Джено и красное зеркало истины - Муни Витчер

— Мы знаем, что сотворенное тобою волшебство не имело целью поразить нас. Мы пострадали, но в конце концов обрели сокровище.

Мадам Крикен заинтересованно посмотрела на него поверх очков. Доротея закатилась от смеха.

— Сокровище? Какое сокровище? Вы же все время проторчали здесь, без движения, — заявила Эулалия Страбикасиос.

— Дружбу! — ответил Тоам Ратандра.

— Да, теперь мы друзья. Пережив это состояние, мы поняли, насколько глупо и бесполезно воевать. Я был на стороне Агаты, Боба и Ламбера. Я ненавидел Джено Астора Венти и не уважал тебя, мадам Крикен, — объяснил Юди, говоря тихим голосом.

— Стало быть, теперь ты изменился. И произошло это благодаря узам дружбы, которые связали тебя с Тоамом. Ну что ж, смотри не забывай об этом. — Марго растрогали слова ребят.

— А как же Ятто? — спросил японец, боявшийся колдовства.

— Ты увидишь его, когда выйдешь из клиники. Он с Агатой и мисс О’Коннор, но он уже ничего не значит. Теперь я суммус сапиенс, и скоро в Арксе вновь воцарится гармония, — ответила Марго.

— А где Джено? — Юди не терпелось узнать про итальянского мальчика.

— Как только поедите, сразу все и узнаете. А сейчас идите ешьте, вам нужна энергия. — Суммус сапиенс попросила Эулалию проводить ребят к Ранье, а сама села рядом со Стасом, чтобы обдумать, что делать с Ламбером.

Тоам и Юди, поддерживаемые мудрой гречанкой, прошли мимо кровати, на которой лежал Ламбер.

— Он тоже болен? — со страхом спросил Тоам.

— Да. Он больше никогда не сможет ходить.

Ответ Эулалии испугал ребят.

— Он встретился с фродером? — спросил японец.

— Нет. Он пострадал от рук повстанцев, — объяснила Эулалия, окончательно обескуражив мальчишек.

Узнав о смерти Боба Липмана, они очень расстроились, потому что Юди был привязан к американскому антею.

— Погиб во время Контра Унико! Безумец! Его зависть к Джено и Аноки была всем известна, но я не думал, что он дойдет до того, чтобы испортить спиккафило, — причитал японец.

Эулалия рассказала также о яростной борьбе с повстанцами, возглавляемыми Габором Гаагом, которого заключили в паскас.

— Как бы то ни было, все худшее позади. Теперь у Рене и Джено есть перстень, с помощью которого они смогут освободить своих родителей. Я рада, что вы здоровы, теперь вы нам поможете.

Выйдя из Клиники неопределенности, Юди, Тоам и сапиенса встретили группу псиофов.

— Что тут происходит? — спросили мальчики.

— Идите быстрее, это нельзя пропустить, — сказала Эулалия.

Огни канделябров создавали мрачную атмосферу, отбрасывая тень от Железной клетки со странными фигурами. Юди и Тоам были поражены, когда увидели, кто сидит в клетке. Агата немедленно обрушилась на Юди:

— Ты тоже предатель! Перешел на сторону Крикен!

— Агата, ты заблуждаешься. Одумайся, — ответил Юди.

— Ты никогда не поймешь ценность магипсии, — сказал Тоам. — Ты не знаешь, что такое дружба. Ведь ты уничтожила это чувство своей ненавистью и высокомерием.

Псиофы отметили, что юный антей с Мадагаскара, хотя и посетил всего несколько лекций первого уровня, демонстрировал великую мудрость.

В это время заговорили Противоречивые Утверждения:

«Злоба и ложь не побеждены.

Решетка мешает бегству,

Но разум способен блуждать

и сеять новую ненависть».

Колдуны воздели руки ввысь, призывая силу магипсии, а медиумы метнули тонкие молнии в Железную клетку. Эулалия пристально посмотрела на заключенных и создала в воздухе вихрь, погасивший почти все свечи.

Ятто фон Цантар, сидя на земле, медленно поднял голову, оглядел всех своими желтыми бесноватыми глазами и проговорил:

— Маленькие дикари! Вы ничего не понимаете. Я выживу и буду преследовать вас.

Тоам и Юди от страха чуть не лишились чувств. Эулалия схватила их под руки и потащила прочь:

— Успокойтесь. Ему скоро конец. Он больше не может использовать свои способности.

Фон Цантар снова начал медитировать. Запертый в клетке, он предался коварным и жестоким мыслям. Почистив перстень, он попытался вступить в телепатический контакт с Пило, но энергия Железной клетки и сила мысли псиофов помешала ему сделать это.

— Попытаюсь позже. Пило меня услышит, и уж тогда я позабавлюсь, наблюдая за гибелью этих негодяев. Они все умрут! Все! — Он посмотрел на Баттерфляй, потом на Агату и углубился в свои ужасные мысли.

Гулкий удар пробил двадцать три раза.

Джено спал, когда в его комнату ворвался кречет. Рене уже полностью трансформировался и решил быть рядом с братом, приютившись на верхушке ширмы.

Тем временем в аудитории возвышенной пищи Тоам и Юди за обе щеки уплетали лакомства.

Ранья и Эулалия с удовольствием смотрели, как ребята подкрепляются после стольких мучений.

В это время вошел Эзра Мур, он хотел познакомиться с Тоамом и Юди.

— Не помешал? Можно мне тоже отведать этого вкусного крема? — спросил англичанин, устраиваясь рядом с мальчиками.

Тоам реагировал довольно благожелательно и пожал ему руку, но Юди смотрел на него недоверчиво.

— Я на первом уровне и уже знаком с другими ребятами. Мне очень жаль Ламбера, — сказал Эзра.

— Теперь у Ламбера будут настоящие друзья. Мы ему поможем. Во всяком случае, я тоже на первом уровне. В прошлый раз я не закончил цикл. Знаешь, что произошло с нами? — Тоам Ратандра был доволен, что у него появился еще один товарищ, с которым они могли ходить на лекции.

— Да, мне известно, какая беда с вами приключилась. Я рад, что вы здесь, — сказал англичанин.

— А вот я останусь один на втором уровне, — печально произнес Юди.

— Будем надеяться, что лекции скоро возобновятся. — Эулалия Страбикасиос знала, что Крикен не будет терять времени и заставит возобновить новый цикл, несмотря на хаос.

Ровно в полночь тибетский святой вышел из Клиники неопределенности. Он отправил парасферы всем псиофам и двум антеям — Юди Ода и Джено Астору Венти, единственным, кто мог посещать эту лекцию, учитывая, что они были на втором и третьем уровне.

Сообщаю, что с разрешения суммуса сапиенса мадам Крикен лекция по вещим снам состоится, как обычно, с 2 до 8 часов в аудитории нимба на третьем этаже.

Это известие привело Юди в восторг, ведь он мог встретиться там с Джено и извиниться за свое поведение в прошлом.

Звон музыкальной шкатулки из парасферы разбудил Астора Венти. Он открыл глаза и увидел Рене.

— Руа, мой дорогой брат Рене! Нам надо действовать молниеносно! — взволнованно воскликнул он.

Золотой кречет склонил голову в знак согласия. Джено извлек записку Набира:

— Вещие сны! Ну конечно! Я войду в мир сновидений, а ты отправишься искать Фокус Альба — белое пламя. Так мне написал камень.

Джено надел перстень на лапу Руа — точно так же, как он когда-то носил его.

— Отправляйся… Лети… Ищи Фокус Альба! — возбужденно проговорил Джено.

Руа раскинул крылья и погрузился в ночную тьму. Небо было мрачным — ни звезд, ни луны. Становилось все холоднее. Джено смотрел, как кречет удаляется:

— Во имя магипсии и любви, которая нас связывает, найди белый огонь!

Он стоял неподвижно, как статуя, и ждал, когда же Гулкий удар пробьет два раза. Ему очень хотелось побывать на лекции Набира Камбиля еще с тех пор, когда он только прибыл в Аркс.

Но в эти часы темная магия Ятто уже начала свое дьявольское действие. Мыслям бывшего суммуса удалось достичь Пило Магического Ростка. Месть бывшего суммуса сапиенса начала осуществляться.

Глава восьмая

Клонафорт и оскурабы

Обдуваемый ночным ветром, Рене кружил, над золотыми куполами Аркса Ментиса, пристально вглядывался во мгле в поисках белого пламени. Перстень засиял у него на лапе, словно его золотой свет был магическим сигналом.

Кречет спустился среди деревьев Долины мыслей и направился к Кривозеру, в приют субкандов. Он пролез в чердачное окно, переполошив субкандов. Нежный взгляд Руа сразу успокоил их. Умные, чуткие лебеди смотрели на необычного гостя. Их тоска слилась с тоской Ре — три лебедя, погибшие в канале, были очень тяжелой потерей. Новые могли появиться на свет лишь в результате вмешательства оскурабов. Руа решил, что мадам Крикен тоже захочет как можно скорее облегчить боль субкандов. В то же время лебеди поняли проблему сокола, которому нужно было очистить проклятый перстень, чтобы освободить Пьера и Коринну.

В едином порыве гнева на Ятто фон Цантара и Секту повстанцев они заключили благородный союз. Два субканда направились к кречету и клювами слегка коснулись перстня: Ре поднял лапу и кивнул головой.

Неожиданно вся стая лебедей закружилась в хороводе, издавая тревожные звуки, напоминавшие сирену. Из их глаз вырвался белый свет, направленный на перстень.