Тайны виртуальной жизни - Алла Полянская

Алла Полянская

Тайны виртуальной жизни

© PRPrime Company, 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

«Смелей! – воскликнул он. –Вон там, в туманной дали,Причалим мы к земле». Чуть пенилась вода.И в сумерки они к чужой стране пристали,Где сумеречный час как будто был всегда.

1

Найти под новогодней елкой труп – удовольствие так себе.

Особенно если накануне было весело. Время провели просто отлично: говорили, смеялись, даже молчалось вместе хорошо. И следующую встречу запланировали.

Так очень редко бывает в компании, состоящей из незнакомцев, – но у нас все получилось отлично.

Но вот, вместо подарков, лежит тело какого-то совершенно левого мужика, которого накануне вечером точно не было в этой квартире… Вернее, не вместо подарков, а рядом с ними. И как теперь найти коробку именно с моим подарком, я не в курсе, граждане!

А самое главное, я понятия не имею, что делать с трупом!

То, что это труп, и ежу понятно: небольшой нож торчит у мужика из левого бока – по крайней мере, рукоятка небольшая, значит, лезвие тоже вряд ли огромное. Голова трупа вывернута под странным углом, а пустые глаза, что уставились на меня, подчеркивают, что гражданин, обитавший в этой не слишком презентабельной оболочке, покинул ее. И если судить по ножу, то сделал это не по собственной инициативе. И как мне теперь быть, я не знаю. Заорать? Идиотство какое-то, люди спят. Только меня подорвало ни свет ни заря, и это потому, что я накануне ничего, кроме пива, не пила, и хотя у меня никогда не бывает похмелья, но пиво имеет свойство… В общем, пришлось встать раньше всех. И уж конечно же, я решила пойти посмотреть на свои подарки – мы договорились, что обменяемся подарками, это часть обязательной праздничной программы. Хоть Новый год отмечали старый, но без подарков он вообще не взлетает.

И теперь до подарков не добраться, зато – извольте видеть, труп. С вывернутой головой и ножом в боку. Но орать я не буду, во всяком случае, пока не буду. Да как-то и не хочется, труп меня не пугает.

Ну, то есть я понимаю, что где-то в квартире, возможно, притаился убийца, и это нехорошо, но сам по себе труп, даже как предмет интерьера, страха не вызывает. Да и с чего бы? Мне и раньше приходилось видеть покойников.

Конечно, если вдуматься, то вполне возможно, что, как в американской страшилке, за всеми нами охотится некий маньяк и будет убивать всех по очереди, пока не доберется до прекрасной девственницы… Но голос разума твердит о том, что если бы указанный маньяк хотел, то вполне свободно мог бы перебить нас, пока мы спали, а девственниц и вовсе не найти. А раз мы все живы-здоровы и убит только этот незнакомый мужик, невесть как здесь оказавшийся, то, значит, никакой это не маньяк.

К тому же в данный момент меня другое занимает. Там, ближе к стене, стоит кубическая коробка, упакованная в красивую бумагу, с большим золотым бантом, и на ней красуется карточка со словом «Паола». Так вот, Паола – это я. Это мое виртуальное имя, то есть никнейм или, кратко, ник. То есть на одной из коробок карточка с моим ником, и коробка выглядит очень соблазнительно. Понятно, что никаких ценностей там нет, но тем не менее мы все учли вкусы друг друга, а Анетта взялась упаковать эти подарки, чтобы у нас получился настоящий праздник, с сюрпризами под елкой, найденными с самого утра.

И вот на тебе!

Я осторожно обхожу покойника и ногой подвигаю к себе коробку. А я так люблю подарки, что никакой свежеумерший в неподходящем месте господин не помешает мне заглянуть, что же приготовили мне мои братья и сестры по Форуму. Тем более что мои предпочтения всем отлично известны… Правда, вряд ли в этой коробке есть новое колечко или сережки.

Я подцепила ленточку пальцами правой ноги, и через секунду коробка оказалась у меня в руках. Конечно, мы планировали открывать подарки все вместе, под елкой, но теперь ясно: этого не будет. Было бы странно открывать подарки рядом с незнакомым покойником. А даже если и знакомым, соседство неподходящее. Ладно, открою коробку не здесь, а там, где спала, а потом уж разбужу нашего радушного хозяина, и пусть он сам решает, что ему делать с трупом под его елкой.

Коробка была на удивление увесистой, но, в общем, это ожидаемо, если шесть человек купили мне по подарку. Знаете, я не люблю разрывать оберточную бумагу, и не потому, что хочу ее потом использовать, просто она такая красивая, и мне жаль ее портить. У меня дома есть тетрадка, куда я вклеиваю образцы оберточной бумаги – не знаю зачем. Я ее не перелистываю и вообще не коллекционирую эти кусочки с розами, свечами и прочими красивостями, просто, если оставляю себе кусочек красивой оберточной бумаги, оставшееся выбросить мне легче. Я в принципе сложно расстаюсь с вещами – все кажется, что они обидятся, если выброшу их. Вот так стояли у меня дома или лежали где-то в ящике – тепло, уютно, знакомо… А потом на помойку? Ни за что ни про что! В общем, я понимаю, что это шиза, но это моя шиза, и я никому ее не навязываю.

Я иду по коридору в спальню, где стоит большая кровать, которую мы этой ночью делили с Нордом. Так вышло, что остальные за один-единственный вечер вдруг оказались парами – нашими, форумными, они и в вирте симпатизировали друг другу, реал только подтвердил то, что было в вирте. Только мы с Нордом оказались сами по себе, никакой искры между нами не пробежало, да я и не ожидала ничего такого. Но Алекс, хозяин дома, сунул нас в одну кровать, потому что остальные разбрелись по парам. У Алекса, который организовал эту вечеринку, оказалась собственная спальня, и это естественно, квартира-то его, но он категорически не захотел делить ее с Нордом, и вариантов не осталось. А если вы спросите, был ли у нас с Нордом секс, то я вам скажу, что это не ваше собачье дело.

Хотя я не представляю женщины, которой бы пришло в голову заняться сексом с Нордом. Он огромный, белобрысый, с длинными, ниже плеч, волосами и детским взглядом очень светлых глаз. И он программист, а это, как ни крути, отчасти диагноз, потому что я в жизни не видела программиста, который бы выглядел как нормальный человек. И Норд тоже не выглядел нормально. И перед тем как улечься спать, я заставила его принять душ. Но все равно спала я очень неважно, потому что вообще не привыкла ни с кем спать в одной кровати. Даже когда у меня заводится кто-то для секса, то ночевать я его не оставляю… По крайней мере, не в моей кровати. Терпеть не могу, когда кто-то сопит или, не приведи боже, храпит, и вообще присутствие рядом какого-то левого чувака, когда я сплю и не контролирую ситуацию, кажется мне плохой идеей.

А Норд просто лег и уснул. Он, конечно, порядком нагрузился вместе с Алексом, но Алекс – у себя дома, а Норд все-таки в гостях. А они вдвоем надрались до положения риз, когда пили на скорость. Жаль, что не настолько сильно надрались, чтобы Алексу стало по фигу, кто лежит рядом и лежит ли вообще кто-то, иначе я бы гораздо лучше выспалась.

Я покосилась на спящего Норда и открыла коробку.

Сверху слой моих любимых конфет с вафельной прослойкой, под ними книга-альбом с репродукциями картин из Лувра. Не знаю, кто купил мне ее, но этот человек попал в самое яблочко, я обожаю рассматривать старые картины. Все эти лица, изображенные на портретах, – людей уже давно нет, а их лица остались, а значит, что и они были, эти люди. Были, но ушли, как и мы уйдем когда-нибудь, как и я… Иногда, глядя на собственные руки, я думаю о том, что там, под кожей и плотью, кости. И когда-то от меня останутся только они и череп с запломбированными зубами. Мне всегда немножко странно это представлять, но я все равно об этом думаю, и меня не радует такая перспектива, я даже всерьез подумываю при первой же возможности податься в вампиры. Честное слово, граждане, я не буду никого убивать! И кровь буду брать по чуть-чуть, от многого немножко – не кража, а дележка. Но все-таки вполне возможно, что вампиров не существует, и это очень большая проблема. Если думать о том, что когда-то меня зароют и может же так произойти, что я это буду как-то осознавать, и мне вряд ли подобное понравится… В общем, старые портреты всегда наводят меня на такие мысли, но не рассматривать их я не могу. Эти люди были: дышали, смеялись, любили, занимались сексом, плакали, дурно пахли, тупили по жизни и испражнялись в ведро, подтираясь чем попало, но на портретах они в парадных одеждах, увешанные драгоценностями, с глазами, полными какого-то особого знания… Рассматривать старые портреты – это все равно что гулять по кладбищу, но с комфортом. И сейчас я уже точно знаю, что этот альбом с репродукциями буду рассматривать долго, всякий раз находя для себя что-то новое в каждой из картин: пряжку, небрежно скомканный нотный лист, цветок – не важно, детали подобных картин никогда не бывают случайными, старые художники все знали насчет символизма и оставили нам эти хлебные крошки, чтобы мы лучше понимали то, что они собирались нам сказать.