Робот-сыщик - Дмитрий Емец

Здесь, за миллионы километров от Земли, найти газеты было такой неожиданностью, что Юра сразу их схватил. Стоило ему прочесть одну, как он сразу понял, почему Фельда привезла именно эти номера. На первых полосах всех изданий было одно и то же сообщение:

«ИЗ МУЗЕЯ КОСМОНАВТИКИ ПОХИЩЕН ЗВЕЗДОЛЕТ ИНОПЛАНЕТЯН, НАЙДЕННЫЙ ДВА ДНЯ НАЗАД В ЛЕСУ ПОД ВАРЯГОВО!»

«КОРАБЛЬ ИЗ НЕИЗВЕСТНОГО МЕТАЛЛА, УПАВШИЙ ИЗ КОСМОСА, УКРАДЕН НЕИЗВЕСТНЫМИ…»

«ГДЕ ЕЩЕ, КАК НЕ В РОССИИ, МОГУТ НЕЗАМЕТНО УКРАСТЬ КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ВЕСОМ ДЕСЯТЬ ТОНН?»

«ЗАГАДКА ИНОПЛАНЕТЯН ТАК И НЕ РАСКРЫТА. ЛУЧШИЕ СЫЩИКИ ИДУТ ПО СЛЕДУ!»

«ПРИШЕЛЬЦЫ ИЗ КОСМОСА СНОВА НА ЗЕМЛЕ?»

«СОБАКА-ИЩЕЙКА ВЫЛА НА ЗАКРЫТОЕ ОКНО!»

«НЕСМОТРЯ НА КРУГЛОСУТОЧНУЮ ОХРАНУ, ЗВЕЗДОЛЕТ ПРОПАЛ СРЕДЬ БЕЛА ДНЯ. ТАЙНА ЕГО ИСЧЕЗНОВЕНИЯ ТАК И НЕ БЫЛА РАСКРЫТА!»

«НЕ СВЯЗАНЫ ЛИ ПОХИЩЕНИЯ ЖИВОТНЫХ ИЗ ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ЗООПАРКА С ИСЧЕЗНОВЕНИЕМ КОРАБЛЯ?»

– Вот нахалка! Она украла звездолет Супа! – возмутилась Липучка. – А мы об этом ничего не знали.

– К нам в поселок газеты всегда приходят позже, а телевизор мы в тот день не смотрели, – сказал Юра.

– Интересно, зачем он ей?

– Чтобы Земля не получила космических технологий. Ведь земляне могли бы разобрать все узлы звездолета, понять, как он устроен, а потом построить свой.

Услышав за спиной какой-то шорох, мальчик повернулся, но никого не увидел. Только несколько минут спустя он случайно обнаружил, что голова робота-сыщика со столика исчезла, в то время как его корпус все еще продолжал ремонтироваться.

Ребята в тревоге бросились искать пропажу, но поиски не дали никаких результатов. Голова исчезла.

А все объяснялось очень просто: голову Супа украла ручная обезьяна Фельды, которая жила во дворце. Когда-то двух орангутангов – предков этой проказницы – привезла с Земли бабушка юной колдуньи. Животные прижились на астероиде и стали давать потомство. Обезьяну, укравшую голову, звали Дудошкой, она родилась на астероиде и за всю свою жизнь нигде не была, кроме дворца и прилегавшего к нему парка.

Дудошка терпеть не могла Давилу, но особенно не переносила Робуса-Гробуса, который относился к ней как к пустому месту и однажды случайно прищемил ей дверью хвост.

Обычно обезьянку не пускали в ремонтную мастерскую к роботам, чтобы она случайно не попала под пресс или не стащила какую-нибудь важную деталь, но сейчас пришедшие чинить Супа забыли плотно закрыть дверь и Дудошка смогла проскользнуть в комнату.

Увидев лежавшую на столе голову, шалунья решила, что она принадлежит Робусу-Гробусу. В принципе верхние части роботов всех моделей очень похожи – они квадратные, с прорезанными отверстиями для зрительных датчиков и примерно одного размера, так что Дудошка вполне могла спутать.

Она схватила эту голову и, пока ее нe отобрали, бросилась бежать, держа находку под мышкой одной из передних лап. Голова возмущалась, что-то кричала, но обезьянка не понимала слов и быстро скакала на трех лапах.

Ища, куда спрятать украденное, чтобы проучить Гробуса, Дудошка проскочила несколько комнат, как вдруг чьи-то мощные лапы схватили ее сзади и подняли высоко над полом.

Это было туловище киборга, которое, подзарядив аккумуляторы, бродило по замку и, натыкаясь на углы, терпеливо искало недостающую часть. Корпусы роботов имеют стойкий инстинкт, следуя которому они после ремонта или подзарядки всегда направляются туда, где оставили свою голову, и привинчивают ее, а если она исчезла, то ищут ее с помощью небольшого встроенного в корпус металлоискателя.

Вышвырнув обезьянку за дверь и ощупав предмет, который оно отобрало, туловище убедилось, что это голова робота, и радостно заскрипело. Корпус лишен собственного разума и не знал, какая голова его, а какая чужая, в него заложена только программа поиска верхней части, а потом робот подчиняется ее сигналам – вот и все.

Поэтому корпус Гробуса радостно привинтил голову Супа вместо своей собственной, и она вполне подошла по резьбе.

Оказавшись на новом туловище, Суп осмотрелся. Никогда он еще не находился так высоко над полом – почти в двух с половиной метрах! Он заставил согнуться в локте одну огромную пневматическую руку, а потом другую и пошевелил пальцами. Корпус слушался. Неожиданно грудные пластины разъехались, и из отверстий выдвинулись шесть блестящих стволов лазерного пулемета.

– Путем сложных аналитических суждений и дедукции я могу с большей или меньшей вероятностью установить, что попал на корпус Робуса-Гробуса, – пробормотал сыщик.

Он попытался по привычке включить гусеницы и с грохотом растянулся на полу во весь рост.

– Вот раззява! Забыл, что у киборга не гусеницы, а ноги! – выругал себя Суп, вставая.

Он перестроил программу и сделал несколько первых неуверенных шагов, пока полностью не освоил принцип работы нового для него шагательного механизма.

Как громоздок и мощен ни был Робус-Гробус, под тяжестью шагов которого сотрясался пол и дребезжали стекла в окнах, сыщику больше нравился его собственный плотненький блестящий корпус, похожий на бочку, он привык к своим лязгающим гусеницам и разным ящичкам, в которых хранились его лупа, записывающий кристалл и куча всяких других нужных вещей.

Поэтому Суп решил найти свой собственный корпус и стал бродить по залам, пытаясь припомнить, откуда обезьяна принесла его голову. Но планировка дворца была довольно сложной, со множеством коридоров и переходов, и сыщик заблудился, оказавшись в какой-то совершенно незнакомой комнате.

В ней не было окон, и зал освещался только сполохами большого камина, огонь в котором никогда не угасал; на всех стенах в комнате висели ковры, в разных местах лежали пучки каких-то трав, связки зубов, магические кристаллы, черепа, лапки птиц и лягушачья кожа. Посредине стоял запыленный компьютер с устройством для объемного видения. Возле камина поскрипывало пустое старое кресло-качалка.

Когда Суп открыл дверь в этот зал, в который никто не входил уже несколько десятилетий, камин вдруг ярко и угрожающе вспыхнул, кресло стало раскачиваться быстрее, а связки трав на стенах зашевелились. Догадавшись, что это комната старой колдуньи, бабки Фельды, в которой она провела, сидя в кресле у камина последние полсотни лет своей долгой жизни, сыщик хотел уйти, но что-то словно заставило его подойти к компьютеру, покрытому паутиной.

Клавиатура у него была не обычной – буквенной или числовой, а астрологической. Каждая клавиша означала какую-то планету, сочетание планет или знак для гадания, вроде карт Таро.

Так и не найдя на мониторе или процессоре кнопки включения, Суп решил, что компьютер, судя по его древнему виду, уже несколько лет не работает. Но на всякий случай робот пошевелил немного клавиатуру, и внезапно монитор вспыхнул. Зажглись дополнительные секторы голографического монитора, и перед сыщиком возникло объемное изображение очень старой морщинистой женщины, сидевшей в кресле у камина.

Суп догадался, что это программа-личность старой колдуньи, ее компьютерная оболочка. Такие программы начали составлять уже давно. С их помощью жители разных планет оставляли завещания и письма, причем от обычной видеозаписи они отличались тем, что могли отвечать на вопросы и вступать таким образом в контакт со своим собеседником, если форма этого вопроса заранее была занесена в компьютер.

Но, разумеется, и это надо помнить, программа-личность не являлась собственно душой того, кто ее оставил, а всего лишь отдаленным ее подобием, которое могло обыграть только те ситуации и ответить на те вопросы, которые были внесены в его программу самим человеком еще при жизни.

Старая колдунья покачивалась в скрипящем кресле у камина, не обращая на робота никакого внимания. Но потом, когда Суп решил уже уйти, старуха вдруг нахмурила брови и сказала глухо:

– Между прочим, ты могла бы прийти и пораньше, Фельда. Вчера было сто лет со дня моей смерти. Я ждала тебя.

Сыщик сообразил, что программа-личность принимает его за внучку колдуньи, и что-то пробормотал.

– За сто лет ты ни разу не выбралась ко мне, – укоризненно продолжала бабушка. – Молодость, молодость… Ты только представь, каково мне находиться здесь, знать, что ты где-то рядом, и надеяться, что придешь навестить, а тебя все нет.

И пустое кресло – настоящее, а не на экране компьютера – грустно заскрипело, и вечные, никогда не прогорающие поленья в камине задымили, точно дух старой колдуньи, незримо присутствовавший в комнате, соглашался со словами голограммы.

– Тебе следовало бы почаще заглядывать в вещие книги, раскладывать карты и составлять гороскопы, – продолжала бабушка Фельды, укоризненно глядя прямо перед собой. – Ты слишком полагаешься на технические достижения и совсем не прибегаешь к мудрости духов, а между тем сама не знаешь, что ходишь по краю. Ты уже перестала колдовать, поэтому притупились твое зрение и обоняние – ты видишь только узенькую полоску пространства перед собой, а мудрость тысячелетий, переплетения прошлого и будущего скрыты от тебя.