Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы) - Олег Мороз

Как бы то ни было, «аграрная эпопея» Руцкого 1992–1993 годов — яркая иллюстрация того, как связывались руки правительству реформаторов, как происходило усечение сферы его полномочий: шутка сказать, уже в самом начале реформ, в конце февраля 1992 года, из этой сферы была фактически выведена такая огромная область, как сельское хозяйство.

Свой след генерал Руцкой оставил не только в сельскохозяйственной практике, но и в науке. В 1993 году вышла в свет его книга «Аграрная реформа России». Алексей Подберезкин — президент РАУ-Корпорации, которая издала этот труд, — представляя его, не жалел восторженных слов. Дескать, книга «во многом отвечает» на основные вопросы жизнеобеспечения страны — сможет ли Россия прокормить себя, каковы источники повышения эффективности сельского хозяйства, в чем заключается роль иностранных инвестиций в АПК, как сделать более рациональной его систему управления и структуры. Монография в самом деле производила солидное впечатление, изобиловала таблицами, графиками, диаграммами… «Я изучил земельную реформу в нашей стране со времен отмены крепостного права — с 1861 года, — рассказывал автор. — Накопил груды конспектов, рукописей…»

Когда же это, думалось, он успел их накопить? Одних такая немыслимая, такая фантастическая работоспособность российского вице-президента приводила в восторг, у других вызывала сомнение и скепсис. В прессе сообщалось, что среди пришедших в восторг оказались бывший американский президент Ричард Никсон и испанский премьер Филипе Гонсалес.

— Я прочитал вашу книгу, — будто бы сказал Руцкому экс-президент США, — и не поверил, что вы военный летчик. Специально пришел посмотреть на вас…

Возможно, что-то похожее говорил нашему вице-президенту и глава правительства Испании.

Не исключаю, что восторги высокопоставленных иностранцев оказались бы более умеренными, если бы они знали о национальных особенностях сочинения научных книг высокими начальниками, исстари, еще с советских времен, угнездившихся на нашей земле. В советские годы едва ли не всякий такой начальник, заняв свое высокое кресло, вдруг проявлял желание стать еще и крупным ученым во вверенной ему области. Такое желание обычно объяснялось так: дескать, в моей епархии немало научных учреждений, и я должен на равных разговаривать с их сотрудниками, чтобы они не смотрели на меня сверху вниз. Что требуется, чтобы «стать ученым»? Правильно: диссертации, монографии… Сразу же как из-под земли появлялись молодые энергичные ребята, готовые помочь начальнику в «оформлении» его нетленных научных идей. И вот через какой-то, не очень долгий срок страна узнавала имя нового служителя науки, по совместительству занимающего еще и высокую административную должность. Правда, настоящие «нетленки» таким способом ваялись редко, поскольку ребятам-сочинителям не было особого смысла чересчур напрягать свои мозги при изготовлении подобной работы. Тем не менее, фолиант, выходивший из-под их скрипучих перьев, обычно вполне отвечал каким-то минимальным требованиям и стандартам. Эта традиция, хотя и в несколько ослабленном виде, жива и поныне.

Далеко не все специалисты поверили, что Руцкой сам написал «кирпич» про аграрную реформу. Особенно возмущены были те из них, кто непосредственно сталкивался с автором во время его недолгого агрокураторства и имел возможность оценить уровень его компетентности. 19 мая 1993 года в «Независимой газете» появилось письмо группы специалистов-аграриев, которые так прямо и спрашивали вице-президента: для чего ему понадобилось издавать это сочинение?

«Нам стыдно за эту книгу, — говорилось в публикации, — так как писал ее «кто-то». О компетентности самого Руцкого в сельском хозяйстве можем судить не только мы, но и другие специалисты Волгоградской области, где он во время своего «посещения» проявил себя… Увы, он не специалист. Так зачем же смешить народ России в очередной раз? До сих пор Александр Владимирович не писал подобных научных трудов и вдруг после года работы «по селу» решил написать о нем. Там сказано, что он «…написал вовсе не для того, чтобы не отставать от других…». А для чего же?».

Далее как раз следовала ссылка на советские времена, когда руководить сельским хозяйством могли поручить кому угодно:

«У нас в Союзе были руководители «по селу», не имеющие соответствующего образования. Закатывали рукава и говорили, что «познакомились с селом». В результате ухудшились экономические показатели деятельности сельских товаропроизводителей. Снизилась рентабельность производства. Полученные доходы в абсолютном большинстве хозяйств не обеспечивают расширенное производство. Так почему же уроки истории нас ничему не научат?».

Последний вопрос, понятно, был уже не к Руцкому. Не сам же он себя назначил руководить сельским хозяйством.

Что касается научной и практической ценности этой работы, тут можно сослаться на мнение известного специалиста, сотрудника одного из институтов Российской академии наук Валерия Пациорковского. В весьма интересной даже и для читателя-неспециалиста монографии «Сельская Россия: 1991–2001 годы», говоря о том, что в девяностые годы власти не уделяли должного внимания агропромышленному комплексу и это привело к тяжким последствиям, автор мимоходом упоминает и произведение Руцкого, которое привело в такой восторг Ричарда Никсона:

«Трудно всерьез рассматривать в качестве программного документа тех лет работу тогдашнего вице-президента А. В Руцкого «Аграрная реформа России», которая начинается словами: «Я никогда не занимался сельским хозяйством и не собирался это делать, а вот пришлось…»

«РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ» НАСЕДАЮТ

«Весеннее обострение» активности пламенных революционеров между тем продолжалось, плавно переходя в весенне-летнее. Вожаков «народных масс» не оставляла надежда, что стоит приложить совсем-совсем небольшие усилия и правительство реформаторов рухнет. Тут их, по-видимому, вдохновлял пример большевиков, как мы знаем, действительно сумевших в 1917-м без какого-то особого, нечеловеческого труда скинуть Временное правительство. Вообще, как считают многие, демократическая власть не умеет себя защищать, так что грех этим не воспользоваться. К тому же момент казался уж очень удачным: цены — главный индикатор качества жизни — продолжают взмывать вверх. Ну, как положение тут улучшится, — «революционная ситуация» сразу пойдет на спад. Так что надо поспешать-торопиться. Как говаривал незабвенный Ильич, промедление смерти подобно.