Это - Анжелика Кидман

Андрей не стал уточнять, что будет, если барс нападёт. Лучше не думать о плохом, а внимательно посматривать вокруг. Два часа пролетели на одном дыхании. Сыщик начал уставать, икры горели, давно уж не испытывал он таких физических нагрузок. Не выдержав, он позвал Матвея:

— Слышь, давай привал. Невмоготу что-то!

— Уже? — охотник с неудовольствием взглянул на часы, — ладно, десять минут и двинемся.

Андрей повалился на снег, раскинув руки. В небе кружил орёл, промелькнули стрелой какие-то пичужки. Прямо над ним в еловых ветвях заворочалась куропатка и шумно вспорхнула, уронив горсть снега прямо в лицо. Сплюнув снег, сыщик поднялся, тяжело барахтаясь и утопая в сугробе. Мороз начал быстро просачиваться сквозь одежду и холодить разгорячённое тело. На лице шарф уже покрылся коркой льда, и Андрей перемотал его другой стороной. Снова двинулись в путь. Начали встречаться одиночные скальные выступы, а далеко впереди показался чёрный хребет, освещаемый справа лучами солнца и похожий на гребень динозавра, навсегда застывшего в этом далёком и холодном краю.

— Это плато Хем-Сайлыг. Оно невысокое, ровное. По нему идти легко. А потом Тресцовая губа. Её уже посложнее миновать по зиме, но можно, я ходил два раза. Один перевал знаю, он пологий. В остальных местах только со снаряжением. Хотя кто знает, это такие глухие места, даже местные тут не охотятся. Зверя и поближе к реке навалом. Даже ЛЭП тут не прокладывали. Некуда! Ни одного поселения нет, ничего. Говорят, правда, давно ещё, при Сталине, разработки тут какие-то вели. А где именно — бог весть, я ничего подобного не встречал ни разу. Да и враки это, поди. Что тут разрабатывать? Золото? Смех один. — Матвей погладил бороду, похожую на большую сосульку, стряхнул снег с плеча и продолжал — ты гляди, скоро пойдёт орешник, а между ним воронки глубокие встречаются, сейчас под снегом их не разглядеть. Смотрятся, словно ямка просто, а под ней может быть пустота, так что след в след, у меня уж глаз намётан на эти вещи!

Сопровождаемый этим напутствием, Андрей бодро задвигал руками и ногами. От постоянного движения он так согрелся, что стало жарко, стянул шарф с лица, снял рукавицы. Спустя час они наткнулись на берлогу медведя. Сели передохнуть среди рощицы вековых великанов-кедров. Было полно поваленных стволов, ветви оплетали всё вокруг непроходимой чащей. Пришлось снять лыжи и переобуться в снегоступы. Привалившись к огромному пню, Матвей расслабленно закрыл глаза и вдруг резко выпрямился. Втянул носом воздух, аккуратно встал и заглянул в дупло. В пустой сердцевине хозяин леса спал зимним сном, но охотник, не создавая лишнего шума жестами показал отход.

— Не дай бог шатуна разбудим, покоя не даст, — прошептал он, когда они уже отошли метров на сто от берлоги. Андрею он не разрешил заглядывать в дупло, но тот и так не особенно стремился к этому, экзотики ему и так хватало с лихвой.

Ещё час занял пологий подъём на снегоступах по перемежающимся низким зарослям, оврагам, уступам. Встречались и высокие хвойники, но всё реже. Часто мелькали зайцы, их белые спинки было не различить на снежном покрывале, и только когда они внезапно выскакивали из-за кустов, Матвей на автомате вскидывал ружьё. Потом вздыхал, забрасывал на плечо и мужчины шли дальше. Они успели подняться довольно высоко, под ними расстилалось зелёное море, среди которого не видно было ни одной постройки, ни столбов ЛЭП, одна бескрайняя тайга.

Матвей объявил привал, и выдохшийся сыщик с облегчением скинул с плеч лыжи и рюкзак, показавшийся ему несравнимо тяжелее, чем когда они только выдвинулись из избы. Перекусили шоколадом, отдохнули и охотник сказал:

— Теперь черёд лыж, тут небольшая покатость, съедем, силы сбережём, — и указал направо, там и вправду не было растительности, только изредка торчали из снега кривые сосенки. Долина шла вдоль горного хребта, опоясывая его.

Переобулись и начали спуск. Андрею пришлось вспомнить навыки катания на горных лыжах. Отличался он от прошлого только тем, что за плечами висел тяжёлый рюкзак и мотались снегоступы, хлопая по спине, да трассы не было в помине. Матвей первым добрался до подножия горы.

— Подзадержались мы с тобой, солнце уж за полдень перевалило, — недовольно пробурчал охотник. Как бы не пришлось у Чёртова кладбища на ночёвку встать, не дело это.

Андрея не пугало никакое кладбище, и суеверия, связанные с ним тем более. Но он помнил необъяснимые вещи, которые видел своими глазами, и решительно настроился найти им объяснение. Почему-то ему казалось, что эта загадочная поляна связана с ними, тем более что тело Анны нашёл Матвей именно здесь. Поэтому осторожность не повредит, а опыт охотника ничто не заменит, к его голосу необходимо прислушиваться. Так что спорить сыщик не стал, достал из рюкзака сухарь и принялся грызть его, пока Матвей осматривал лыжи.

— Теперь начинается сложный участок, мы будем подниматься в гору. Идти строго за мной! Не проявлять инициативы, никуда не лазить и не шагать, если я не скажу. Это понятно? — Сурово спросил охотник, — твои бренные останки я не собираюсь тащить обратно на себе!

Поспешно согласившись не ступать и шагу без разрешения, Андрей поднялся. Снова начался утомительный подъём, но на высоте всего двух метров нога сыщика провалилась сквозь снег, раздался треск, и он по пояс ушёл в землю. Подоспевший Матвей выдернул его, как репку из грядки, и взгляду напарников предстала тёмная дыра, в которой торчали обломки досок.

— Что за… — начал охотник, как вдруг земля под мужчинами просела, поехала вниз, и спустя мгновение они оказались в тёмном колодце. Вместе с ними рухнула почти тонна снега и льда, неровным слоем покрыв пол этой пещеры. Хорошо хоть падать оказалось невысоко, и никто ничего себе не сломал, а снег смягчил падение.

Придя в себя, мужчины обследовали свою ловушку. Включив фонарь, Матвей обвёл помещение, луч выхватил из мрака ржавое ведро, лавку, и самое главное — дверь. Дело осталось за малым, открыть её.

— Старая землянка, черти бы её драли, я и не знал, что здесь какие-то постройки имеются. Провались она пропадом, — бормотал он себе под нос, наваливаясь раз за разом на дверь.

Тем временем Андрей пытался выбраться через проломленную ими дыру, но безуспешно. Края обламывались, к тому же было страшно неудобно карабкаться, боясь лишний раз надавить на хлипкие гнилые доски. Оставив бесполезные попытки, он посветил на дверь и покрасневшего от натуги охотника. Обошёл помещение, оказавшееся размерами с небольшой погреб, и вдруг заметил блеск в самом дальнем углу.