Чего вы хотите? (сборник) - Роман Сенчин

Взрослые звякнули посудой с напитками, прозвучало: «С днем рождения!.. Счастья!» Выпили, заели.

– Ну, Николай, приступайте, – приготовилась слушать мама.

Дядя Коля поморщился:

– Не стоит…

– Давай-давай, вопрос важный.

– Росси-и-ия, – со вздохом протянул дядя Сева.

Дядя Коля пожевал, покусал губы и начал:

– Я люблю читать книги по истории, сам много езжу. Новгородскую область знаю до последней деревни, наверно…

– У Коли в Старой Руссе институтский друг живет, – объяснила тетя Маша.

– Да… Вообще люблю путешествовать как дикий турист… За Уралом, правда, не был, но север и центральную часть знаю неплохо…

– И что? – поторопила вопросом мама.

– И что-о… М-да… Скажу вам так: нету России… Точнее, людей, народа. Жизни нет… То есть, – вроде бы спохватился дядя Коля, – нельзя сказать, что прямо всё в руинах. Нет – много храмов возрожденных, и кое-где признаки цивилизации, а вот жизни – нет. И, думаю, случись что – некому будет уже подняться.

– Но, может, – заговорил дядя Сева, – всегда было такое ощущение? Посмотришь – пустота, а в роковые моменты – вот он, русский народ.

– Вряд ли. Да и откуда? Приходишь в деревню, десять-пятнадцать домов обитаемы, остальные пятьдесят – пустые… Те, что ближе к городам, еще живут за счет дачников, а дальние… Это как капиллярные сосуды в теле – пока они доносят кровь до каждой клетки, человек чувствует себя хорошо, а если отмирает одна клетка, две, тысяча… Так и с Россией, то есть с народом. Измельчание, вымирание, и этот процесс, видимо, уже необратим.

От этих слов у Даши заслезились глаза. Она с надеждой взглянула на папу – неужели он ничего не ответит? Пусть скажет, что нет, что обратим… Папа смотрел в стол, крутил рукой вилку. Но, кажется, уловил желание Даши.

– До самого недавнего времени я тоже так считал. Что уже всё, пройдена точка невозврата. Даже статью написал – «Остается плакать». Ну, в смысле оплакивать русскую цивилизацию… Но, я уверен, все-таки еще можно переломить ситуацию. Необходима цель для народа. Большая общенародная цель. – Даша это не раз уже слышала и опять приуныла. – И тогда реально начнут больше рожать, снова станут воспитываться мужчины, а не слизняки, появится, извините, энтузиазм.

– А какая цель? – как-то скептически прищурилась тетя Ника. – К войне готовиться? Или каналы копать?

– Ну почему…

– Ну а какая?

– Не знаю… В этом-то и проблема.

– Но вот же, я слыхал, Сколково строят, – явно шутливо сказал дядя Сева.

– Ага, а для рождаемости – материнский капитал, – подхватил таким же тоном папа. – Нет, это фигня… Из-за материнского капитала в основном тувинцы рождаются… Мы несколько лет назад были в Кызыле, и нам местная врачиха, она в роддоме работает, сама, кстати, тувинка, рассказывала: тувинка родит и тут же требует деньги: «Давай материнский капитал! Путин сказал!» И, говорит, убедить сложнее, что деньги эти просто так не даются, чем роды принять… Почти все роженицы нищие, безработица жуткая, но рожают и рожают.

– Вот они-то потом и придумают идею, – сказал дядя Коля, – и двинутся сюда, как Чингисхан.

– Не исключено.

– И на Калке их встретить будет уже некому.

Даша вспомнила цифры из учебника географии и хотела спросить: «А чеченцев, ингушей почему так много рождается?» Не стала…

Дверной звонок. Это пришла тетя Лена, мамина подруга, писательница, которая работала в каком-то агентстве по подбору персонала. Она долго поздравляла маму, одновременно извиняясь, что опоздала.

– На работе запарка вообще! Начало года, все друг с другом ругаются, увольняются. Как с цепи сорвались…

Тетю Лену усадили, стали наполнять тарелку едой, бокал – вином… Настя, не выдержав ожидания, подняла свой стаканчик:

– За Россию!

– Ух ты, прелесть какая! – хохотнула тетя Лена. – Но надо за маму выпить.

– Мы пили за маму много раз, – ответила Настя. – Папа и дяденьки даже красными стали.

Теперь уже засмеялись все. Дядя Сева объяснил:

– Это от горячей водички.

Настя потрогала бутылку водки.

– Она не горячая.

– Она внутри становится горячей, когда выпьешь.

– Не надо ребенка интриговать такими вещами, – перебила тетя Ника. – Это отрава, Настенька, просто взрослым иногда нужно немного…

– Да, надо иногда понемножку отравляться, чтобы реальность однажды насмерть не отравила. Но вы даже не пробуйте, девчонки, – язык обожжете, петь не сможете.

– Кстати, про песни! – аж подскочила на стуле тетя Лена. – Только что в инете увидела… Нет, сначала за именинницу!

– Деньрожденьицу, – не в первый раз поправил дядя Коля.

– Ну, мы все понимаем, за кого! Лиза, ты замечательный человек, талантливый поэт, у тебя прекрасная семья. И чтобы дальше было всё только лучше и лучше!

Чокнулись так, что показалось – сейчас бокалы лопнут. Выпили. Поели.

– Так что там про песни? – напомнил папа.

– А, да! «Пусськи» новую песню выложили! Знаете, где спели теперь?

– Да откуда ж нам знать – мы здесь празднуем…

– На Лобном месте! С фаерами, флагом… И там слова есть… – Тетя Лена глянула на Дашу, Настю. – Нет, не буду при детях.

– Говори, – разрешила мама. – Девочки, заткните ушки!

Настя заткнула, кажется, всерьез, Даша неплотно приложила ладони. Услышала:

– Бунт в России – Путин зассал.

– И всё? – усмехнулся папа.

– Нет, песня вообще боевая, а это – лейтмотивом…

– Можно уже открывать? – спросила Даша.

– Да. И, Даш, принеси айпад, а лучше – ноутбук. Посмотрим, что там…

– У меня включен, – папа поднялся, ушел на лоджию, вернулся с ноутбуком. – Где искать?

– Дай мне, – сказала мама. – Они у меня во френдах…

Нашли клип «Пусси райот», установили экран так, чтобы всем было более-менее видно.

– Включаю! – предупредила мама.

Почти без музыкального вступления раздался задыхающийся женский речитатив:

К Кремлю идет восставшая колонна!В фээсбэшных кабинетах взрываются окна!Суки ссут за красными стенами!«Райот» объявляет аборт системе!

Дальше – почти неразборчивое продолжение куплета, а потом другой голос стал выкрикивать припев:

Бунт в России – харизма протеста!Бунт в России – Путин зассал!Бунт в России – мы существуем!Бунт в России – райот, райот!

Песня, как и предыдущие их, оказалась короткой, а клип примитивным, но и смелым. На этот раз семь или восемь девушек в шапках-масках стояли на бортике Лобного места, совсем рядом с Кремлем. У двух были гитары без шнуров, третья махала синим флагом, а еще одна в середине песни зажгла фаер…

Посмотрев, взрослые стали обсуждать:

– Молодцы девчонки!

– Да что молодцы? Детский сад.

– Нет, ты не прав. В нынешнем безвоздушном пространстве и такое достойно внимания.

– Могли и снайперы над ними поработать…

– Но ведь это убогость. Особенно текст.

– Да, слова, конечно…

– И, с позволения сказать, музыка…

– С точки зрения панк-эстетики – нормально. В духе второго альбома «Дэд Кеннедис».

– А вот послушайте, – повысил голос дядя Коля. – Неужели вы думаете, что это просто девчонки собрались и такое устраивают? Наверняка за ними стоит какая-то мощная сила.

– Нет, ну конечно, кто-то за ними есть, – согласился дядя Сева. – По крайней мере, снимает вон, помогает. Ну и что? Результат-то неплохой. Особенно их выступление у спецприемника.

– А, я видела! – не удержалась Даша. – Классно.

– Вот и подрастающее поколение в курсе.

И снова разноголосица то ли обсуждения, то ли спора:

– Я слышал, за ними Гельман стоит…

– Ха! А я – что Центр «Э»…

– Да вполне могут и так – без никого. Собрались, план набросали…

– И что, их не задержали после этого?

Мама, прищурившись, как раз что-то изучала в ноутбуке. Отозвалась:

– Да, фээсбэшники набросились… Задержали нескольких.

– Отпустят, – махнул рукой папа.

– Как сказать, как сказать…

– Так, – мама закрыла комп. – А давайте стихи читать! Многие из нас их пишут, и уж точно все поэзию любят. Давайте по кругу. Не просто же пить и разглагольствовать… Начнем со Всеволода.

– Неожиданно. Я не готовился.

– Сев, ты всё наизусть помнишь, я же знаю…

– Что ж, – он погладил свою голову, – можно и почитать. Только нужно настроиться. – И кивнул на бутылку. – Расплескайте.

Папа стал наливать водку мужчинам, а дядя Коля вино женщинам.

– Только, пожалуйста, – попросила тетя Маша, – не про то, как вы девушку-еврейку пилой…

Дядя Сева смутился:

– А где вы его читали?

– Слышали однажды в Булгаковском Доме.

– Я тогда свежее. Там ни мата, ни ксенофобии…

– Но конфликт хоть есть? – посмеиваясь, спросил папа.

– Конфликт везде можно найти… Это про рабочих с Нижнетагильского завода, куда Путин приезжал. Там еще начальник цеха предлагал в Москву приехать и разобраться с оппозицией.