Они торгуют с ними вынужденно, чтобы самим не искать себе рабов. На самом деле, они их ненавидят. Наёмники тоже, но пока деньги хорошие, они будут дружить. Старики ведь платят серебром.

– Хм, – Миллстоун почесал щетину на подбородке, – и это тоже интересно. Старики – ходячее противоречие – ненавидят работорговцев, но покупают рабов, преимущественно женского пола, причём хорошо платят. Территории их пусты, но властвуют они там безраздельно.

– Они ничего не рассказывают. Все знают о них только по слухам, которые распускают те, кто их видел.

– Ну, это лучше, чем ничего.

– А ты куда вообще идёшь? Айден тебе по пути?

– Может быть. Я не знаю, где найду то, что ищу.

– Того человека?

– Может быть, – уклончиво ответил Миллстоун.

– Это из-за него ты убежал?

– Какая ты любознательная, – улыбнулся Джон.

– Мы теперь работаем вместе. Ты, значит, можешь меня спрашивать, о чём пожелаешь, а я нет?

Долли хоть и возмутилась, но улыбнулась.

– Ну, хорошо, – сказал Джон, – я был очень удивлён, увидев это объявление. Сама подумай, если я пришёл оттуда и знаю его, то значит, он там. А если он там, то как он может быть здесь, да ещё и в розыске.

– И как? – спросила она, с интересом глядя на Миллстоуна.

– Вот это я и хочу понять. Но пока ничего не складывается.

– По пути попробуем узнать, кто это и что за люди дали объявление.

– Хорошо.

– А сейчас давай ещё по одной и спать. Мне ещё завтра разговаривать с добрым папашей.

– Ты говорила, с этим не будет проблем.

– Я говорила, что смогу его уговорить, а не то, что не будет проблем.

– Понятно, – улыбнулся Джон, разливая вино.

Они выпили, и Долли поднялась.

– Ты не против, если я ещё немного посижу и допью. Спать что-то не хочется.

– Сиди. Завтра с утра работы пока не будет, можешь немного поспать.

– Хорошо.

Впрочем, даже если бы работа была, Миллстоуна бы это не встревожило. Несмотря на то, что на улице уже было темно, время было ещё не позднее. Временами, ещё живя в Флаенгтоне, в такой час вечер только начинался. Он скинул обувь и положил ноги на диван. Потом достал сигареты и закурил. Теперь на его плечах лежала серьёзная ответственность – не только не пропасть самому, но ещё и не дать погибнуть новой напарнице.

Он не ожидал, что на диких территориях настолько сложно будет выживать в одиночку. За пару дней в обществе людей он узнал больше, чем за неделю скитаний. Так что, то, что дальше он пойдёт не один, было скорее на пользу. Долли знает местность, местные законы, да и прикроет в случае необходимости. Судя по тому, что видел Джон, держать оружие в руках она умеет.

Сейчас он успокоился, и вино снова начинало его пьянить. День был не из лёгких, но Джон знал, что не ошибётся, если скажет, что в будущем будут и потяжелее. Так ли это было нужно, уходить сюда? Возможно. Возможно, только так у него получится докопаться до истины, если она, конечно, есть. Во столько всего предстояло вникнуть, в стольких связях разобраться. Сейчас это казалось непролазным лесом, в котором не видно ни единого просвета. Ещё и эта картинка, очень неожиданно попавшая в поле его зрения. Предположения о её происхождении были одно неправдоподобнее другого, и сейчас не стоило ломать голову. Сначала нужно было получить хотя бы ещё одну крупицу информации в этом направлении. Но что смущало его, так это отсутствие имени.

Допив вино и затушив последнюю сигарету, он ещё некоторое время лежал, заложив руки за голову и размышлял. Глаза его сомкнулись незаметно. Во сне он чувствовал, как кто-то гладит его по груди. Эти руки он узнал, но откуда здесь могла появиться Шейла? Неужели она пустилась за ним. Это было бы очень неосмотрительно с её стороны. Те, кто бывал на диких территориях, рассказывают о них плохие истории. Ты по незнанию не веришь, думаешь, что рассказчик нарочно слишком сильно сгущает краски, но это лишь иллюзия, твоё желание верить в то, что в этом мире всё хорошо. Когда ты оказываешься здесь не разовым заездом, а навсегда, эта иллюзия мгновенно исчезает, и мир предстаёт перед тобой во всём своём естестве. Нет сомнений в том, что дикие территории проглотили многих, кто наивно полагал, что сможет выжить. Проглотили и переварили, да так, что не от всякой жертвы остался скелет.

Ему очень не хотелось бы, чтобы милая Шейла пополнила список этих жертв. Жаль, что нельзя было ничего сказать даже ей, но он в этом не виноват. Она должна была быть умницей, остаться там, в Флаенгтоне, и не приближаться даже к границам. Почему тогда её мягкие руки сейчас касаются его груди?

– Что ты здесь делаешь? – спросил Джон сквозь сон, но не получил ответ.

Он открыл глаза и приподнялся. На веранде был только он один. Всё, что происходило до этого, было лишь иллюзией. Не без облегчения выдохнув, он улёгся обратно, немного поворочался и снова заснул.

Он проснулся от осторожных шагов рядом с собой. Потом кто-то поставил что-то на стол и направился к выходу. Поднявшись, Джон увидел Долли.

– Я принесла воды. Заодно тут не помешал бы воздух.

– Спасибо, – Миллстоун поднялся и сел.

– Я приготовлю мыло и воду. Выходи через пять минут.

– Хорошо, – кивнул Джон.

Голова не болела, не было вообще никаких неприятных ощущений, кроме жажды. Взяв кружку, он разом осушил её. Долли выглядела так, будто бы вчера и не употребляла алкоголь, хотя Джону казалось, что она достаточно пьяна. Он встал и потянулся, вспоминая и анализируя события произошедшего вечера. Тон хозяйки был по-прежнему грубоватым, но не таким повелительным и холодным. Из этого можно было заключить, что их вчерашние договоры в силе.

Джон посмотрел на часы. Они показывали начало десятого. Вряд ли Долли уже поговорила с отцом, а значит, нужно готовиться к тому, что часть гнева Бакстера перепадёт и ему.