Стихотворения. Проза - Дмитрий Владимирович Веневитинов

class="subtitle">Клара

Ну, давай петь.

Бракенбург

Что хочешь?

Клара

Но только живее. Споем солдатскую песенку, мою любимую.

(Она мотает нитки и поет вместе с Бракенбургом.)

Стучат барабаны!

Свисток заиграл!

С дружиною бранной

Мой друг поскакал.

Он скачет, качает

Большое копье —

С ним сердце мое!

О, что я не воин!

Что нет у меня

Копья и коня!

За ним бы помчалась

В далеки края,

И с ним бы сражалась

Без трепета я!

Враги пошатнулись —

За ними вослед:

Пощады им нет!

О смелый мужчина!

Кто равен тебе

В счастливой судьбе?

(Бракенеург в продолжение песни несколько раз взглядывал на Клару. Наконец, голос его задрожал, глаза залились слезали; он роняет моток и подходит к окошку. Клара одна допевает песню. Мать с досадою делает ей знак; она встает, приближается на несколько шагов к Бракенбургу, но возвращается в нерешимости и садится.)

Мать

Что там за шум на улице, Бракенбург? Мне слышится, будто идут войска.

Бракенбург

Лейб-гвардия правительницы.

Клара

В эту пору! Что это значит? Нет! это не вседневное число солдат; тут их гораздо больше! Почтя все полки. Ах, Бракенбург! поди послушай, что там делается. Верно, что-нибудь необыкновенное. Поди, мой милый; поди, пожалуйста.

Бракенбург

Иду и тотчас ворочусь.

(Уходя, протягивает ей руку, она подает ему свою.)

Мать

Ты опять его отсылаешь?

Клара

Я любопытна. И притом, признаюсь вам, меня мучит его присутствие. Я не знаю, как с ним обращаться. Я перед ним виновата, и мне больно видеть, что он это так живо чувствует. А мне что делать? Как беде помочь?

Мать

Он такой верный малой.

Клара

Я также не могу отвыкнуть дружески встречать его. Рука моя сама собою сжимается, когда он тихо кладет в нее свою руку. Я сама браню себя за то, что его обманываю, что питаю в сердце его надежду напрасную. Мученье мне, мученье. Клянусь богом, я его не обманываю, я не хочу, чтоб он надеялся, и не могу, однако ж, видеть его в отчаянии.

Мать

Нехорошо, нехорошо.

Клара

Я любила его и по сих пор желаю ему добра от всей души. Я бы согласилась выйти за него замуж, а кажется, никогда влюблена в него не была.

Мать

Ты могла бы с ним быть счастлива.

Клара

То есть, без забот могла бы жить покойно.

Мать

И все это прогуляла ты по своей собственной вине.

Клара

Я нахожусь в странном положении. Когда мне придет в голову спросить себя, как все это сделалось; я хоть и знаю, да не понимаю, а взгляну только на Эгмонта — и все становится мне понятным; ох! при нем для меня и не это одно понятно. Что за человек! он бог в глазах всех провинций; а мне в объятиях его не считаться счастливейшим созданием в мире!

Мать

Что-то готовит будущее?

Клара

Ах! у меня только одна забота: любит ли он меня. А мне ли это спрашивать?

Мать

От детей только и наживешь, что хлопот, да гора, Чем-то это кончится? Все тоска, да тоска. Нет! не добром это кончится! Ты и себя и меня сделала несчастною.

Клара

(хладнокровно.)

Сначала вы сами позволяли.

Мать

К несчастию, я была слишком добра, я всегда слишком добра.

Клара

Когда, бывало, Эгмонт едет мимо нас, а я побегу к окну, бранили ли вы меня? Не подходили ли сами к окну? И когда он смотрел на нас, улыбался, махал мне рукою и кланялся, гневались ли вы? Не сами ли радовались, что дочка дожила до такой чести?

Мать

Упрекай еще, мне кстати.

Клара

(с чувством.)

Когда он стал чаще проезжать нашей улицей, и мы очень чувствовали, что он это делал для меня, не сами ли вы это заметили с тайной радостью? Вы не запрещали мне стоять у окна и поджидать его.

Мать

Могла ли я думать, что шалость завлечет тебя так далеко?

Клара

(дрожащим голосом, но удерживая слезы.)

А помните, вечерком, как он вдруг явился весь закутан в епанче и застал нас за столом у ночника: кто принял его, когда я сидела без памяти и как бы прикованная к стулу?

Мать

Могла ли я бояться, что умная моя Клара так скоро предастся этой несчастной любви? Теперь должно терпеть, чтобы дочь моя...

Клара

(заливаясь слезами.)

Матушка! вы хотите терзать меня! вы радуетесь моему мучению.

Мать

(плачет.)

Плачь еще, плачь! Огорчай меня еще более своим отчаяньем! И так уж мне тоски довольно. И так довольно прискорбно видеть, что дочь моя, дочь единственная, всеми отвержена.

Клара

(вставая и холодно.)

Отвержена! любовница Эгмонтова отвержена! Какая женщина не позавидует участи бедной Клары! Ах, матушка, любезная матушка! вы никогда так не говорили. Успокойтесь, матушка, примиритесь со мною... Что говорит народ? Что шепчут соседки?.. Нет! эта комнатка, этот домик — они стали раем с тех пор, как обитает в них любовь Эгмонтова.

Мать

Его нельзя не любить. Это правда. Он всегда так приветлив, так открыт и свободен.

Клара

В его жилах нет ни капли нечистой крови. Подумайте сами, матушка. Эгмонт велик и славен; а когда ко мне придет — он так мил, так добросердечен. Он всем бы мне пожертвовал — и чином своим и храбростию. Он мною так занят! Он тут просто человек, просто друг, ах! просто любовник.

Мать

Сегодня будет ли он?

Клара

Разве вы не заметили, как я часто подбегаю к окошку? Как вслушиваюсь, когда что-нибудь зашумит за дверью? Хотя и знаю я, что он до ночи не приходит, однако ж, всякую минуту жду его с самого утра, — как только встану. Зачем я не мальчик? Я всегда бы с ним ходила — и при дворе и везде! И в сражении я понесла бы за ним знамя.

Мать

Ты всегда была вертушкой. Бывало, еще ребенком, то резва без памяти, то задумчива. Неужели ты не оденешься немного получше?

Клара

Может статься, матушка. Если мне будет скучно, то оденусь. Вчера — подумайте — прошло несколько из его солдатов: они пели ему похвальные песни. По крайней мере, они в песнях поминали его имя; прочего я не поняла. Сердце у меня так и рвалось из груди; и если бы не стыд остановил, я бы охотно их воротила.

Мать

Смотри, остерегайся. Твое пламенное