Средневековые арабские повести и новеллы - Автор неизвестен Древневосточная литература

Что же касается Плутовки Зайнаб, то она повесила платья сорока стражников и одежду их начальника Ахмада ад-Данафа у себя дома.

Халиф назначил Мошенницу Далилу начальницей над сорока рабами, и она поселилась за воротами постоялого двора. Каждый день она являлась в диван халифа, чтобы узнать, не нужно ли ему отправить письмо в какой-нибудь город. Она не уходила из дивана до конца дня. Постоялый двор охраняли сорок рабов, а с наступлением темноты они выпускали собак, которые сторожили двор ночью.

РАССКАЗ об Али-з-Зибаке Египетском и водоносе

Вот что было с Мошенницей Далилой в Багдаде. Теперь посмотрим, что было с Али по прозвищу аз-Зибак Египетский. Он жил в Египте во времена начальника дивана по имени Салах Египетский. У этого Салаха было сорок подчиненных, и эти люди были великими ловкачами и хитрецами. Они устраивали всевозможные ловушки Али-з-Зибаку, думая, что он обязательно в них попадется. Они гонялись за Али и в конце концов обнаруживали, что он ускользнул от них, как ускользает ртуть. Именно из-за этого его прозвали аз-Зибак — Ртуть.

Однажды Али сидел у себя дома среди своих людей. Почему-то он затосковал и на душе у него стало тяжело. Старший из его молодцов, увидев, что Али сидит с мрачным лицом, сказал ему: «Что с тобой, предводитель? Если на тебя напала тоска, то постарайся рассеять ее. Походи немного по рынкам Каира, тогда тоска и печаль тут же покинут тебя».

Али-з-Зибак встал и пошел бродить по Каиру, чтобы рассеяться, но почувствовал еще большую печаль и тоску. Он направился в винную лавку, сказав себе: «Зайди и напейся!» Войдя туда, он увидел, что люди расположились там в семь рядов. Он позвал виноторговца и сказал. «Я хочу сидеть один!» Тот усадил его за отдельный столик и принес ему вина. Али начал пить и напился так, что лишился разума. Придя в себя и протрезвившись, Али вышел и отправился бродить по Каиру. Он долго гулял и наконец забрел на Красную улицу. Увидев его, люди от страха уступали ему дорогу. Посмотрев вокруг, Али увидел водоноса, который наливал людям воду из кувшина, приговаривая: «Нет напитка лучше виноградного, нет встречи приятнее, чем встреча с другом, нет удовольствия большего, чем общение с мудрым!»

Али-з-Зибак подозвал его и сказал: «Налей мне воды!» Водонос, посмотрев на него, подал ему кувшин. Али заглянул в кувшин, взболтал воду, а потом вылил ее на землю. «Почему ты не пил?!» — спросил его водонос. «Напои меня!» — сказал Али. Водонос снова наполнил кувшин. Али взял его, снова взболтал и вылил воду на землю. Затем это повторилось в третий раз. «Если ты не хочешь пить, я уйду», — сказал водонос.

«Напои меня!» — еще раз приказал Али. Водонос наполнил кувшин и подал ему. Али взял кувшин, выпил воду и дал водоносу целый динар. Водонос презрительно посмотрел на монету и запел: «Я дарю его тебе, я дарю его тебе, о юноша! Большие люди не нуждаются в подачках малых людей!»

Ловкач Али бросился на водоноса, схватил его за ворот и приставил свой кинжал ему к горлу так, как об этом говорят в подобных случаях:

Ударь кинжалом еще не поверженного врагаи не бойсяНичего, кроме гнева творца.Избегай порочных людей и будьВсегда достойным и благородным.

«Объясни мне, старик, почему ты сделал это, — сказал Али. — Красная цена твоему бурдюку — три дирхема, а два-три кувшина, которые я вылил на землю, составят примерно один ритль воды». — «Да, это верно!» — ответил водонос. «Но в чем же тогда дело? — продолжал Али-з-Зибак. — Я заплатил тебе целый золотой динар, почему же ты унизил меня? Разве ты видел более щедрого и великодушного человека, чем я?»

«Да, — ответил водонос, — я видел человека более щедрого и великодушного, чем ты. Не родила еще женщина в целом мире человека щедрее и великодушнее его!» Али спросил: «Кто же этот человек, который щедрее и великодушнее меня?»

«Знай, — начал водонос, — что со мной произошли удивительные вещи. Мой отец был старостой водоносов Каира. Он умер, оставив мне пять верблюдов, одного мула, лавку и дом. Но, как ты знаешь, бедняк никогда не богатеет, а если разбогатеет, то тут же умирает. Я решил отправиться в Хиджаз…

Со своими верблюдами я присоединился к каравану, отправлявшемуся в Хиджаз. Но вскоре я задолжал, у меня накопилось долгов до пятисот динаров, и я спустил все, что у меня было, по дороге в Хиджаз. Я говорил себе: если я вернусь в Египет, то люди посадят меня в тюрьму из-за моих долгов. Я направился с дамасским караваном паломников в Алеппо, а из Алеппо — в Багдад. Прибыв туда, я спросил о старосте водоносов, мне указали, где он живет, и я пошел к нему. Я поздоровался с ним и прочел Фатиху. Он спросил, как у меня обстоят дела, и я рассказал ему обо всем, что со мной было. Он освободил для меня лавку, дал бурдюк и другие необходимые вещи. Я приступил к работе у врат дома Аллаха и оттуда обходил город. Я предложил какому-то человеку кувшин воды, а он ответил: „Я ничего не ел, чтобы запивать. Сегодня меня пригласил один скряга, а на скатерти у него были два кувшина воды. Я сказал ему: „О скряга, сын скряги, разве ты покормил меня, что теперь предлагаешь воду?“ Иди, водонос, я сначала поем, а потом ты напоишь меня водой!“ После этого я предложил воду другому, а он мне: „Да воздаст тебе Аллах!“ Так продолжалось до полудня, и никто мне не дал ни гроша. „Лучше бы я не приезжал в Багдад!“ — начал сетовать я.

В это время люди вокруг меня засуетились и побежали, я последовал за ними и увидел пышную процессию. Парами шли холеные мулы, а на всадниках были богатые шапки, пояса и бурнусы и стальные латы. Я спросил прохожего: „Чей это выход?“ — „Это шествие предводителя Ахмада ад-Данафа“, — сказал он мне. „А кто он такой?“ — спросил я. „Он начальник дивана, предводитель Багдада и глава сухопутного дозора, он получает жалованье у халифа — тысячу динаров в месяц, а его люди — по сто динаров. У Хасана Шумана жалованье, как и у Ахмада, тысяча динаров. Они сейчас возвращаются из дивана, направляясь к себе домой“.

Вдруг Ахмад ад-Данаф заметил меня и сказал: „Поди сюда и дай пить!“ Я наполнил кувшин и отдал ему. Он взболтал его и вылил на землю, второй раз проделал то же самое, но в третий раз он выпил воду и, подобно тебе, бросил кувшин. „Откуда ты?“ — спросил он меня. Я ответил, что из Египта. „Да хранит Аллах Египет и его жителей! — воскликнул он. — Для чего же ты приехал в этот город?“ Я рассказал ему обо всем и дал ему знать, что у меня много долгов, что я убежал и от долгов, и от семьи. „Добро пожаловать!“ — сказал он и дал мне пять динаров. „Вы тоже помогите ему сколько можете!“ — сказал он своим спутникам, и каждый из них дал мне по динару. Затем он снова обратился ко мне: „До тех пор, пока ты будешь жить в Багдаде, старик, каждый раз, напоив нас водой, ты получишь столько, сколько получил сегодня“.

После этого я стал часто ходить к нему и к его людям и получал большую прибыль. Через некоторое время я подсчитал свои заработки и увидел, что у меня собралась тысяча динаров. „Теперь можно вернуться на родину“, — сказал я себе. Затем я отправился к Ахмаду ад-Данафу домой и поцеловал ему руки. „Что тебе нужно?“ — спросил он. „Хочу уехать“, — ответил я и прочел ему следующие двустишия:

Чужестранец, где бы он ни был,Будто дом, построенный там, где на него дуют ветры.Порывы ветра расшатывают его основание.Поэтому чужестранец решился отправиться в путьна родину.

„Сегодня караван направляется в Египет, и я хочу с ним вернуться к своей семье“, — сказал я Ахмаду ад-Данафу. Он подарил мне мула, дал сто динаров и сказал мне: „Старик, я хочу послать в Египет одну вещь. Знаешь ли ты жителей Каира?“ — „Да, знаю“, — ответил я. „Возьми это письмо, передай его Али-з-Зибаку Египетскому и скажи ему: „Твой начальник приветствует тебя и сейчас служит у халифа“.

Я взял у него письмо, отправился в путь и прибыл сюда, в Каир. Я повидался со всеми чиновниками дивана, показывал им письмо Али, но не нашел его. Затем я стал заниматься своим старым ремеслом и поить людей водой из своего бурдюка. Так я и не доставил до сих пор письма, потому что не знаю, где живет Али-з-Зибак Египетский».

«Радуйся и веселись, старик, — воскликнул Али, — ведь я и есть Али-з-Зибак Египетский — ближайший помощник предводителя Ахмада ад-Данафа. Дай мне письмо!» Водонос отдал письмо, и Али, распечатав его, прочел следующие стихи:

«Пишу тебе, о краса прекраснейших,На листе, который понесут ветры.Если бы я мог летать, я полетел бы, подгоняемый жаждой повидаться.Но как может летать тот, у которогоподрезаны крылья?!

А затем: привет от предводителя Ахмада ад-Данафа самому любимому из его сыновей, Али-з-Зибаку Египетскому. Сообщаю тебе, что в свое время я долго подстерегал Салаха Египетского, сыграл с ним злую шутку и даже закопал его заживо. Дети его покорились мне, а один из них, Али С Верблюжьим Горбом, служит у меня, и я назначил его десятником отряда стражников города Багдада в диване халифа. Теперь он письменно утвержден одним из глав сухопутного дозора. Если ты помнишь уговор, заключенный между нами, то приезжай ко мне, ты совершишь какое-нибудь ловкое мошенничество, которое приблизит тебя к службе халифу, и халиф назначит тебе жалованье, пропитание и построит небольшой дом. Вот мое желание, и на этом будь здоров!»