Граница - Минель Левин

— Слушаю!

Взволнованный девичий голос сообщил ему, что со стороны кибитки Ибрагима слышатся выстрелы, а Саттар обнаружил следы возле старого поста.

— Кто говорит? — спросил Воронков, хмуря лоб.

— Это я, Гульджан, с молочной фермы.

— Спасибо, Гульджан, — сказал полковник, вешая трубку.

Глава двадцать первая

И ПОСЛЕДНЯЯ

Поиски шли уже на перевале.

Наконец Ральф взял след. Капитан Демин определил, что нарушители были здесь около часа назад. Значит, они движутся медленней, чем можно было предположить. Высота! Тут кому хочешь вымотает силы.

Демин тоже чувствовал усталость, и Зубарев шел с трудом.

По лункам у лыжни капитан понял, что имеет дело с двумя нарушителями. Да, собственно, неизвестные и не скрывали это. Временами след получался двойной, особенно там, где наст был твердый.

Зубарев покормил Ральфа. Овчарка приободрилась и снова повела пограничников.

Капитан предполагал, что нарушители при том темпе, каким движутся, опередили наряд всего на пять — шесть километров. Чтобы выйти на шоссе, им остается еще минут тридцать — сорок.

Зубарев бежал впереди. Демин смотрел на его широкую спину, вспомнил Обручева и подумал: какой крепкий народ эти северяне!

Пробежав километра четыре, Ральф стал сдавать.

— Сейчас овражек будет, — сказал Демин. — Там остановимся.

Но Ральф вдруг рванулся. Зубарев чуть не выронил поводок. Он заметил, как навострились уши у овчарки и поднялась шерсть. Уж нет ли кого-нибудь в овражке?

Они подъехали осторожно.

В овражке пограничники обнаружили труп. Неизвестный лежал, уткнувшись лицом в снег. Демин перевернул его и прежде всего заметил уродливую бородавку на шее.

Кроме баночки с нюхательным табаком, пограничникам ничего обнаружить не удалось.

Неизвестный был убит выстрелом в затылок.

Демин приказал оставить труп. Нужно было настигнуть другого нарушителя, который, по-видимому, приближался к цели и решил избавиться от проводника.

Впереди виднелась одинокая лыжня.

Пограничники преодолели небольшой подъем. Теперь уже можно было различить чернеющие коробочки автомобилей, двигающихся по шоссе.

Присматриваясь к следу, капитан видел, как всё тяжелее бежал нарушитель. Вот он упал, но тотчас вскочил, поворачиваясь боком, чтобы не оставить оттиск кисти.

Лыжня привела на шоссе, пробежала с полкилометра и исчезла.

Среди десятков следов автомобильных шин Демин различил, что какая-то машина пятилась, должно быть, навстречу нарушителю. Значит, кто-то его поджидал.

Следов ног обнаружить не удалось. Капитана это не удивило. Нарушитель мог забраться на крыло автомашины и там снять лыжи.

Ральф метался, искал след. Зубареву не удавалось успокоить его. Видно, появился какой-то новый, резкий запах, и Ральф проявлял беспокойство.

Пронзительно сигналя, с пограничниками поравнялся грузовик. Капитан поднял руку.

Зубарев, не мешкая, подсадил Ральфа и сам залез в кузов.

Водитель скинул меховую куртку, предложил Зубареву. Тот отказался, чтобы Ральфа не волновал еще один посторонний запах.

— Замерзнешь! — обеспокоился водитель.

Демин протянул флягу со спиртом.

— Пей!

Зубарев сделал глоток. Приятное тепло разлилось по телу.

— Теперь не замерзнешь! — успокоился капитан, захлопывая дверцу кабины.

Машина помчалась к заставе.

Демин торопил шофера.

Все больше машин скапливалось у шлагбаума.

Воронков, набросив полушубок, который скрывал его полковничьи погоны, молчаливо наблюдал за действиями пограничников. Они тщательно осматривали машины. Лейтенант Ганиев сам проверял документы.

В некоторых грузовиках рядом с шоферами сидели пассажиры. В одном из них лейтенант Ганиев узнал начальника районной конторы связи, в другом — заведующего базой. И тот и другой ехали в областной центр по делам службы.

Третий, болезненный молодой человек, оказался инструктором обкома комсомола. Один из солдат, производивший досмотр, узнал его и сказал лейтенанту, что помнит, как этот человек три дня назад проезжал в районный центр.

Явно волновались шофер и пассажир новенького газика. В кабине под сидением у них нашли спрятанные лисьи шкурки и шерсть. Составили акт, чтобы передать дело в милицию.

Может, тот, кого ищут, уже проехал? Но тогда его должны были обнаружить на соседних заставах.

Полковник медленно прохаживался между автомашинами, вглядываясь в лица водителей.

Этот спит, свернувшись на сидении. Вряд ли человек, которого ищут, сможет так безмятежно спать.

Неторопливо крутит цигарку другой водитель и, предвкушая удовольствие, старательно склеивает ее. Полковнику ясно, что ни о чем другом он сейчас не думает.

А этот с любопытством разглядывает пограничников. Ему очень хочется, чтобы задержали нарушителя и непременно при нем, хотя никто не объясняет причин задержки машин.

Полковник улыбнулся ему, прошел мимо.

Спокойно проверяет скаты пожилой шофер. Это его сотая или, может быть, тысячная поездка, и он ко всему привык в пути.

Полковник задержал взгляд на другом пожилом шофере. Без труда прочел на его лице беспокойство. Он спросил у Воронкова спички и, обжигая пальцы, прикурил.

— Что-нибудь случилось? — осторожно спросил Воронков.

— Жена... — ответил водитель и показал телеграмму.

Полковник поверил ему и обещал скоро отпустить.

Но почему же не торопится Игнатюк? До поезда остается мало времени, особенно если учесть, что впереди больше ста километров.

Машины продолжали прибывать.

Наконец, взглянув в водительские права, лейтенант Ганиев увидел: Игнатюк.

Полковник со стороны оглядел водителя: личность неприметная. По тому, как Игнатюк спокойно позволил производить досмотр, полковник понял, что и этот шофер не имеет отношения к иностранной разведке. Тем не менее удивляло, что Игнатюк не спешит. А ведь он приобрел билет на скорый поезд и, если даже не подозревает о существовании нарушителя, все равно должен торопиться на станцию.

Подъехал бензовоз. Не желая останавливаться в хвосте колонны, он заюлил, объезжая машины, и притормозил у шлагбаума.

Лейтенант Ганиев подошел проверить документы. Шофер вытащил путевку.

— Паспорт.

— Пожалуйста.

Лейтенант раскрыл паспорт.

— Фамилия?

— Махров. Там написано.