Крот Камня - Уильям Хорвуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько кротов, отобранных Алдером за острый ум и умение действовать самостоятельно, небольшим числом отправились на юг устанавливать контакт с Тредфахом из Тин-и-Бедва. Алдер надеялся, что они смогут добраться до болот Уэльса и подготовить местных кротов к грядущей битве с грайками.
Тем временем Алдер и Маррам ушли в Карнедду продолжать обучать кротов и разрабатывать планы на будущее. Там в апреле они стали отцами и сделались еще ближе своим хозяевам. Установив сеть контактов на северных холмах Уэльса с такими кротами, как Карадок, Алдер и Маррам готовились к тому дню, когда кроты Камня будут противостоять грайкам в битве — рыльце к рыльцу, коготь к острому когтю.
К концу марта высокогорные ходы Шибода были пусты, кротов там не оставалось, и грайки могли свободно проникать туда, если были готовы столкнуться с таящимися там опасностями. Некоторые рискнули и погибли, но в апреле ходы уже были очищены от ловушек, только теперь они оказались бесполезны для грайков. А вдали по-прежнему стояли Камни Триффана, и, как их вечная защита, высились голые вершины Глиддера, на которых не бывал почти никто из кротов.
❦
Тогда же, в апреле, два крота с высоты обозревали окрестности. Они поднялись по западным склонам Шибода до места, которое им казалось еще безопасным, и оба устали.
— Граница владений грайков, — проговорил один. — Сюда-то я и мечтал когда-нибудь прийти. От этого вида по спине проходит дрожь. Он кажется слишком пустынным, трудно поверить, что в действительности так оно и есть.
— Верно! — отозвался другой.
— В этих брошенных ходах, по которым мы шли, что-то напомнило мне наш приход в Данктонский Лес. Организованное отступление! Интересно, не приложил ли здесь лапу тот же самый крот.
— Алдер? — высказал предположение второй.
Первый, более пожилой, весьма властного вида, посмотрел на чернеющие склоны Шибода, потом на широкую долину, которую крот должен был пересечь, если он хотел добраться до вершин Глиддера и Камней Триффана, охраняемых этими вершинами. Потом обернулся и посмотрел на север, в сторону Карнедду.
Это был Рекин, командующий всеми гвардейцами грайков. Второй был Гиннелл, его молодой заместитель, который первым прибыл в Шибод и сумел превратить очевидное поражение в медленно развивающиеся, но успешные действия. В марте сопротивление грайкам внезапно прекратилось, и, хоть отступающие кроты расставили позади себя ловушки, они не причинили грайкам особенного ущерба.
— Ничего не удалось узнать от кротов, которых допрашивали?
Рекин пожал плечами:
— За все годы наших военных кампаний я не встречал ни одной системы, где кроты были бы так неразговорчивы, как кроты Шибода. Кажется даже, они гордятся тем, что их казнят! Однако я потерял к этому интерес. Слишком много лет прошло в походах...
— Но Шибод — это окончательная победа, — сказал Гиннелл.
— Победа? Возможно, только я сомневаюсь в этом. Разве кротов Верна удалось покорить? Нет! Они держались в своей последней крепости, пока не пришло время и у нас не объявился вожак — Рун. Гак и кроты Камня будут сидеть по углам кротовьего мира и ждать. В частности, кроты Шибода и кроты Данктонского Леса. Особенно Данктонского Леса с его Камнем. А потом наступит день и у них объявится вожак, как было у нас.
Рекин обернулся и посмотрел в сторону запада, на Триффан:
— Знаешь, как называется тот пик, вон там, высокий, серый? Триффан. А знаешь, что находится на его вершине, где никогда не бывал ни один крот, за исключением самого Бэллагана? Священные Камни Триффана. Скажи мне, Гиннелл, ты когда-нибудь слышал о кроте, которого они называют Крот Камня?
— Конечно слышал. Если здешних кротов хорошенько обидеть, они начинают говорить о нем. Пугают им. «Он грядет», — говорят они. Может, так оно и есть, но ты думаешь, твои гвардейцы не смогут победить его?
— А ты слыхал о Триффане из Данктона?
— Все слыхали. Спасся от Хенбейн в Бакленде, а потом одурачил нас в Данктоне. Но ведь его поймали, и он предал своих.
— Никого он не предавал. Это ложь. Его не поймали, и он не стал предателем, и я не думаю, что много последователей. Камня поверило этим россказням. В этом смысле победить его не удалось.
— Вожак, о котором ты говорил, это — он?
— Может, да, а может, и нет. Я считаю, что таких вожаков трудно победить, несмотря на то что и они сами, и их кроты ушли, оставив нам свою землю. И поверь мне, Хенбейн хорошо позаботилась о том, чтобы никто никогда не смог вернуться в Данктонский Лес, теперь это место — живая язва. В его ходах собраны отбросы со всего кротовьего мира. Они там рожают детенышей-уродов и, без сомнения, разрушают Данктонский Лес более основательно, чем мы разрушили Аффингтон.
И все же имя Триффана живет. Вот почему я боюсь — если появится этот Крот Камня, победить его будет нелегко. Он — мечта, за которой пойдут кроты, последователи Камня, так же как Сцирпас сотворил мечту из Слова, а другие последовали за ней. Я считаю, что Кроты Камня будут ждать, как ждали мы, когда наступит подходящее время. А оно наступит с приходом Крота Камня.
— Говорят, это будет скоро?
— Для меня — недостаточно скоро, — мрачно отозвался Рекин. — Теперь все сражения с южными кротами выиграны и не осталось ни одной крупной системы, которая не подчинилась бы Слову. Но я спал бы спокойнее, если бы знал, что Крот Камня, кто бы он ни был, уже пришел. Потому что если мы бросим его в темницу, как Хенбейн и Рун сделали с другим кротом, представлявшим опасность...
— С Босвеллом?
— С Босвеллом. Если им удастся убрать Крота Камня, как Босвелла, а потом долго поддерживать в кротовьем мире порядок, чтобы Закон Слова набирал силу, а память о Камне умирала, тогда нам нечего больше бояться. Во всяком случае, тебе. Я-то, очевидно, не доживу до этого.
Рекин отмахнулся от попытки Гиннелла вежливо запротестовать и продолжал:
— А пока мы должны быть осторожны. Наступает время сомнений — время, когда мы начнем распускаться, станем вялыми, когда грайкам придется передать правление кротовьим миром элдрен. Да, так нужно. Но пока это не совершилось и с Крота Камня не сорван покров тайны, предупреждаю: мы все должны быть очень осторожны. Если такой
