Благие знамения - Терри Пратчетт

Азирафаэль поерзал на стуле и ущипнул себя за нос.

Он был почти у цели.

Ему удалось понять систему изложения.

Он никогда не встречал Агнессу. Очевидно, она была слишком умна для этого. Как правило, Небеса или Ад брали на заметку всех пророков и, чтобы предотвратить неуместную точность описаний, глушили каналы ментальных связей. Впрочем, это требовалось редко: обычно провидцы сами генерировали «белый шум», пытаясь укрыться от образов, что отражались в их сознании. К примеру, бедолаге Иоанну Богослову помогали грибы. Матушка Шиптон подкреплялась элем. Нострадамус использовал замысловатые восточные снадобья. Святой Малахий задействовал перегонный куб.

Дружище Малахий. Он был славным малым, любил посидеть да порассуждать о том, какие еще явятся на свет папы римские. Тот еще ханурик, разумеется. Мог бы стать настоящим мыслителем, если бы не самогон.

Печальный конец. Порой остается только надеяться, что непостижимый замысел был должным образом продуман.

Про что-то такое Азирафаэль думал. Что-то хотел сделать. Ах да. Позвонить своему агенту, чтобы тот со всем разобрался.

Он встал, хорошенько потянулся и взял телефон.

Потом он подумал: а почему бы и нет? Стоит попытаться…

Вернувшись к столу, он покопался в ворохе заметок. Агнесса действительно была умна. И хитра. Понятные и однозначные предсказания никого не интересовали.

Вооружившись газетой, он позвонил в справочную.

— Алло? Добрый день. Будьте любезны. Да. Мне нужен один телефонный номер в Тадфилде. Или в Нижнем Тадфилде… хм. А возможно, в Нортоне, я не знаю точно, какой там код. Да. Янг. Фамилия Янг. К сожалению, я забыл инициалы. О. Тогда не могли бы вы перечислить мне все номера? Спасибо.

Карандаш на столе подскочил и сам начал лихорадочно выводить какие-то каракули.

На третьем имени сломался грифель.

— Ах! — воскликнул Азирафаэль и продолжил автоматически, потому что мозги его взорвались: — Наверное, он-то мне и нужен. Спасибо. Вы крайне любезны. Всего вам наилучшего.

Испытывая почти благоговейные чувства, он повесил трубку, сделал несколько глубоких вздохов и набрал новый номер. Последние три цифры дались ему с некоторым трудом, поскольку его рука подрагивала.

Длинные гудки, затем мужской голос. Говорил, похоже, человек средних лет, не то чтобы враждебно, скорее полусонно.

— Тадфилд шесть — шестьдесят шесть.

Рука Азирафаэля задрожала.

— Алло? — вопрошала трубка. — Алло.

Азирафаэль взял себя в руки.

— Простите, — сказал он. — Проверка номера.

И повесил трубку.

Ньют не был глухим. И у него имелись ножницы.

А также внушительная пачка газет.

Если бы он знал, что армейская жизнь заключается главным образом в приложении первых ко второй, то наверняка призадумался бы, стоит ли вступать в ее ряды.

Шедвелл, сержант Армии ведьмоловов, составил для него список, приколотый к стене в крошечной захламленной квартире Шедвелла, расположенной над магазинчиком «Раджит. Свежая пресса и видеопрокат». Список состоял из двух пунктов:

1) Ведьмы.

2) Необъяснимые феноменоны. Фенонменоны. Финномены. В общем, ты сам понял.

И Ньют выискивал все, что было угодно Шедвеллу. Он вздохнул и, взяв очередную газету, просмотрел первую страницу, перевернул ее, проигнорировал вторую (там никогда нет ничего интересного) и смущенно вспыхнул, взглянув на третью, где ему предстояло обязательно пересчитать все соски. Шедвелл на этом настаивал. «Им нельзя доверять, этим хитрым бестиям, — говорил он. — Они прямо-таки выставляют себя напоказ, точно измываются над нами».

На странице девять перед камерой позировала сердитая парочка в черных свитерах с высокими завернутыми воротниками. Они уверяли, что возглавляют крупнейший ведьмовской шабаш в Саффрон-Уолдене и способны восстановить сексуальную потенцию при помощи маленьких и очень фаллических кукол. Газета предлагала десяток таких фигурок читателям, готовым прислать письмо на тему «Как я опозорился». Ньют вырезал эту заметку и сунул в альбом для вырезок.

В дверь тихо постучали.

Ньют отворил, и дверной проем заполнила огромная кипа газет.

— В сторону, в сторону, рядовой Пульцифер, — рявкнула она и прошаркала в комнату. Газеты рассыпались и позволили наконец увидеть сержанта армии ведьмоловов Шедвелла, который после приступа мучительного кашля раскурил погасшую папиросу.

— Нужно будет за ним приглядеть. Он явно один из них, — прохрипел сержант.

— Кто, сэр?

— Вольно, рядовой. Кто, говоришь? Да тот смуглый типчик. Так называемый мистер Раджит. Его племя явно знается с магией. Желтый божок так и щурит рубиновый глаз. Да и у женщин явный перебор с руками.[95] Ведьмы как есть.

— Сержант, так ведь зато он бесплатно дает нам газеты, — сказал Ньют. — И не такие уж старые.

— И вуду. Пари держу, он вудит на всю голову. Петухов приносит в жертву Барону Субботе. Ну, знаешь, о ком я — высокий такой, черномазый мерзавец в цилиндре. Возвращает людей из мертвых, воистину, и заставляет их пахать в день субботний. Вуду. — Шедвелл задумчиво хмыкнул.

Ньют попытался представить домовладельца в роли шамана. Безусловно, мистер Раджит работал по субботам. Собственно говоря, чтобы содержать молчаливую толстушку-жену и пухлых резвых ребятишек, он работал круглыми сутками (не говоря уж — круглый год), удовлетворяя потребности всей округи в газировке, белом хлебе, табаке, сладостях, газетах, журналах и порнографии того рода, какую держат на верхней полке (при одной мысли о ней у Ньюта слезы наворачивались на глаза). Худшее, что мистер Раджит мог сделать с петухом, так это продать его по истечении срока годности.

— Но ведь мистер Раджит приехал из Бангладеш или из Индии, в общем, откуда-то из тех краев, — заметил Ньют. — Мне казалось, вудуисты приезжают из Вест-Индии.

— Э-э, — неопределенно протянул сержант-ведьмолов Шедвелл и снова затянулся своей папиросой. Вернее, так показалось Ньюту. Он никогда толком не видел ни одной из папирос своего начальника — те всегда прятались в ладони и не оставляли окурков. — Э-э.

— А что, разве не так?

— Скрытая мудрость, парень. Сокровенные военные тайны Армии ведьмоловов. Когда ты полностью войдешь в курс дела, тебе откроются тайные истины. Да, кое-какие вуды, может, и вправду из Вест-Индии, правда твоя. Да, в этом ты прав. Но самые из них страшные, самые зловредные — так вот, они-то как раз и происходят из, гм…

— Бангладеш?

— Эфрика! Точно, парень, в яблочко. С языка срываешь. Бангладеш. Точно.

Докуренная папироса Шедвелла бесследно исчезла, и он умудрился так мастерски скрутить следующую, что ни папиросной бумаги, ни табака заметить было невозможно.

— Итак. Рядовой-ведьмолов, обнаружил ты что-нибудь?

— Ну, вот здесь есть кое-что. — Ньютон протянул ему вырезки.

Шедвелл покосился на них.

— А-а, эти пустобрехи, — сказал он. — Барахло, да и только. И они еще называют себя ведьмами? Да проверял я их в прошлом году. Снизошел до них, вооружившись арсеналом праведности и растопкой, взломал их жилище, а они чистенькие, без сучка без задоринки. Пытались раскрутить дельце по продаже пчелиного клея, заказы по почте. Ерунда. Они ведьмовского кота не узнают, даже если он из заднего кармана у них вылезет. Барахло. Нет, не те пошли времена, паренек.

Он сел и налил себе чашку сладкого чая из грязного термоса.

— Я ведь еще не рассказывал, кто меня завербовал в армию? — спросил он.

Ньют воспринял вопрос как предложение присесть. Он покачал головой. Шедвелл прикурил самокрутку от старенькой зажигалки «Ронсон» и признательно откашлялся.

— Он был моим сокамерником. Охотник за ведьмами, капитан-ведьмолов Ффолкс. Десять лет за поджог. Устроил пожар на одном шабаше в Уимблдоне. Мог бы расправиться со всей их братией, да только выбрал неудачное время. Славный малый. Рассказал мне о битве — о великой войне между Небесами и Адом… Это он мне поведал Сокровенные Тайны Армии. Рассказал о ведьмовских котах. О сосках. И обо всем прочем… Штука в чем? Он знал, что помирает, и хотел кому-то передать великую традицию. Вот и ты теперь… — Он тряхнул головой. — До чего мы докатились, парень. Несколько веков тому мы были силой. Стояли на страже между миром и темной бездной. Красной нитью проходили сквозь историю. Огненной нитью.

— Я думал, церковь… — начал Ньют.

— Фуй! — воскликнул Шедвелл. Ньют встречал это словечко в книжках, но впервые его услышал. — Церковь? Да какая от нее польза? И она ничем не лучше. Что то, что это. Разве будет она искоренять Лукавого и дела его? Ну искоренит — а дальше ей чем заниматься? Коли хочешь заловить тигра, то не бери с собой зевак да попутчиков, им ведь охота — что зоопарк, лишь бы поглазеть на хищника да бросить ему кусок мяса. Нет, парень. Теперь мы подхватили знамя. Мы стоим против тьмы.