Сага о пурпурном зелье (СИ) - Литера Элина

В лечебнице при Обители он провел неделю. Как сказала старшая сестра, сильных повреждений не было, только помятые ребра, ушибленная голова да сильное охлаждение. Начался жар, но быстро спал, и вот уже молодой человек поднялся на ноги под пристальным вниманием приставленных к нему послушниц: смешливой конопатой Саннии и бледной задумчивой Марселы. Обе девушки были милы, как мила всякая юность в их годы. Санния рассказывала забавные истории из детства в городке неподалеку, шутила и улыбалась. А еще она любила петь. Ее голос колокольчиком разносился по просторной комнате — Санния надеялась, что ее слышат сами Пресветлые. Марсела тихо слушала их разговоры, изредка вставляя слово или два. Однажды засыпая, Меркур услышал шепот Саннии:

— Я вижу, тебе лучше? Ты почти перестала плакать, из голубого зала больше не убегаешь. Раньше только в желтый просилась.

— Да, — голос Марселы был тише, чем у подруги. — Преподобная Мать творит чудеса.

Оставшиеся два дня он присматривался к Марселе. Чувствовалось, что ее будто что-то держит внутри на замке. Что ж, остается надеяться, что Преподобная Мать закончит своё чудо.

Он покинул Обитель почти здоровым, присоединившись к проходящему обозу и через пару дней на перекладных добрался до Замвера. Через три недели, приведя дела в порядок, он навестил Обитель с дарами и пожертвованием — Пресветлых стоит отблагодарить за спасение. За неделю до суда заехал в Обитель снова, и кроме кошеля с золотыми привез мешочек заморских сладостей — порадовать сестер и послушниц.

Преподобная Мать попросила Саннию и Марселу накрыть стол к чаю и пригласила девушек присоединиться. За неспешным разговором обсудили свежие новости, которые так редко добираются до Обители. На короля готовилось покушение, мага схватили на горячем — такое нечасто случается. К счастью, главарь заговора, барон Дрянд убит при попытке — вот наглец! — похитить жен лордов Айлендеров.

Меркур заметил, что при имени барона Марсела побледнела еще больше, чем обычно, но когда торговец рассказал про его смерть, он впервые увидел на лице девушки улыбку.

— Пресветлые! Он мертв! О Пресветлые! Я надеюсь, Корона наградила героя, который избавил мир от подобной мерзости?

— Увы, — покачал головой. — Поскольку Дрянд убит не в честном бою, а, по сути, казнен на месте своего последнего преступления, графа Айлендера будут судить. Всё, что известно сейчас о деяниях барона — что он увез обеих леди Айдендер в пещеру к северу от столицы с неизвестными намерениями. Маг, проводивший ритуал, назвал нескольких лордов, но те либо исчезли, либо ничего не знают про Дрянда. Но в любом случае, Дрянд убит без суда по приказу графа.

— Это невероятно! — Марсела вскочила из-за стола. — Невероятно! Господин Меркур, могу я вас попросить о большом одолжении?

— Все, что угодно, сестра, — молодой торговец никогда не видел девушку такой. Казалось, в ее лицо вернулась жизнь.

— Я хочу сделать свидетельство. Вы можете передать это свидетельство на суде?

Преподобная Мать накрыла ладонью руку Марселы:

— Ты уверена, дитя мое?

— Да! Моё свидетельство может помочь благородному человеку.

— Мы все будем молить Пресветлых, чтоб его не осудили…

— Этого недостаточно! Преподобная Мать, я должна это сделать. Господин Меркур, вы готовы меня выслушать?

— Дитя мое, по крайней мере, пусть господин Меркур не произносит вслух ни имени, ни места. Их можно записать и передать суду без объявления публике.

То, что услышал молодой человек, заставило его крепко сжать зубы, чтоб не осквернить Обитель забористой бранью.

***

Разумеется, господин Меркур не стал утомлять суд историей со всеми подробностями. Поднявшись к месту свидетелей, он рассказал:

— В апреле, спасаясь от разбойников из банды Бурого, я едва не утонул в реке. Меня выбросило рядом с Обителью Пресветлых Сестер. На прошлой неделе я отвез им пожертвования и поделился новостями из столицы. Одна из послушниц, услышав про суд над графом Айлендером, попросила меня передать ее свидетельство.

Голова Старейшин суда кивнул:

— Мы слушаем.

— Леди свидетельствует: прошлой осенью на балу барон Дрянд выманил ее из бального зала в сад, силой увел в дальнюю беседку и надругался над ней под пологом тишины.

Зал загудел.

— Какое бесстыдство! — взвизгнула дама с правого балкона.

— Помолчите, коль не хватает сострадания! — ответило ей контральто слева.

Король стукнул жезлом, и гул стих.

— Здесь имя леди, дата и место, — Меркур передал служке записку, тот отнес бумагу королю. Его Величество изучил три строчки и отдал Старейшинам. Голова Старейшин и тот, что слева, тоже пробежали их глазами. Третий Старейшина выхватил листок, вперил в него взгляд и нервно провел рукой по лбу.

— Я знаю эту семью и часто бываю у них в доме. — Он потрясенно посмотрел на торговца. — Я помню тот бал. Мы беседовали с леди… хм… с матерью юной леди, когда лакей сообщил, что ее дочери стало дурно, и она настаивает на возвращении домой. Через неделю я справился о делах семьи, и мне доложили, что дочь изъявила желание посвятить себя служению Пресветлым. На балу в честь Зимнепраздника я выразил сочувствие столь спешному решению леди покинуть свет, но ее мать, ответила что-то неприятно резкое… позвольте… ах, да, она сказала, что некоторым юным леди лучше бы поселиться в Обители с детства.

Король кивнул:

— Как водится, семья обвинила в произошедшем девушку и, возможно, повлияла на ее решение удалиться от света. Благодарю вас, господин Меркур. Уважаемые Старейшины, принимаете ли вы свидетельство?

— Принимаем, — ответил Голова за всех.

Господин Меркур удалился на место, задумавшись над словами короля. Он, разумеется, еще раз съездит в Обитель после суда. Но кроме обсуждения новостей хотелось бы поговорить с Марселой.

***

Старейшины совещались. Графиня кусала губы и нервно комкала платок. Невестки вцепились в нее с обеих сторон. Она ободряюще сжала руку Корделии, хотя сама не чувствовала уверенности ни на зернышко.

Наконец, Старейшины вернулись. Зал затаил дыхание. Голова прочистил горло и заговорил:

— Граф Айлендер объявляется виновным в убиении барона Дрянда в нарушение законов королевства, но суд признает, что к сим событиям привела преступная натура барона. Граф Айлендер приговаривается к пятью годам каторги, однако, как лицо, не представляющее опасности для королевства, имеет право заменить каторгу десятью годами работ на благо Севера. Граф Айлендер лишается титула. Графство переходит следующему в цепи наследия, Маркусу Айлендеру. — Голова посмотрел на Ариуса. — Лорд Айлендер, что вы выбираете, пять лет каторги или десять лет севера?

— Север, — ответил тот.

— Суд сказал свое слово, — закончил голова и сел на место.

Графиня от напряжения боялась вздохнуть. Неужели все кончилось? Ее мальчик будет жить! Хоть и в суровом краю, без титула, но свободно и не скрываясь!

Зал загудел, но Его Величество взмахом руки потребовал тишины.

— Я, Эдгар Второй, беру лорда Ариуса Айлендера под своё поручительтво на время до отъезда и ограничиваю его передвижение моим дворцом. Полковник Ариус Айлендер отправляется на Север через две недели.

Стук жезла ознаменовал конец суда.

_____________________________________________________

Братья Айлендеры празднуют победу.

Глава 13. Убежать от короля

Приближаясь к апартаментам Его Величества, графиня нервно покусывала губы. Может быть, это всего-лишь встреча сообщников, отметить победу? Но нет, отточенная в светских интригах интуиция кричала, что интерес короля вовсе не дружеский. Стоило ли сказаться больной? Нет, король все-таки сделал многое, чтоб вырвать Ариуса из каторжных жерновов, и был готов сделать еще больше. Вряд ли он шутил про взлом тюрьмы. Лгать и изворачиваться недостойно. К тому же, после суда у нее не было возможности поблагодарить Его Величество. Но ответить Эдгару Второму взаимностью она не может. Что ж… ей удалось ускользнуть от внимания дядюшки Корвина. С королем, чья жизнь — дипломатические танцы и кулуарные интриги, будет сложнее. В конце концов, по примеру старшей невестки она может раздобыть мужскую одежду, благо, сыновья рядом, оседлать коня и к утру быть далеко от столицы. Ей, конечно, не двадцать лет, но на пару дней ее сил хватит. Дальше она переоденется торговкой, и на островах ее не достанет даже сам король.