Стихотворения. Проза - Дмитрий Владимирович Веневитинов

сердце тебя погубит. Ты явно изобличаешь себя перед честными людьми. Как намедни у дяди — увидела картинку с описанием и вдруг закричала: «Граф Эгмонт!» Я вся покраснела.

Клара

Как мне не вскрикнуть! Это было Гравелингенское сражение[162]! Вверху на картинке вижу букву С; ищу С в описании, и что же? там написано: «Граф Эгмонт, под которым убита лошадь». Я обмерла, но потом невольно рассмеялась, как увидела напечатанного Эгмонта, который ростом с башню Гравелингенскую и не меньше английских кораблей, представленных в стороне. Когда я вспоминаю, как, бывало, я представляла себе сражение и как воображала себе графа Эгмонта в то время, как вы рассказывали о нем и прочих графах и князьях; когда вспомню и сравню эти картины с нынешними своими чувствами...

(Бракенбург входит.)

Клара

Что нового?

Бракенбург

Никто ничего не знает верного. Говорят, что во Фландрии было недавно возмущение, и что правительница должна смотреть, как бы и здесь оно не распространилось. Замок окружен войсками; у ворот толпятся граждане; улицы кипят народом. Поспешу к старику своему, к отцу.

(Будто хочет идти.)

Клара

Завтра увидим тебя? Я хочу немного лучше одеться. К нам будет дядя, а я так неопрятна. Матушка, помогите мне на минуту. Возьми с собою книгу, Бракенбург, и принеси мне еще такую же повесть.

Мать

Прощай.

Бракенбург

(подавая руку Кларе.)

Ручку.

Клара

(отказываясь.)

Когда воротишься.

(Мать уходит с дочерью.)

Бракенбург

(один.)

Решился тотчас же идти; но она на это согласна, она равнодушно отпускает, и я готов взбеситься. Несчастный! И тебя не трогает судьба отечества! Ты хладнокровно видишь возрастающий мятеж! Для тебя все равно, что испанец, что земляк, что власть, что право? Таков ли я был мальчиком в училище? Когда нам задали написать «речь Брута о свободе, для упражнения в красноречии», кто был первый, как не Фриц! и что же сказал ректор? — «Если бы только больше было порядка, да не так все перемешано». Тогда сердце кипело и рвалось. Теперь волочусь за этой девушкой, как будто прикован к глазам ее. И не могу ее оставить. И не может она любить меня. Ах! нет! и не совсем она меня разлюбила! Как, не совсем? Нисколько, нисколько не разлюбила! Она все та же... И все пустое. Долее не стерплю, не могу терпеть. Или поверить тому, что шепнул мне на днях приятель? — что она ночью впускает к себе мужчину, она, которая всегда выгоняет меня из дому, как только начнет смеркаться. Нет! это ложь, ложь постыдная, проклятая. Клара моя так же невинна, как я несчастлив. Она разлюбила меня; для меня нет места в ее сердце. И мне влачить такую жизнь! Я сказал, не стану, не могу терпеть долее. Отечество мое беспрерывно раздирают междоусобные войны, а я... буду смотреть, как полумертвый, на эти раздоры? Нет, я не стерплю. Когда зазвучит труба, когда раздастся выстрел, по мне пробежит холодная дрожь. И меня не тянет лететь своим на помощь, заодно с ними броситься в опасности! Несчастное, позорное состояние! Лучше умереть разом! Давно ли бросился я в воду? пошел ко дну, и что же? природа со своим страхом одержала верх, я чувствовал, что могу плыть, и спасся нехотя. Если бы мог я хоть забыть то время, в которое она меня любила, или тешила любовью! Зачем это счастие взрезалось в сердце, врезалось в память? Зачем эти надежды, указывая на отдаленный рай, отравили для меня все наслаждения жизни? А первый поцелуй? Ах! первый и последний! Здесь — (положив руку на стол) здесь сидели мы одни. Она всегда была ко мне ласкова. Тут показалось, что она была нежнее обыкновенного. Взглянула на меня — все около меня закружилось, и я чувствовал, что губы ее горели на моих. А теперь... теперь? Умри, несчастный! к чему страх и сомненья? (Вынимает из кармана склянку.) Недаром я украл тебя из ящика брата, доктора, яд спасительный! Ты все рассеешь: и боязнь, и сомнение, и мучительное предчувствие смерти.

ДОПОЛНЕНИЯ

СТИХОТВОРЕНИЯ

«В ЧАЛМЕ, С СВИНЦОВКОЙ ЗА СПИНОЙ...»[163]

В чалме, с свинцовкой за спиной

Шагал султан в степи глухой.

Наморщив лоб, поджавши руки,

4 Он на лисиц свистал от скуки;

В беспечной памяти, как тень,

Мелькал его вчерашний день.

Вдруг он <нрзб.> повернулся,

8 На <нрзб.> рушенной наткнулся...

Усач толкнул ее ногой

И начал думать сам с собой:

— Бывало, замки здесь стояли,

12 Бывало, люди не живали,

Как мы — в ущельях да горах,

В броню не прятали свой страх.

Вино всегда лилось в раздолье...

16 А нынче бродишь в чистом поле,

В ночи не спишь, добычи ждешь.

А без нее домой придешь —

Так без насущного обеда

20 Невольно вспомнишь сказки деда...

Так думал, думал — и опять

Усач беспечный стал свистать.

ОСВОБОЖДЕНИЕ СКАЛЬДА[164]

(Скандинавская повесть)

Эльмор

Сложи меч тяжелый. Бессильной ли длани

Владеть сим булатом, о мирный певец!

Нам слава в боях, нам опасные брани;

4 Тебе я — сладкозвучного пенья венец.

Эгил

Прости мне, о сын скандинавских царей!

В деснице певца сей булат не бесчестен.

Ты помни, что Рекнер[165] был арфой известен

8 И храбрым пример среди бранных полей.

Эльмор

Прости, юный скальд, ты певец вдохновенный,

Но если ты хочешь, Эгил, нам вещать

О славе, лишь к битвах тобой обретенной,

12 То долго и долго ты будешь молчать.

Эгил

Эльмор! иль забыл, что, гордясь багряницей,

Царь скальда обидел и с ближней денницей

Прискорбная мать его, в горьких слезах,

16 Рыдала над хладною сына гробницей...

Так, с твердостью духа, с угрозой в устах,

Эгил отвечает, — и, быстрой стопою,

Безмолвствуя, оба, с киченьем в сердцах,

20 Сокрылись в дубраве под лиственной тьмою,

Час целый в безмолвии ночи густой

Гремел меч о меч среди рощи глухой.

Обрызганный кровью и весь изнуренный,

24 Эгил! из дубравы ты вышел