Тайны виртуальной жизни - Алла Полянская

Норд молчит, и я в ужасе думаю, что его могли убить – пуля не выбирает, в общем.

– Серега, слышишь? – Анархист протянул руку к Норду: – Ага. Вот черт! Паола, ты жива?

– Да.

– А Норд, похоже, все. – Анархист повернулся ко мне: – Ладно, полежи там, а я позвоню.

– Полицию нельзя.

– Да в курсе я.

На переднем сиденье застонал Норд, и я этому страшно рада – значит, жив.

– Живой все-таки, вот и хорошо. Спокойно, сейчас я все организую.

Анархист вышел из машины, на ходу набирая чей-то номер. Я пытаюсь убрать с лица осколки, но их много, стекло засыпало меня всю, и я боюсь порезаться, лицо и так кое-где кровоточит.

– Сейчас будет подмога, ребята, продержитесь немного. – Анархист заглянул в машину: – Серега, куда тебя?

– В бок…

– Паршиво. – Анархист выдохнул и откинулся на сиденье. – Одно хорошо: если б у меня была дорогая тачка, я бы с ремонтом вылетел в трубу, а так не разорюсь. А хорошо я его пихнул – он не ожидал такого, врезался в ограждение и кувырком с насыпи. Так что происходит, ребята?

– Кто-то охотится на Паолу. – Норд застонал. – Черт, кровь не останавливается никак.

– Потерпи немного, просто держись. – Анархист открыл окно и прислушался. – Они не местные, вот и потеряли нас.

– С чего ты взял?

– Были бы местными, никогда бы не пытались обогнать меня на том спуске, а тем более пихать в правый бок, потому что мне по левой полосе нормально, но здесь зимой всегда скользко, как на катке, ограждение хлипкое, а за ним высокая насыпь. Тут едущего по правой полосе спихнуть с дороги плевое дело, а он, кретин, с правого ряда меня подрезать пытался. Ну и то, что они нас не нашли здесь, тоже говорит о том, что город они изучали по карте и навигатору, а у нас есть места, которых нет ни на карте, ни в навигаторе. Вот как это. Поселок Калантыровка, ребятки, – мертвая зона всех навигаторов, ужас таксистов-новичков и жопа мира почти в центре города. Похоже, за нами приехали.

Анархист вышел из машины навстречу фарам. Судя по тому, как высоко над землей фары расположены, сюда приехал кто-то на большом внедорожнике. Анархист помахал рукой, и я вдруг подумала, что выстрелить в него сейчас запросто, он как на ладони.

Но тот, кто приехал, стрелять не собирается. Да только, похоже, на этом хорошие новости закончились.

Из машины навстречу Анархисту вышел Билли-Рей.

Круг замкнулся.

13

– Ты идиотка!

Билли-Рей меряет шагами комнату, и я вижу, что он по-настоящему зол. Я лежу на диване, укрывшись пледом, и меня колотит какая-то неприятная холодная дрожь, унять которую я не способна. Я так сильно замерзла на той лестнице и потом на снегу и так ужасно ударилась, когда упала, что теперь не могу активно возражать, и Билли-Рей этим сейчас пользуется.

– С чего вдруг ты решила скакать по улицам и вершить бессмысленные подвиги, когда тебе было велено сидеть здесь?

– Заведи себе жену и ею командуй!

Билли-Рей яростно уставился на меня. Но меня его взгляд не пугает, потому что проклятая трясучка сейчас доконает меня окончательно. Если бы я была дома, то влезла бы в горячую ванну, но ванна в этой квартире не годится для осуществления моих желаний. Накануне я залила ее чистящим средством, но это ничего не значит, и на ней, возможно, до сих пор полно каких-то микробов, бактерий и грибковых инфекций, и вся эта братия размножается на поверхности ванны прямо в эту минуту.

– Ах, жену? – Билли-Рей нависает надо мной, как скала над уровнем моря. – А головой подумать – не судьба? Я же не просто так отобрал все твои электронные игрушки. Ты должна была на время исчезнуть с радаров, а ты мало того что принялась бродить по городу, так еще и сама же навела на себя, а Норд добавил остроты. Еще и Анархиста впутали.

– Это не я, это Норд. И вообще, чего ты на меня кричишь? Они все первые начали!

– И Норд поймал пулю. – Билли-Рей присел на краешек дивана. – Объясни мне, Паола, как к тебе попали компьютеры покойного Папаши?

– Я поехала в его квартиру и забрала их. Я хотела знать, что он нарыл на меня, и не хотела, чтобы их нашла полиция.

– Дальновидно. – Билли-Рей кивнул: – Я бы сделал то же самое. Собственно, я и сделал это, но Папашин свинарник кто-то подчистил, и я должен был догадаться, что это ты.

– Но не догадался?

– Даже в голову не пришло! – Билли-Рей фыркнул: – Паола, реальная жизнь – это тебе не Форум, здесь нельзя вытворять все, что взбредет на ум. Похоже, ты попутала вирт с реалом.

Из спальни вышел врач, высокий темноволосый мужчина.

– Ну что?

– Пуля небольшого калибра, прошла сквозь обшивку машины и куртку пациента, это ее замедлило, потому внутренние органы не задеты. Пулю я извлек, таблетки оставил, пациент должен отдыхать. Так, что у нас дальше?

– А вот.

Врач бесцеремонно рассматривает меня, и мне становится не по себе. Рваные колготки с меня стянул Билли-Рей, вытряхнув предварительно меня из пальто, а проклятый холод словно ползет откуда-то изнутри, и конца ему нет.

– Сильное переохлаждение, приготовь грелку, девушку надо согреть. Или можно встать под душ, если сможет дойти, но не сразу под горячий, а постепенно добавлять температуру. – Врач ощупывает меня, как лошадь на ярмарке. – Падение с высоты ничего хорошего ей не принесло: ушибы мягких тканей, большая гематома с левой стороны затылочной кости и, я думаю, небольшое сотрясение мозга… Тебя тошнило?

– Чуть-чуть.

– Хорошо, что чуть-чуть. – Пальцы врача становятся уже совсем бесцеремонными. – Кости целы, но копчик сильно ушиблен, это поболит подольше. Завтра будет намного хуже, а вот этот тремор надо остановить. Езжай в аптеку, привези ей эти лекарства. И проследи, чтобы соблюдался постельный режим. Барышня, ты села на диету?

– А что?

– Есть надо. Просто на полведра меньше. – Врач иронично смотрит на меня. – Прекрати жевать, когда не голодна, только и всего. Заведи привычку всякий раз, когда рука тянется к куску чего-то съедобного, спрашивать у себя: «Ты и правда голодна или просто хочешь почувствовать вкус еды?» И увидишь, что твоя проблема начнет исчезать. Ладно, я поеду, завтра зайду проверить обоих пациентов. Раненый парень спит, я уколол ему снотворное, проснется только утром. Диета ему не требуется, пуля не задела внутренние органы, просто нужен покой, чтобы рана зажила.

– Спасибо, Семеныч. – Билли-Рей пожал руку врачу. – Ты меня всегда выручаешь.

– Куда ж я от тебя денусь…

Врач хлопнул Билли-Рея по плечу и вышел, а Билли-Рей потянулся за курткой:

– Поеду куплю тебе лекарства.

И я вдруг понимаю, что ему тоже неловко. Он умело прячет это, но ему, блин, неловко находиться рядом со мной, а это значит, что… В общем, очень плохо.

– Ладно.

Билли-Рей вышел, щелкнул замок, а я осторожно поднялась. Мне во что бы то ни стало надо в ванную, и, пока Билли-Рея нет, я что-то предприму, потому что при нем я не стану… Боже мой, какая дурацкая мелодрама, мы же взрослые люди, что ж мы такие дикие? Это все оттого, что не умеем строить отношений, нас никто этому не учит. В семьях люди живут как попало – не берегут друг друга, считая, что если уж женаты, то можно демонстрировать все свои дурные стороны, вот с чужими надо сдерживаться, а со своими можно особо не стесняться, куда же они денутся-то! Пусть принимают меня, любимого, со всем дерьмом, которое во мне есть – чай, не чужие, сочтемся. Ну а потом следующее поколение строит свою жизнь так, как наблюдало всю дорогу, – или же шарахается от любых танцев, которые хоть отдаленно могут напоминать отношения. Да только вот эта демонстрация своих внутренностей – это ни фига не отношения, ребята. Это просто дурной норов и дурное воспитание вкупе с абсолютной неспособностью установить причинно-следственную связь между событиями, как и неумение нести ответственность за свои поступки. Вот напился супруг, а жена отчего-то недовольна. А по морде ее, чтоб мужа уважала, а она в ответ что-то свое, а потом крик – мы не понимаем друг друга. И хочется спросить: ребята, а вы свои нервы не пытались сдерживать? Это ж не на чужого ты помои сейчас выливаешь, это твой родной и любимый человек, зачем же ты так себя ведешь, словно это просто случайный прохожий, которого ты никогда больше не увидишь?

А потом вырастает поколение людей, которое ничего не знает об отношениях.

Вот как мы с Билли-Реем.

И это, похоже, проблема, которую мы вряд ли преодолеем, даже если я похудею.

Ванная выглядит после моей чистки вполне приемлемой, но все равно она мне подозрительна. С трудом раздевшись, я включаю горячую воду, еще раз мою ванну и становлюсь под душ. Боже, какое блаженство – шампунь, горячая вода и ощущение, как холод постепенно покидает мое тело.

От двери потянуло холодом – она отчего-то открылась. Я как раз вспенила шампунь и не вижу, что там, но протягиваю руку, чтобы закрыть ее, – и рука натыкается на кого-то, кто стоит прямо передо мной, но проклятая пена закрывает мне глаза, и я не могу понять, кто это. От неожиданности я направляю струю горячей воды в сторону вошедшего, и он с грохотом падает. Никогда бы не подумала, что струя воды из душа способна кого-то сбить с ног. А что, если это Билли-Рей? Вот только с чего бы он зашел в ванную, когда я принимаю душ, притом зашел вот так, молча, без объявления войны?