В ожидании апокалипсиса - Чингиз Абдуллаев

— Добрый день, — добродушно приветствовал он разведчика, — я же говорил, мы еще увидимся.

— Добрый день, — Дронго сел рядом, — вы думаете, я горел желанием вас снова увидеть?

— Думаю, нет. Хотя вы ведь понимали, что такой вариант не исключен. , «Предельная искренность с первого момента», — напомнил себе Дронго.

— Не думал, что вы приедете лично. Неужели брат Бетельмана занимает в вашей службе такое высокое положение?

— Вы же прекрасно знаете, что он только сотрудничает с нашим ведомством.

Автомобиль тронулся. Рядом с водителем сел один из громил Риггса.

— Вы не боитесь, что я сбегу? — усмехнулся Дронго.

— Зачем? — изумился Риггс. — Кому вы нужны в Ирландии? Или вы думаете, что будете нужны у себя на родине? Если профессионала вашего класса подставляют хоть один раз, тогда это все — конец карьере. Вас подставили уже в третий раз. Кажется, есть такая русская поговорка, что Бог любит троицу. Вы полностью исчерпали свой лимит профессионала. Как выжатый лимон, ни капли сока. Вы никому больше не нужны.

— Не стоит так грубо, — разозлился Дронго, — именно поэтому вы меня взяли в Шэнноне?

— Согласен, — засмеялся Риггс, — я неточно выразился. Вы не нужны никому в России, в своей стране. А вот нам вы очень нужны. Для нас вы еще очень спелый плод.

— Я похож на предателя?

— Вы похожи на умного человека, Дронго.

— Благодарю вас. Вы тоже не производите впечатления идиота.

— Что вы хотите сказать?

— Вы же прекрасно понимаете, что я ничего не скажу.

— Это ваше право. Мы передадим вас в суд. Двадцать лет тюрьмы за шпионаж против страны ее величества.

— Это угроза?

— Просто небольшое уточнение.

— Могли бы испугать сильнее. Например, сказать, что меня повесят. Риггс удовлетворенно хмыкнул.

— Мне ужасно нравится с вами разговаривать. Неужели вы поверили бы в возможность такого исхода?

— Никогда в жизни.

— Вот видите.

— Двадцать лет тоже много. По показаниям Семена Бетельмана мне могут дать лет пять, ну восемь от силы. Не так страшно.

— Вы изучали английское законодательство?

— А вы как думаете?

— Тогда все ясно. Восемь лет все равно большой срок.

— Предпочитаю восемь лет сидеть, чем сразу отправиться на тот свет.

— Вы думаете, вас могут ликвидировать ваши старые друзья из КГБ?

— Сейчас это ведомство называется Министерством безопасности России.

— С вами трудно разговаривать. Кстати, кто вы по гороскопу? Мне почему-то кажется, что вы Рыба.

— Не думал, что вы верите астрологам или гадалкам.

— Это иногда полезно.

— А вы не знаете?

— Месяц вашего рождения — нет. Нам не удалось точно установить дату вашего появления на свет.

— Я — Овен.

— Неужели правда? — На этот раз Риггс, видимо, не поверил.

— Можете не сомневаться. В мелочах я стараюсь не врать.

— А в глобальном масштабе? — засмеялся англичанин.

— Иногда, когда это полезно для здоровья. Кстати, куда мы едем?

— Здесь недалеко аэродром. Мы полетим в Лондон.

— Очень хорошо. Вы не знаете, мистер Риггс, меня представят Стелле Римингтон, вашему шефу?

— Зачем это вам?

— Просто интересно. Ни один английский журналист никогда не видел ее лица. Подозреваю, что и в нашем ведомстве на нее не слишком обширное досье. Кстати, это ее настоящее имя?

— Не знаю.

— Не хотите отвечать, не нужно. А где Мой багаж?

— Не волнуйтесь. Он прибудет в Лондон.

— Вы меня успокоили. У меня там темный костюм. Не могу же я предстать перед дамой в таком затрапезном виде.

Риггс засмеялся.

— Я думаю, мы найдем общий язык.

— Рад разделить вашу уверенность, хотя боюсь, что у меня ничего не получится. Вы уже смогли договориться с мадемуазель Либерман?

Риггс громко фыркнул, повернувшись всем корпусом к Дронго.

— Откуда вы знаете, что она старая дева?

— Для этого достаточно на нее посмотреть.

— Хорошо, что она вас не слышит.

— Вот теперь я с вами согласен.

— Вы все-таки приехали из-за Ощенко?

— Первый раз слышу эту фамилию.

— Если хотите, можете с ним встретиться у нас, в Лондоне.

— Не имею ни малейшего желания.

— Вы знаете, что в Нью-Йорке убит Любарский? Он был, кажется, вашим связным.

— Кажется, не был. Я вообще не слышал такой фамилии.

Автомобиль въехал на поле небольшого аэродрома.

— Вы умеете прыгать с парашютом? — спросил вдруг Дронго. Риггс растерялся.

— А зачем?

— Наш самолет могут подбить. Нужно быть готовым ко всяким неожиданностям. — С этими словами Дронго вылез из машины.

Риггс растерянно посмотрел ему вслед и только затем расхохотался.

Глава 2

Разумеется, в Лондон его не повезли. Их самолет приземлился в небольшом аэропорту, похожем на военную базу. Автомобили были поданы прямо на летное поле, и Дронго в сопровождении Риггса и еще двух человек пересел в один из них.

Ехали они довольно долго, часа два. Дронго молчал, а Риггс, глядя в окно, невозмутимо курил свою трубку. Лишь однажды он вежливо осведомился:

— Вас не беспокоит, что я курю?

— Курите, — милостиво разрешил Дронго, — это не самое страшное испытание в моей жизни.

Автомобили шли по направлению на северо-запад, определил по солнцу Дронго. Очевидно, в район Нортгемптоншира или Глостершира.

Они въехали на какую-то базу, пройдя два контрольно-пропускных пункта.

Бетонная дорога вела в подземный гараж, где стояло полтора десятка других автомобилей. Выйдя из машины, Риггс жестом пригласил Дронго. Они прошли к лифту и спустились еще ниже — понял по своим ощущениям Дронго. Причем Риггс не дотрагивался ни до каких кнопок. Вероятно, в кабине лифта имелась телевизионная камера, и все управлялось автоматически.

Пройдя по длинному, ярко освещенному коридору до конца, они вошли в один из кабинетов. Там за столом сидел сам Адам Олвинг.

— Добрый день, мистер Фридман, — проскрипел он, — рад приветствовать вас у себя на родине.

— Разделяю вашу радость. — Дронго сел напротив.

— Все-таки вы решили снова попытать счастья, — укоризненно покачал головой Олвинг. — Мы же вас предупреждали. Не думал, что вы окажетесь настолько неразумны, мистер Фридман. Риггс, достав свою трубку, сел сбоку.

— Это был мой последний шанс, — угрюмо пояснил Дронго.

— Только не надо снова разыгрывать нас, — засмеялся Олвинг. — Ваш ход был предусмотрен русской разведкой. Видимо, решили сыграть на неожиданности. Признаюсь, это был очень интересный тактический маневр: дважды подряд подставить одного и того же агента. По сложившемуся стереотипу, если агент себя обнаруживает, его сразу отзывают. Такая практика и у нас, и у вас. Но, видимо, решив перехитрить всех, вам разрешили встретиться со своим агентом и отправиться в Америку. Хотя вторая разработка была проведена более грубо, чем обычно. Бетельман сразу все рассказал брату, а тот, разумеется, нам. Хотите очную ставку с Бетельманом?

— Не хочу.

— Верно, — засмеялся Олвинг, — вы все, конечно, признаете и без этих ненужных формальностей.

— Я могу попросить, чтобы нам дали поесть? — спросил Дронго. — Надеюсь, что вы не намерены морить меня голодом.

— Я распоряжусь. — Олвинг нажал какую-то кнопку и проскрипел:

— Принесите нам кофе и сандвичи. А пока, — он потер маленькие ладошки, — давайте немного поговорим о вас. Как ваше настоящее имя?

— Андрэ Фридман.

— Да, да, конечно. Знаете, недавно в архивы КГБ удалось проникнуть нашему человеку. Вы представляете, нигде нет упоминания о вашей персоне. Абсолютно нигде. Даже ваше участие в операциях КГБ никак не отражено. Такая неблагодарность по отношению к лучшему эксперту ООН. Мы подозреваем, что ваше досье хранилось в личной картотеке самого Крючкова. Такое возможно?

— У вас есть детектор лжи? — вдруг спросил Дронго.

— Конечно.

— В следующий раз подключите его ко мне. Иначе вы ни за что не поверите, что я действительно не знаю, где мое досье.

— И собственного имени тоже не знаете?

— Его, я думаю, знаете и вы.

— Верно, — засмеялся Олвинг и назвал настоящее имя Дронго.

— Хотел узнать, насколько вы искренни. Мы проанализировали все ваши операции. Вы блестящий профессионал, Дронго.

В комнату внесли кофе и сандвичи.

Вошедший бесшумно расставил все и удалился.

Дронго, подвинувшись к столу, взял сандвич.

— Кстати, хочу вас предупредить, — улыбнулся Олвинг, — база, где мы находимся, хорошо охраняется. Отсюда можно подняться только в лифте, управляемом сверху. Шансов сбежать, как видите, абсолютно нет.

— Зачем вы мне это говорите?

— Я знаю, как вы убежали из тюрьмы в Джаккарте.

— Когда это было! — усмехнулся он.

— Думаю, с тех пор вы не потеряли своей квалификации.

— Вы работали тогда с экспертами ООН, — подал голос Риггс. — Среди них был и наш человек — Мак Грегор.

— Я его помню, — кивнул Дронго, — такой ловкий карманный вор. Он мне очень помог.