Буря слов 2 - Яна Демидович

зеркале. Блёклое, как призрак: худенькая фигурка, похожая на шахматную королеву, а в руке – кинжал.

Ночь. Она одна в богатой каюте. Первый, самый лучший класс. А где-то, дальше по коридору, спит конструктор Венсан.

«Хватит! Забудь о нём!»

Агата сглотнула желчь, подступившую к горлу, и покрепче перехватила рукоять.

Сможет ли, сумеет ли? После всего этого?

«Так тебе и надо. Убийца!» – прогремела совесть.

«Милочка, а если подумать? – хихикнула старая Энни. – Разве надо тебе помирать, а? Я ж талдычила тебе, курья твоя башка! Ну?»

Агата разлепила пересохшие губы.

– Пыльная Энни проклянёт за пенни. Боже…

Хотелось броситься на широкую кровать и зарыдать.

Нет. Нельзя.

Вдох-выдох-вдох. Агата вытянула руку, помедлила. Направила кинжал под рёбра.

«Это просто. Ты всё сумеешь».

Но в глазах копились чёртовы слёзы, поджилки тряслись. Не хотелось умирать.

И убивать не хотелось.

…Но надо.

«Всё. Заканчивай репетицию».

Агата опустила кинжал на стол и медленно открыла саквояж. Оно, конечно же, осталось на месте. Куда денется?

«Дождалась, гадина?» – с бессильной злостью подумала Агата.

Чёрное нечто шевельнулось в банке. Выпустило в воду сотню тонких, проволочных щупалец. Брезгливо морщась, Агата поставила банку на пол и – раз, два, десять, давай! – сняла с неё крышку.

Тварь выскочила из воды пулей. Шлёпнулась на ковёр, свернулась в кружок – чёрную, пиратскую метку… И быстрее мысли исчезла. Только что была здесь – и уже нет. Лишь тонкая тень метнулась по дереву стен.

Агата бессильно сползла на пол. Скоро мерзкое существо опутает незримой сетью весь пароход. Проникнет в рулевую рубку, тронет штанину рулевого, первого помощника, капитана… набравшись сил, подчинит себе.

Агата будто воочию видела это. Знала, как поступит тварь, ведущая их прямиком в Бездну.

К своей матери.

«Нет…»

«Говорят, добро всегда побеждает зло, – проскрипела Пыльная Энни на ухо. – Так и не ясно, кто кого побеждает».

Агата сжалась в комок.

«А я скажу тебе, милочка. Зло может победить лишь зло. Только большее, более хитрое!»

– Только большее, – прошептала Агата и всё-таки заплакала.

В сердце нестерпимо кололо. Словно туда уже вонзился…

***

…Кинжал. Кривой, зазубренный, он, блестя от крови, темнел в луже, рядом с которой валялась старуха: мешок тряпья и костей.

Агата вскрикнула, войдя в переулок, и быстрей кинулась на колени. «Помочь-помочь-помочь», – застучало в голове.

Аура была едва видимой, слабенькой. Сплошь бледно-рубиновое свечение. Однако минута, вторая, выступивший на лбу пот – и рана у шеи стала затягиваться. Ещё бы чуть-чуть, и Агата не успела. Но вот дрогнули ресницы, пришлёпнув, раскрылись губы…

– М-милочка? Ты кто?

Агата подняла старушку и, подставив плечо, довела, куда попросили: до её дома – хлипкой конуры, с чахлым садом, заросшим тёрном и бузиной. Покряхтев, спасённая достала ключ из складок пыльного платья и протянула его Агате.

– Открой, милочка. Входи. Выпей кофейку с Энни. А уж я тебя отблагодарю…

Агата не успела спросить, кто пытался убить несчастную. Не успела даже вскрикнуть. Первой зайдя в дом – вот несусветная глупость! – она прошла вперёд и остановилась. Свечи под стеклом плафонов зажглись сами, без единого прикосновения.

Агата посмотрела на черепа, что украшали полки. На связки сушёных грибов и кореньев под потолком. На склянки, полные… гранатового сока?

Внутри похолодело. Сзади хихикнула старуха.

– Добро пожаловать к Пыльной Энни! Значит, целитель, да? А я вот наоборот!

Агата стремительно обернулась, чтобы увидеть, как старуха, уже подойдя к ней, засучивает рукава. А там, на дряблой коже…

Серые знаки, пепельные кружева. Признак тёмных магов бреттонцев. Тех самых, из древних книжек.

Ужаснувшись, Агата шарахнулась от Энни и метнулась обратно к двери. Распахнула её и бросилась…

***

…Бежать. Хочется бежать, но бежать некуда. Она давно всё решила.

Вздохнув, Агата отложила вилку и прислушалась. Аппетита нет, зато слух отменный: пожилая чета за соседним столиком обсуждает вчерашнюю смерть стюарда. И компания рядом с ними. И парочка официантов. Почти все.

Кровоизлияние в мозг? В таком возрасте? Мало отдыхал? Ну-ну…

Агата прикрыла глаза. От вчерашнего убийства на её левой руке появился новый пепельный завиток. Скоро, очень скоро «кружево» перейдёт на предплечье, плечо, ключицу… Подберётся к сердцу.

«Забудь. Хоть на минуту!»

Агата попыталась отвлечься едой. Да, здесь было, чем отвлечься. Ресторан первого класса сулил невероятные радости для гурманов: тут вам и сливочный крем-суп, и запечённые голуби с трюфелями. И сорбеты, и персики в ликёрном желе.

Агата пробовала блюда по капельке, как птичка. Всё, кроме рыбы и морских гадов.

Забить желудок едой, занять мысли думами о ней – что угодно, только бы не вспоминать об убитых, о тех, кто ещё станет ими…

И о своей смерти.

– Перемена блюд! Чего изволите, леди Блэквуд? – спросил румяный официант, неслышно возникнув рядом.

Агата заставила себя улыбнуться и назвать первое блюдо. Однако знакомый голос отвлёк, и взгляд её метнулся к дверям. Там, возле двух джентльменов, стоял Венсан. Но до чего же он изменился! Блестят гладкие, больше не буйно кудрявые волосы, темнеет бархатный костюм, белеет накрахмаленная сорочка. А уж плечи, талия…

«Прекрати пялиться!» – сердито одёрнула себя Агата.

Официант заметил её взгляд.

– О, мсье Ларозьер пришёл!

– Вы уже знакомы?

– Конечно! Знаете, леди, – забрав грязные тарелки, официант наклонился ниже и тихо, доверительно сказал: – в жизни не знал таких мастеров. Какие каюты для экипажа спроектировал – блеск! В котельных помогал, вчера вместо больного Гудвина, вперёдсмотрящего, дежурил…

Агата промолчала. Взгляд снова обратился к конструктору.

– Славный он парень. Хоть и гэллиец, – тихонько, себе под нос, усмехнулся официант, поставив новое блюдо, но Агата услышала.

«Да. Славный», – грустно подумала она – и наткнулась на внимательный взгляд.

Моргнуть, уставиться в тарелку с желе…

Стук каблуков. Запах апельсинов.

– М’ойле Агата! Позвольте к вам присоединиться?

Чего стоит сказать «нет»? Ведь нельзя, нельзя к нему привязываться! Ни к кому на лайнере нельзя, ведь она…

– Конечно, – прошелестели предатели-губы.

Венсан просиял.

А потом Агата и правда забыла про всё на свете. Тонкие, загорелые пальцы мяли, расщепляя, круассан. Подхватывали жёлтые ломтики с сырной тарелки. Речь лилась, было спокойно и хорошо. Казалось, с Венсаном можно говорить на любые темы. Вечно. Всегда. И…

– Дьявол! – выругался джентльмен за соседним столом. Пузатый стакан опрокинулся, щедро плеснув на скатерть…

***

…Бренди. Этот запах заполнял комнату, смешиваясь с ароматом давно не мытого тела.

Стоя на пороге, Агата поверить не могла, что там, в кресле у погасшего камина, дёргается её пьяный в стельку брат. И ругается, как никогда в жизни.

– Ч-чёртова с-сука… Клятая вд-дова! Ш-штоб т-ты…

– Мэттью! – не выдержав, ахнула Агата.

Брат осёкся, содрогнувшись всем телом. Повернул голову